не уступает человеческому. Я правильно понял, что труп, обнаруженный на выставке, был спрятан? Существо понимало, что за ним охотятся. И, видимо, научилось прятать добычу. К тому же… — Учёный заколебался. — Думаю, теперь им движет не только голод. Возможно, зверь уже насытился тем, что съел. Но он ещё и ранен. Если ваша аналогия с чёрным буйволом верна, это существо не только голодное, но и обозлённое до крайности.
— Значит, вы думаете, оно отправилось на охоту, — негромко сказал Пендергаст.
Фрок замер. Потом едва заметно кивнул.
— На кого же оно теперь охотится? — спросила Марго.
Мужчины не ответили.
55
Катберт снова проверил дверь. Она была заперта и тверда, как скала. Включил фонарик и посветил в сторону Райта, тот сидел в кресле, угрюмо опустив голову. Катберт выключил свет. В комнате стоял запах виски. Слышно было, как дождь барабанит по зарешечённому окну.
— Что будем делать с Райтом? — негромко спросил он.
— Не беспокойся, — жёстко ответила Рикмен. — Скажем журналистам, что он заболел, и отправим его в больницу, назначим на завтра пресс-конференцию…
— Я говорю не о том, что мы предпримем, когда выйдем отсюда. А о том, что с ним делать сейчас. Если зверь появится здесь.
— Пожалуйста, Иен, кончай эти разговоры. Мне страшно. Я не могу себе этого представить. Насколько можно судить, животное прожило в подвале несколько лет. С какой стати ему подниматься сюда сейчас?
— Не знаю, — ответил Катберт. — Именно это меня и беспокоит.
Он в очередной раз заглянул в барабан. Пять патронов. Подошёл к Райту, потряс его за плечо.
— Уинстон?
— Ты ещё здесь? — спросил директор, подняв мутный взгляд.
— Уинстон, иди с Лавинией в зал динозавров. Ступай.
Райт сбросил с плеча его руку.
— Мне и тут хорошо. Пожалуй, я промочу горло.
— Ну и чёрт с тобой, — сказал Катберт. И сел в кресло.
От двери донеслось отрывистое пощёлкивание, словно кто-то повернул и отпустил ручку.
Катберт подскочил с пистолетом в руке. Подошёл вплотную к двери и прислушался.
— Я что-то слышал, — негромко сказал он. — Лавиния, отправляйся в зал динозавров.
— Боюсь, — прошептала та. — Пожалуйста, не заставляй меня идти туда одну.
— Делай, что сказано.
Рикмен подошла к дальней двери и открыла её. Заколебалась.
— Быстро.
— Иен… — взмолилась Рикмен. За её спиной виднелись маячившие в темноте огромные скелеты. Большие чёрные рёбра и зияющие ряды зубов внезапно осветила яркая молния.
— Чёрт тебя побери, женщина, иди туда.
Катберт снова повернулся к двери, прислушался. О неё тёрлось что-то мягкое. Он подался вперёд, прижался ухом к гладкой древесине. Может, это ветер?
Внезапный удар в дверь с огромной силой отбросил его в комнату. В зале динозавров завопила Рикмен.
Райт, пошатываясь, встал.
— Что это было?
У Катберта в голове звенело. Он поднял с пола пистолет, с трудом встал и бросился в дальний угол.
— Иди в зал динозавров! — крикнул он Райту. Райт грузно привалился к креслу.
— Чем это так отвратительно пахнет? Очередной неистовый удар по двери, треск дерева прозвучал, как выстрел. Катберт в ответ машинально нажал на спуск, и пистолет выстрелил. С потолка посыпалась пыль. Он тут же опустил оружие, руки затряслись. Глупо, истратил патрон. Чёрт возьми, увы, он плохо разбирается в пистолетах. Попытался прицелиться, но руки дрожали уже неудержимо. Успокойся, подумал он. Сделай несколько глубоких вдохов. Целься в какое-нибудь жизненно важное место. Четыре патрона.
