Людмила достала из хлебницы полбуханки ржаного хлеба. Разрезала его на куски. И положила их на отдельную тарелку.
Ужин прошел в тишине. Тетка не лезла с расспросами. А молодые люди не торопились вести с ней разговоры.
После такого с позволения сказать сытного ужина, убрав со стола в раковину пустую посуду, все трое переместились в зал.
После того, как они расположились на просторном диване, Тамара Михайловна задала вопрос, который вероятно на протяжении всего ужина вертелся у нее на языке:
— Теперь рассказывайте. Что планируете делать дальше?
Люда украдкой взглянула на Мурата, который с невозмутимым видом осматривал комнату.
— А что дальше? — Вопросом на вопрос ответила девушка. — Мурат некоторое время будет жить с нами.
Тут она перевела взгляд на тетушку.
— Если, конечно, ты не против. Квартира ведь твоя.
Тамара Михайловна ответила не сразу:
— Я-то не против. А как комендатура посмотрит на это?
Догадавшись, что вопрос задан ему, Мурат сразу же и ответил:
— С комендантом, уверен, я решу вопрос.
— Тетя! Ты знаешь, кто заботился о выздоровлении Мурата, пока он лежал раненый?
— Откуда ж мне знать. Я ведь ни разу не была даже в вашем госпитале. Из всех врачей госпиталя я знаю только одного Мухо. Он раньше работал хирургом в больнице. И делал операцию моему покойному мужу. Но когда это было!
— Сам командующий.
— Патрушев? — Удивилась хозяйка.
— Вот именно. И даже направил к нам своего лекаря — корейца. Тот и поднял Мурата на ноги. Поэтому я думаю, что с регистрацией и работой проблем не будет.
— Ну, дай — то бог. Значит, карточки ты получишь? — Тамара Михайловна повернулась в сторону молодого человека.
— Карточки? — Недоуменно переспросил Мурат, глядя на Людмилу.
— Понимаешь. Тебя в казарме, а потом и в госпитале кормили, поили три раза в день. И все бесплатно. За счет ополчения. А мы, жители города и района приобретаем продукты питания по карточкам. Для работающих норма отпуска больше, для не работающих, стариков и детей — меньше. Но ты же будешь работать или служить. Поэтому и карточки у тебя будут рабочие. Конечно, кое-что можно купить на рынке. Но там, в основном не продают ничего, так как денег у людей мало. Там обменивают одно на другое.
— Это что же, как во время войны с немцами?
— Ну, примерно так. А куда деваться? Есть — то всем хочется. Что малым, что большим. Что старым, что молодым.
— Тогда, конечно. Завтра попрошу меня выписать. Пойду к командующему. Трудоустроюсь. И получу карточки.
Тамара Михайловна хлопнула руками по своим коленям и встала.
— На том и порешили. Спать будете здесь. Разложите диван. Места для вас двоих хватит. Вон худые какие! И ложитесь. Постельное белье ты знаешь, где. А я в спальне буду.
И, обращаясь непосредственно к Мурату, пояснила:
— Ты видишь, квартира двухкомнатная. Небольшая. Так что выбирать не приходится.
— Так я ничего и не говорю. Хорошая квартира. Мне нравится.
— Не волнуйся тетя. Нас это устраивает. Главное, чтобы мы тебя не стеснили.
— Тогда укладывайтесь. Завтра на работу рано вставать. Спокойной ночи, молодожены! Хотя, я просто уверена, что этой ночью вы оба, навряд ли, выспитесь. Ну, да дело молодое. У меня тоже когда — то такое было. Помниться еще.
— Спокойной, — ответила за них обоих Людмила.
Глава одиннадцатая. Снова борода
Утром следующего дня еще толком не проснувшись, Мурат ощутил, что кто-то целует его в губы. Такого процесса просыпания у него еще никогда не было.
Было, что его осторожно будила бабушка, чтобы вести его в садик.
Было, что он просыпался от звука будильника, призывающего его поспешить на тренировку.
Было, что он просыпался от звучно команды дневального: «Рота, подъем! Выходи строиться!».
Было, что его будил Уголек, чтобы собираться на построение или обед.
Но такого не было никогда. Не было. Но очень даже приятно!
Он специально не открывал глаза, чтобы продлить это преприятственное состояние.
Не глядя, он прекрасно знал, кто его целует. И хотел, чтобы это продолжалось как можно дольше.
— Соня! Пора вставать. А то все проспишь.
***
После довольно скромного завтрака, Тамара Михайловна первая ушла на работу. Она была главным бухгалтером швейной фабрики.
Затем Мурат, проводив Людмилу до самого госпиталя, направился к штабу ополченцев.
«Что день грядущий мне готовит? А вдруг командующий не забудет о своем намерении помочь с работой. Вот было бы здорово! Хотя, если посмотреть на это дело здраво, то, что ты умеешь делать на «гражданке»? Ни-че-го-шень — ки. Вот и весь ответ на твой вопрос. Что ж, придется смириться с любым предложением. Ведь я сейчас уже не один. Приходится думать и о Людмиле. Не будет же она одна надрываться в госпитале, а я буду валяться дома на диване. Да, и с карточками вопрос. Их ведь еще заработать надо».
Размышляя таким невеселым образом, Мурат подошел к зданию, где располагался штаб.
«Большое какое-то! Сколько же здесь людей работает? А вдруг командующий и мне предложит здесь работу? Не плохо бы было со всех сторон».
Вслед за группой мужчин он вошел в здание.
После стандартной проверки металлоискателем, расспросов дежурного по штабу, который сверился с какими-то записями в журнале, лежащем перед ним на столе, наш герой попал в приемную командующего.
Адъютант Патрушева, выслушав Мурата, сказал обыденным тоном человека, которому приходится говорить это по несколько раз в день:
— Я Вас понял. Но придется подождать не много. У командующего совещание. А пока можете подождать здесь, — и он рукой указал на ряд стульев, стоявших вдоль стены.
На одном из них, ближе к двери с табличкой «Командующий», сидел молодой человек в камуфляже.
Стрелок, как только вошел в приемную, заметил, как оценивающе тот осмотрел его с ног до головы. А затем продолжил наблюдать за его действиями дальше.
«Где-то я уже видел этого молодца, — подумал Стрелок. — Но где именно не могу пока вспомнить».
Он присел на свободный стул и приготовился ожидать своей очереди.
Буквально через пару минут память Стрелка четко высветлила встречу с командующим по прибытии в город.
«Телохранитель, — догадался, а точнее вспомнил разведчик. — Это же он стоял около двери в то время, когда его босс беседовал с нами».
Время тянулось медленно. С учетом того, что по понятным всем взрослым причинам в эту ночь он спал, прямо скажем не много, Мурата постепенно начала одолевать дрема. Он даже пару раз, стараясь сделать это незаметнее, тряхнул головой.
Но как ни старался он, своими действиями все-таки привлек внимание телохранителя.
«Держись,
