грубость. Ты можешь говорить о них всё что хочешь — наедине, но должен быть вежлив в их присутствии, особенно в классе. Если нет, придётся попросить тебя извиниться.
— У вас чертовски забавная манера «просить», — гневно отозвался Гарри.
— Ну хорошо, — Снейп встретил выпад Гарри с некоторым раздражением. — Если ты предпочитаешь по-другому — тебе будет приказано извиниться.
— Синистра так же грубила мне, как и я ей!
— Профессору Синистре тоже стоило бы попросить прощения. К сожалению, она не так вежлива, каким я прошу быть тебя, поэтому извинений наверняка не будет.
— Это нечестно, — угрюмо буркнул Гарри.
— Нет, но быть вежливым с людьми, которые тебе не нравятся, — это признак зрелости.
— Это даже не смешно.
— Нет. Это не весело и не справедливо, но необходимо. Ты извинишься?
— Хорошо. — Гарри снова сел.
— Этого будет достаточно, — Северус улыбнулся.
«Будь ты проклят со своим чёртовым одобрением», — подумал Гарри.
— Итак, — продолжал Снейп, — профессор Макгонагалл сказала мне, что тебе стало немного… скучно на её уроке.
— Да, сэр.
«Не похоже, чтобы у меня были проблемы…»
Гарри был сбит с толку.
— У тебя нет никаких неприятностей, — подтвердил Снейп. — На неё произвела впечатление твоя идея, как развлечь себя, вот и всё. Она предложила, чтобы я попросил тебя показать мне.
— Правда?
«С чего бы ей это предлагать?»
— Да. Покажешь?
«Хочешь посмотреть?»
— Ладно, — согласился Гарри, внезапно смутившись. — У вас есть скрепка или пуговица — что-нибудь маленькое?
— Это подойдёт? — Северус протянул ему кнат.
Гарри кивнул, накрыл монетку ладонью и сосредоточился на том, что хотел сделать, уделяя особое внимание крошечной оси и колёсам. Северус недоверчиво наблюдал, как кнат изогнулся в форме миниатюрного синего спортивного автомобиля. Гарри ткнул пальцем в машинку, перекрасив её в красный цвет, и превратил в кабриолет. Затем снова сосредоточился и протянул руку к автомобильчику. Тот откатился в сторону. Гарри подставил другую руку, чтобы игрушка не упала со стола, и заставил её развернуться. Довольно скоро он уже своей магией толкал маленькую машинку вперёд и назад — как делал на уроке. Северус смотрел на него, слегка приоткрыв рот. Наконец Гарри сконцентрировался по-другому, и машинка оказалась в его руке. Гарри посмотрел на Снейпа.
— Вот и всё.
— Всё? — изумлённо переспросил Северус.
— Я просто дурачился, — пожал плечами Гарри.
«Что в этом такого замечательного?»
— Действительно. «Дурачился» с беспалочковой магией. Я не из тех, кто ахает или вопит от удивления, но если бы это было так… — Северус покачал головой. — Если бы кто-нибудь сказал мне, что одиннадцатилетний ребёнок способен на то, что ты мне только что показал, я бы счёл рассказчика полным идиотом.
— Правда? — Гарри уставился на него широко раскрытыми глазами. — Почему?
— Это редкая способность, Гарри, — Снейп глубоко вздохнул и, казалось, немного успокоился. — Даже те, у кого она проявилась, обычно не в состоянии научиться её контролировать до совершеннолетия. Тот факт, что ты можешь… откровенно говоря, поразителен.
— Ох, — пробормотал Гарри.
«Здорово. У меня сверхспособности… Эм-м…»
— Значит… взрыв в лазарете не был… нормальным?
— Выбросы стихийной магии типичны для детей… но сила и контроль, которые ты проявил, особенно в вопросе безопасности мадам Помфри, весьма необычны. На ней не было ни царапины. Будь это чистая стихийная магия, Поппи погибла бы.
— Я не хотел… — Гарри побледнел.
— Я понимаю. Но даже если бы она умерла, в этом не было бы твоей вины. Тебе не о чем беспокоиться.
— Конечно, — Гарри отвёл взгляд.
«Отлично. Я не просто урод, а урод опасный. Почему я не могу просто делать так, чтобы исчезало стекло или росли волосы?»
— Гарри, посмотри на меня.
Гарри проигнорировал это, и голос Снейпа стал строже:
— Посмотри на меня. Сейчас же.
— Что? — Гарри поднял глаза и встретился взглядом с чёрными глазами профессора.
— Это не твоя вина, ты понял?
— Да, я понял. Но ещё я давно понял, что не могу ничего поделать с тем, что иногда вытворяет моя магия. Это просто ещё одна составляющая урода. А теперь вы сказали, что я к тому же опасный урод. Неудивительно, что все вокруг всё время хотят меня ударить. Чёрт, я же могу убить кого-нибудь.
Гарри умолк, нервно наблюдая, как Снейп, обойдя стол, направился в ванную, а затем вышел с бутылкой и ложкой, и в ужасе замер — Снейп подошёл и, встав перед Гарри, отмерил в ложку порцию зелья.
— Две минуты. Открой рот.
— Я не хотел!
— Я знаю. Может, в следующий раз ты сначала подумаешь.
— Но почему вас это волнует? — чуть не взвыл Гарри. — Какая разница, что я сказал? Я даже не выругался!
— Гарри, я не позволю тебе повторять бред, который несут твои обидчики, точно так же, как не позволю относиться к себе так, как они обращаются с тобой. Ты не урод, ты — ребёнок и мой подопечный, и никто не имеет права поступать с тобой так, как они. Даже ты. А теперь открывай рот.
«Опять это слово — подопечный. Никто не причинит вреда «его подопечному». Я облажался», — подумал Гарри и с мольбой в ярко-зелёных глазах посмотрел на Снейпа:
— Пожалуйста, не надо!
— Прости, — Северус покачал головой, — это не сработает. Я изменил своё решение в прошлый раз, когда ты попросил, потому что не был так уверен, что это необходимо. Но очевидно, строчек было недостаточно. Больше это не повторится. Открывай.
Гарри наконец подчинился и сморщился, когда ужасная смесь оказалась у него во рту.
«Только не это снова! Фу! Протухла эта штука, что ли? Ещё хуже, чем раньше. Как я мог забыть, насколько это мерзко?»
Гарри едва мог думать об этом. Казалось, вещество во рту завладело его разумом. Довольно скоро он уже подпрыгивал на носках, тряс головой, как в прошлый раз, и отчаянно пытался не задохнуться.
«Бу-э… Бу-э… Меня тошнит… Гадость, дрянь, дерьмо, фу-у!»
— Одна минута.
Гарри просто продолжал подпрыгивать, пока Снейп не протянул руку и не поймал его за плечо. Гарри мельком взглянул на ладонь профессора и притих. Прикосновение некоторым образом успокаивало, и он почувствовал странное сожаление, когда Снейп отпустил его.
«Какого чёрта? Я же ненавижу,
