Конар улыбнулся, обняв Дженнифер за плечи.
– Ты посмотришь, что там с Рикардо, ведь он скоро ожидает прибавления семейства.
Лайам кивнул:
– Не представляю, как Таненбаум мог сотворить такое. Но я докопаюсь. Что ж, спокойной ночи. Или доброе утро. Уже утро, не так ли? Даже фонари погасли. Постарайтесь немножко поспать. А попозже я вас навещу.
После отъезда Лайама все четверо вернулись в дом, уселись в кабинете и уставились друг на друга.
Конар внезапно поднял голову.
– О Господи, Дженнифер, а как тебя угораздило оказаться в прачечной посреди ночи?
– Риппер, наверное, почуял, что кто-то бродит во дворе, – подсказал Эдгар. – Он лаял, защищая мисс Дженнифер.
– Да уж, хороший защитник, – усмехнулся Конар.
– Он пытался меня предупредить, – возразила Дженнифер.
– Но надо же придумать такое – использовать «Дауни»! А, мисс Дженнифер? Вы настоящий борец, моя маленькая леди! – гордо произнес Эдгар.
– А вы были неподражаемы со своей сковородкой, – засмеялась Дженнифер. – А ты… – начала она, но тут же осеклась и дотронулась до подбородка Конара. Его щека была запачкана грязью. Под глазами залегли тени. – У тебя ведь есть пистолет, – напомнила она ему. – Но ты бросился на него с голыми руками!
– Я услышал твой крик, – оправдывался он.
– Не волнуйся, все позади, – успокоила она, – но в следующий раз прихвати пистолет.
– Будем надеяться, что следующего раза не будет, – подал голос Даг и неожиданно поднялся. – Извините меня, я иду спать.
Дрю поднялся следом.
– Я тоже, – заявил он.
– А я пойду запру двери, – сказал Эдгар.
Конар встал, потянул Дженнифер за собой, и они пошли вверх по лестнице. Он задержался около своей комнаты, но она покачала головой.
– Пойдем ко мне.
– Но ты только что рассказывала о несуществующей стене…
– …в прачечной. А в твоей комнате тайные ниши.
– Тогда ты иди к себе, а я пойду к себе, – невозмутимо заявил он.
Она потупилась.
– Пожалуйста, – прошептала Дженнифер, – не оставляй меня. Я же сказала, я извиняюсь. Останься со мной. Пожалуйста.
Он молча подошел к ней и взял ее за подбородок.
– Ты намерена как следует извиниться?
Она улыбнулась:
– Конечно.
Он обнял ее за плечи, и они пошли в ее комнату. Вошли вместе, он закрыл и машинально запер дверь. Глядя ей в глаза, осторожно прикоснулся к ее щеке.
– О Господи, Дженнифер, всюду грязь. Хочешь принять душ?
– Нет! – Она испуганно замахала руками.
– Понимаю, – пробормотал он. – Я могу приготовить тебе ванну.
– А ты составишь мне компанию?
– С огромным удовольствием.
– Наверное, я больше никогда не встану под душ, – совершенно серьезно сообщила она. – Как ты думаешь, с этим можно жить?
– Мы просто поблагодарим Господа, что у нас есть ванна.
Она вся была в грязи, пыли, тело саднило от ушибов и царапин. Они оба вывалялись в траве и земле. Вода текла, струилась, омывала, пена поднималась и опадала, ванная комната наполнялась влагой и ароматами. Они уселись лицом друг к другу, ноги переплетены, пальцы, соприкасаясь, затеяли опасную игру, и они сидели так, пока желание не стало нестерпимым. Тогда, оставляя мокрые следы, они добрались до постели. Пылкие, влажные поцелуи покрывали разгоряченную плоть, тела пульсировали, соединялись, парили… На этот раз их слияние было жадным и быстрым. Прерывистое дыхание, короткие стоны, жаркие объятия, быстрые ласки и, наконец, вздох облегчения. Когда она лежала рядом с ним, остывая, то понимала, насколько измучена. Но мозг все еще продолжал работать.
Его рука, теплая и осторожная, обвилась вокруг нее. Ее голова лежала на его груди, пальцы перебирали жесткие завитки волос. А он тихо поглаживал ее по голове.
– Тебе действительно хорошо?
– Прекрасно. – Она шевельнулась. – Но не могу не думать об этом. Я полагаю, что Хью, будучи убийцей, действовал осознанно. Ему ничего не стоило завести знакомство с любой старлеткой. И у него что-то было с Брендой. Как много вопросов, которые еще ждут ответа…
– Например? – поинтересовался он.
– Энди. Его поведение ни в какие рамки не укладывается.
– Он рассказал Лайаму, что обнаружил кровь на раковине в доме Джо Пенни. Мы можем попросить его объяснить.
– Как?
Он приподнялся и, опершись на локоть, взглянул на нее.
– Мы устроим пикник у бассейна и, как говорится, поставим все точки над i. Как тебе эта идея?
– Ты имеешь в виду…
– Пикник не совсем подходящее слово в свете последних событий. Мы просто пригласим гостей и, естественно, разговор коснется Хью, и того, как он чуть не убил тебя, и как полиция схватила его… И, – он вздохнул поглубже, – мы признаемся в собственных грехах, в том, как, оказывается, просто подозревать друг друга. И заставим Энди рассказать Джо, что он видел, и пусть тот объяснит, что к чему.
Она взглянула на него, потом кивнула:
– Что ж, я согласна.
– Но сначала мы навестим Эбби, заверим ее, что у нас все в порядке. Тебе не кажется, что стоит позвонить твоим подружкам и попросить помочь Эдгару?
– Пусть решит сам, как ему лучше. Он любит принимать решения, и ему нравится, когда в доме люди, думаю, он не станет возражать. – Она прижалась к Конару. – Мне повезло. Вот о чем я думаю с той секунды, когда… когда ты оттащил от меня Хью. Ты спас мне жизнь. И потом мы пришли сюда и лежали в ванной, и это было… это было чудесно. – Ее голос затих, превратившись в шепот.
Он улыбнулся:
– Да, я знаю, я хотел тебя. Ты стала мне совершенно необходима. Разумеется, наши споры на этом не закончатся. Но различие взглядов не означает, что один из нас должен запереть дверь и не впускать другого.
– Я боялась за себя, за мать. А ты прогнал меня в прошлую ночь.
– Все, что ты хотела, – мое тело, – глядя ей в глаза, ответил он.
Она не могла не улыбнуться. Но он все еще хранил серьезность.
– Каждое мгновение жизни драгоценно, Дженнифер. Но, как ты сказала, твоя жизнь полноценна по сути. Богата ощущениями. Ты двигаешься, не задумываясь, дышишь естественно. Ты можешь любить, попробовать счастье на вкус, потому что живешь полной жизнью. Эбби лишена этого. Ты можешь ее понять?
Она напряглась.
– Я боюсь за нее. Боюсь за себя, за жизнь без нее.