В кабинете постепенно снова воцарилась тишина. Райт стоял у кресла, словно примёрз.
— Уинстон, идиот! — прошипел Катберт. — Ступай в зал!
— Раз ты так хочешь, — ответил Райт и зашаркал к двери. Казалось, в конце концов он испугался так, что еле мог двигаться.
Потом Катберт опять услышал тот негромкий звук, и древесина застонала. Существо надавило на дверь. Вновь послышалось жуткое кра-ак, и дверь проломилась, кусок дерева, вертясь, влетел в комнату. Стол рухнул. В дыру просунулись три когтя и ухватились за обломанный край двери. С треском утащили остаток её в коридор, и Катберт увидел в проёме тёмный силуэт.
Райт, шатаясь, ввалился в зал динозавров и чуть не сбил с ног Рикмен, которая появилась в двери, давясь слезами.
— Стреляй, Иен, пожалуйста, пожалуйста, убей его! — завопила она.
Катберт выжидал, прицелившись. Задержал дыхание. Четыре патрона.
Командир спецназовцев двигался по крыше. Силуэт его на фоне тёмно-синего неба выглядел кошачьим. Оператор с улицы направлял его. Коффи стоял в брезентовой накидке рядом с оператором. Оба держали в руках прорезиненные непромокаемые рации.
— Контрольный пост первому, ещё пять футов на восток, — произнёс оператор в рацию, глядя на крышу в закреплённый телескоп. — Вы почти на месте.
И поглядел на музейные синьки, лежащие на столе под плексигласовым листом. Маршрут спецназа был отмечен красным.
Тёмный силуэт осторожно пробирался по наклонной крыше, вокруг мерцали огни северного Вест-сайда; внизу тёк Гудзон, мигали огни машин «скорой помощи», высотные жилые дома стояли вдоль Риверсайд-драйв рядами светящихся кристаллов.
— Готово, — сказал оператор. — Первый, вы на месте.
Коффи видел, как командир опустился на колени и ловко, бесшумно стал устанавливать заряды взрывчатки. Группа ожидала ярдах в ста позади, медики находились непосредственно за ней. На улице завыла сирена.
— Установлены, — сообщил командир. Встал и осторожно пошёл обратно, разматывая провод.
— Будете готовы — взрывайте, — скомандовал Коффи.
Все на крыше легли. Сверкнула вспышка, через секунду до Коффи донёсся резкий хлопок. Командир чуть подождал и пошёл к месту взрыва.
— Первый контрольному посту, отверстие есть.
— Действуйте, — разрешил Коффи.
Спецназовцы спустились в отверстие, медики за ними.
— Мы внутри, — послышался голос командира. — В коридоре пятого этажа, действуем, как рекомендовано.
Коффи с нетерпением ждал. Взглянул на часы: десять пятнадцать. Прошло полтора часа, самых долгих в его жизни. Перед глазами, не давая покоя, вставало видение мёртвого, распотрошённого мэра.
— Мы у стальной двери третьей секции, пятый этаж, зона четырнадцатая. Готовы устанавливать заряды.
— Действуйте, — сказал Коффи.
От д’Агосты и его группы не было вестей уже больше получаса. Господи, случись что с мэром, никто не станет разбираться, чья это, собственно, вина. Всё свалят на Коффи. Такой уж в этом городе порядок. Он так долго добивался нынешней должности, был так осторожен, а теперь эти гады губят его карьеру. Всё вина Пендергаста. Если б этот сукин сын не принялся мутить воду на чужой территории…
— Заряды установлены.
— Будете готовы — взрывайте, — снова произнёс Коффи. Дров наломал не он, а Пендергаст. Сам он только вчера принял руководство. Может, его всё-таки не станут винить? Особенно если Пендергаста рядом не будет. Этот сукин сын с его языком от всего отвертится.
Долгая тишина. Взрыва не было слышно, Коффи торчал под
