Книга Залетная гостья - Яна Ладина

— Ты чудо! — потрясенно выдала, чувствуя, как внутри будто растаял снег и расцвели подснежники. — Как у жены Шера, у меня должны быть привилегии, а значит, я имею право на аудиенцию с Императором, не важно, есть ли за душой у меня какие-то заслуги или нет! Это право, как знати, у Шера, а равно и у меня, никто не отнимал.

— И на балу ты возможно будешь с ним танцевать, — пространно подкинула идею якобы потерявшая интерес к передаче «эстафетных» палочек Сакел.

— Можно будет перекинуться парой слов? — настала моя очередь раскручивать шарманку. — Или не перекинуться, а может даже отойти в сторону под предлогом жажды и дать между делом понять, что мне известно, кто все это затеял. Вот Цвелий-то удивится!

— Затеял? — подруга вскочила и уставилась на меня подозрительным взглядом. — Ты хочешь сказать, император приложил к чему-то, что с тобой случилось, лапу?

Глубоко вздохнув, решила ввести сестру некогда полезного мне Кира в курс дела. Я ничего не теряла. Она сама вызвалась помогать и сама решила стать мне союзницей.

Через полчаса потрясенная Сакел сообщила, что ей необходимо все обдумать. Заговор, на который пошел Цвелий, прозвучал из моих уст сыро и довольно… я бы сказала угловато. Поэтому главный стратег — Сакел — удалилась, чтобы в одиночестве обдумать все собранные и соединенные мной между собой факты. Что-то подкорректировать и во второй половине дня поделиться уже своим мнением.

Прогулка в яблоневый сад отложилась на неизвестный срок. От нечего делать, будучи предоставленной самой себе, в очередной раз пустилась слоняться по замку. Разглядывать в очередной раз натюрморты, портреты величественных особ, профилем схожих с мужем, играться со свечами, то задувая, то тут же зажигая силой искры (благо, волосы на голове больше не загорались, как некогда в Аордаме на глазах у честного народа и не впечатлившегося зрелищем брата) и просто то пускаясь вприпрыжку, то скатываясь по перилам, то танцуя танец с невидимым партнером. Развлекалась, как могла.

Сакел здорово меня вдохновила! Осталось дождаться, когда она родит какую-нибудь очередную гениальную мысль или просто систематизирует все, о чем я вкратце ей поведала.

Незаметно добрела до того места, где месяц назад Хэмец оттаскивал меня от загадочной двери. В очередной раз приготовилась пройти мимо идеально гладкой стены. Как-то всю ночь прокараулила, но ничего не произошло: дверь словно стерли волшебным ластиком! И сегодня, чувствуя некий подвох со стороны замка, сделала вид, что меня абсолютно никогда не интересовал этот отрезок коридора с ответвлением. И вообще мне срочно надо на кухню, стоит поторопиться…

— Ах ты, да быть такого не может! — стоило украдкой взглянуть, чтобы зацепиться за возникшее словно ниоткуда металлическое кольцо-ручку, поблескивающее в свете факелов! Дверь, другого слова не смогла подобрать, нарисовалась из ниоткуда!

Как завороженная сошла с основной дорожки и ступила на непокрытый ковром камень, углубилась в скромное ответвление, явно лишнее и неумело втиснутое, протянула к ручке дрожащие пальцы, коснулась теплой гладкой поверхности. Латус всемогущий, что же это такое? По телу пробежали словно разряды тока, предвкушение чего-то долгожданного, загадочного и завлекательного вскружило голову. Потянула ручку на себя. На удивление она оказалась легкой и без усилий поддалась, словно того и ждала. Робко заглянула. Неужели это чьи-то покои? Переступила порог и ощущение, словно меня втянуло внутрь, на несколько секунд завладело сознанием. Но любопытство оказалось сильнее.

Комната разительно отличалась убранством от всего уже знакомого мне в крепости. Обставленная в другом стиле, в иной манере и словно застывшая во времени. Но вместе с тем словно недавно покинутая хозяином: слегка отодвинутый в сторону стул у рабочего места, ни пылинки на книжных полках, недавно зажженные, поскольку не наблюдалось оплавившегося воска, свечи, пара приставленных к кровати тапочек. Увы, не было окна.

Огляделась. Оказалось, что из комнаты выходило три двери. Одна наверняка в ванную, вторая куда-то еще, а та, из которой появилась я, на глазах теряла очертания, сливаясь со стеной, впитываясь в нее! О нет! Стремглав понеслась обратно и наткнулась на монолитную стену.

Не успела. Нет! Черт! Глухие удары не спасли положения: я оказалась в ловушке. Очарование спало, в груди поселилась паника и бешено заколотилось сердце. Как ужаленная подбежала к первой из двух дверей. Не ошиблась, ванная комната. И совсем не привычная, не такая, как в доме Киатар: высокое стрельчатое окно, огромная деревянная лохань посреди, заменяющая ванну (пустая внутри), подобие биде у стены и столик с небольшим тазиком для умывания. Не густо. Хотя если проводить параллель с наличием ванных комнат в средневековой Европе в моем мире — здесь просто тысяча и одно доказательство для обвинения в ереси! Но даже эти мысли не спасли от осознания ужаса, что я угодила куда-то не туда.

Метнулась к другой двери, рывком отворила и очутилась в совсем другом месте. Это был явно не замок «Орлиный коготь». Коридор, в который я вступила, скорее всего опоясывал фасад здания, как палуба на корабле, и по меньше мере выходил на третий-четвертый этаж. Напротив на одинаковом расстоянии друг от друга по обе стороны от меня в ряд выдавались вперед символические балкончики с ничем не задернутыми окнами. К одному из них и метнулась, распахнула, выглянула и не поверила своим глазам: город! Самый настоящий шумный город! Широкие улицы с тротуарами, по которым прогуливались разодетые в цветастые платья дамы с зонтиками, и проезжей частью, вдоль и поперек формирующей один большой каретный затор. На противоположной стороне мигали такими же, как и здесь проемами-окнами, отстроенные в барочном стиле окрашенные светло-желтой краской здания, каждый со своей оградкой и парадным въездом.

О нет, этот город совершенно не имел ничего общего со Средневековьем, вопреки внутреннему убранству только что покинутой комнаты. Законсервированная она, что ли?

— Прошу прощения, госпожа, вы уже прибыли? — мягкий тоненький голосок девушки откуда-то с левой стороны прозвучал столь неожиданно, что от окна я отбежала, готовая сопротивляться и в случае чего давать отпор.

Однако, этого не понадобилось бы. Служанка, совсем еще юная девушка, девочка, смиренно сложила на фартучке ручке и присела в неглубоком реверансе, уставившись кротким взглядом на хорошеньком личике в пол.

— Д-да, — неуверенно начала, но тут же переиграла: — Точнее, нет. Точнее…

Девушка подняла на меня глаза, на личике отразилось беспокойство.

— Я прибыла и скоро убуду вновь, — родила наконец нечто неопределенное и состроила такое выражение, будто не обязана вовсе ни перед кем отчитываться: гордо вздернула подбородок и выдохнула.