всех крутились слова бруяра о Джеке. Значит, он приходил сюда 65 лет назад? И он сопровождал сосуд Императора? Зачем? И что значит «настоите, чтобы приехать сюда»?
Тем временем Мира приблизилась к Вольфгангу.
— Кто это? — тихо спросила она. — Ты хорошо знаешь этого бруяра?
— Алоис Браун. Он раньше был главой бруяров, но сейчас он передал всю власть своему сыну и живет в уединении на окраине Хундэхайма. А еще… — он внимательно посмотрел Джеку в спину. — Старик Алоис, когда я приезжал в гости мальцом, часто рассказывал, что дружил с нынешним сосудом Императора до момента, пока его тело не занял Его Величество.
Обливи задумалась.
— Когда Император занимает тело своего ребенка…значит ли это, что тот умирает?
— …технически, нет. Его душа просто сливается с душой Императора. Но личность…действительно исчезает. Так что в каком-то роде это можно назвать смертью. — вулстрат грустно опустил голову.
Миранна подумала, что это ужасно. Значит ли это, что этот старик когда-то потерял друга, а сейчас он служит правителю, по чьей вине тот умер?
Насколько же глубока любовь оборотней к Фердинанду, что они спокойно относятся к подобному?
Вскоре странный лес остался позади, и путники увидели впереди очертания города, выбитого из камня. Он находился в огромном углублении в виде купола, что означало, что это была крайняя южная точка Драфталка.
Каменные строения освещались слабым светом подземных фей, а также волшебными факелами цвета травы. Кроме того, подходя ближе, Хиро обратил внимания, что город был украшен, а издалека он слышал отголоски музыки. Это означало, что праздник вечных клятв начался и здесь.
Сейчас, глядя на этот город, у эльфа не исчезало впечатление, что он снова оказался под стенами Амирэна. Конечно, Хундэхайм был в разы меньше столицы Кассандрики, однако был таким же серым и также обнесен этим куполом, как Амирэн свой великой стеной.
Видимо, у Рин была такая же ассоциация, потому что, как только очертания города стали более четкими, она на минуту остановилась, чтобы посмотреть повнимательней.
— …
— Тоже чувствуешь странное ощущение родства к этому городу? — с улыбкой спросил эльф, поравнявшись с ней. Она посмотрела на него.
— Ты об Амирэне? Говорят, столица бруяров была разрушена 400 лет назад во время войны. Сенатор Джин прислал архитекторов-людей, чтобы помочь им со строительством. Так что Хундэхайм до сих пор иногда называют «маленьким Амирэном».
— Вот оно что… — эльф был впечатлен таким поворотом. — Так значит люди и бруяры довольно дружны?
— Так было всегда. Когда-то люди приручили диких обычных бруяров, так что для них ничего не стоило подружиться и с бруярами-оборотнями. — они услышали голос вампира. В это же время один из сопровождающих их бруяров подошел к девушке и уткнулся носом ей в руку. Ощущение мокрого носа на ладошке заставило ее вздрогнуть от неожиданности, но затем она посмотрела на оборотня, подошедшего к ней, и мягко потрепала его по голове.
— Ого, ты, кажется, ему нравишься! — обрадовалась Миранна. — Я слышала, что бруяры всегда чувствуют, кто плохой, а кто хороший!
— …тогда понятно, почему Гоку всегда рычал на генерала Кидо. — вздохнула Рин.
— Гоку? — спросила Мия.
— Мгн. Это обычный бруяр, который жил при Дворце Правосудия. Он всегда игрался с нами, когда мы были детьми. Однако он погиб в Великой Трагедии. Вампиры не пожалели даже животных.
— Обычные вампиры терпеть не могут ни вулстратов, ни бруяров. Неужели вы этого не знали, принцесса? — со вздохом спросил Джек. — Я отношусь ко всем терпимо, но вот мои сородичи не пожалеют тех, кто им не нравится.
— …в любом случае тот вампир, что убил Гоку, тоже умер бруярской смертью. — ответила она с каким-то льдом в голосе. — Я убила его в своей первой Северной Облаве. Это был первый сраженный мною вампир.
Видимо, в детстве Рин очень любила этого бруяра, раз в первую очередь прикончила его убийцу.
Сейчас же она как-то меланхолично смотрела на оборотня, который все еще терся ей в руку. Она продолжала гладить его, и, глядя на это, Джек не удержался.
— Что ж вы все его гладите, принцесса? Почему бы вам вместо него не погладить меня по голове?
Его спутники ошарашенно уставились на вампира, а сама девушка лишь дернула бровью и подняла на него взгляд.
— Зачем?
— Ну вы его гладите, потому что он этого захотел. А я тоже этого хочу.
— Ну ты же не бруяр…хотя…
Он сразу нахмурился.
— Ты опять сравниваешь меня с бруяром?! Я, между прочим…!
Он не договорил, потому что девушка молча подошла и протянула руку к нему. В следующую секунду она уже неловко гладила его по волосам с таким же холодным выражением лица.
От такой внезапной близости Джек зарделся. Он хотел оправдаться, что это была шутка, однако она заговорила раньше.
— Не знаю, правда, зачем тебе это, но мне не сложно.
Он проглотил все слова. Наверняка она бы нахмурилась, если бы он свел все в шутку. Как он уже понял, ей было неприятно, когда она попадалась на розыгрыши.
— Знаешь, вампирчик, будь у тебя хвост, как у бруяра, я уверен, он бы сейчас очень быстро вилял из стороны в сторону. — усмехнулся Вольфганг, выводя того из прострации.
— Э? Чего?! Какой хвост?! Вилял?! Ничего подобного! — он сразу же отшатнулся от девушки и отвернулся. Но спустя несколько секунд молчания он откашлялся. — Кхм…спасибо за вашу щедрость, принцесса.
Старый бруяр же с улыбкой наблюдал за ними, а затем тихо посмеялся.
— Эх, молодежь. Наставник Чжи, а вы стали живее, чем 65 лет назад.
— Чего? Живее? — вампир тут же непонимающе посмотрел на Алоиса.
— Когда мы встретились с вами, я был юн, но все видел уже тогда. Вы приехали вместе с Леоном и всюду ходили за ним по пятам, рассказывая о мире. Но вы были похоже больше на ходячую книгу, чем на живое существо — ваше лицо было таким мертвым. А сейчас вы не только выглядите так же, но и взгляд ваш словно помолодел.
— Кхм… — Джек снова откашлялся, а затем с улыбкой посмотрел на своих спутников. — Сейчас у меня другая компания. И я благодарен судьбе, что свела меня с ними. А Леон…он был хорошим парнем. Жаль только, что его будущее было предрешено.
В это же время они услышали топот еще большего количества бруяров и обернулись в сторону города.
— Отец!
К ним бежал зрелый бруяр, внешне похожий на Алоиса, но выглядел лет на 40–45*, в компании бруяров первого, второго и третьего рангов.
Старик сразу же нахмурился так, словно не хотел увидеть их здесь.
— Сиг, зачем ты пришел?
— Алоис, это
