в руках, умела улыбаться в любой ситуации и умела всех привести в чувство. Возможно, поэтому у неё хорошо получалось управлять таверной. А возможно, она стала такой как раз потому, что ей пришлось заняться делами «Эгерии».
— Хочешь отомстить за неё? — не удержался от такого личного вопроса Олден, только немногим позже задумавшись, что вопрос мог быть неприятен. Но Изэль только кивнула. — Тогда держись там рядом со мной. Я защищу тебя.
Олден не понял, почему, но Изэль тихо рассмеялась, прикрыв рот рукой, и остановилась. Она смеялась по-доброму, словно он сморозил какую-то несусветную глупость, а она, как его учительница, уже сто раз объясняла ему, как правильно. Олден озадаченно ждал.
— Думаю, защищать буду тебя я, — наконец, произнесла Изэль, улыбаясь. — Я владею магией, похожей на магию Райнера и Рагиро. Досталось от матери, которая прошла Шесть Путей, будучи ребенком. Я, конечно, не так сильна как Ханна или как Райнер и Рагиро, но что-то могу.
Сначала Олден хотел удивиться, но потом вспомнил, как Эйлерт говорил о том, что вся команда «Эгерии» владела магией, а Изэль — дочь капитана, Илы. Почему-то связать эти два момента Олден даже не подумал, но сейчас, после слов девушки, это казалось проще простого, и он почувствовал себя дураком, что не догадался сам.
— Что ж, в таком случае, бояться мне нечего.
И они вдвоем рассмеялись.
— Я бы на твоем месте не была так уверена, — отмахнулась Изэль.
Она ни разу ни с кем не дралась. В таверне ей хватало наличие ружья и в некоторых случаях громкий и уверенный голос.
Полагаться на магию в войне с бессмертным чудовищем казалось неплохой идеей, но Изэль крайне редко прибегала к силе, живущей внутри, и не имела никакого представления, как ею пользоваться. Об этом она умолчала, решив, что магия будет защищать её в любом случае.
— Когда всё это закончится, я хочу хотя бы немного пожить спокойно. Как ты смотришь на то, чтобы… — Олден не договорил, не зная, как правильно сказать то, что он хотел ей предложить. Слова вдруг потеряли какое-либо значение. Изэль заинтересовано смотрела на Олдена в ожидании.
— …чтобы пожить вместе? — подсказала она.
—…чтобы пожениться.
Неловкое молчание продлилось недолго. Изумлению Изэль не было предела, она резко вздохнула и прижала ладони к щекам.
— Так сразу? — непонимающе выдохнула она, чувствуя то ли смущение, то ли бесконечную радость. — Я согласна, — не удержалась Изэль, хотя не собиралась отвечать настолько быстро. Она никогда не принадлежала тому типу женщин, которые хотели побыстрее выйти замуж и обзавестись семьей. Она редко влюблялась, взаимно — ещё реже, но иногда задумывалась, что найти человека, с которым ей будет хорошо и который будет её любить, было бы не так уж плохо.
— Уверена? Я не требую ответа сейчас, — Олден сдерживал себя, чтобы не притянуть Изэль к себе и не начать её безостановочно целовать. Он никогда не думал, что вообще способен на настолько сильную любовь, но Изэль стала для него «настолько сильной любовью».
— Уверена, — повторила Изэль. — Когда все это закончится, займёмся подготовкой к...
Олден подхватил Изэль на руки, не дав ей договорить, и закружил. Она смеялась, обнимала и целовала его. И чувствовала себя самым счастливым человеком во всем мире.
Им оставалось только пережить приближающуюся битву.
***
Как только дверь за Эйлертом захлопнулась, Рагиро сразу опустился на стул: раны затянулись, но чувствовал он себя разбитым. Это ощущение нельзя было назвать ноющей болью, скорее усталостью от хронической болезни, которая иногда давала о себе знать. Рагиро хотел бы к ней привыкнуть, но за всю жизнь так и не смог.
Райнер был прав: им следовало поговорить. Только Рагиро не знал, как и о чем. Что говорить и как себя вести. Эйлерт винил Райнера, а Рагиро не мог разобраться в том, что чувствовал по отношению к нему. Его единственной семьей всегда был и остается Лерт и его близкие. Своих родителей Рагиро не помнил.
— Я не стану перед тобой извиняться, — начал Райнер, когда понял, что напряжённое молчание вот-вот могло стать критичным.
— Мне не нужны твои извинения, — отмахнулся Рагиро. Пальцы непроизвольно дёрнулись, и он сжал руки в кулаки. Встретиться с Райнером спустя столько лет оказалось тяжелее, чем он думал.
— Да неужели? — уголки губ Райнера слегка дрогнули, но Рагиро этого не заметил, потому что изо всех сил избегал прямого взгляда на него. — Тогда почему тебя выворачивает наизнанку от моего присутствия?
Рагиро хотелось бы сказать, что это не правда, но на Райнера так и не взглянул. Райнер не ошибался, но признавать его правоту отчаянно не хотелось. Это значило бы, что Рагиро всё ещё слаб, как и тринадцать лет назад. Он действительно не ждал извинений, но какая-то маленькая часть жаждала услышать хотя бы одно «прости». Этого «прости» было бы достаточно, чтобы двигаться дальше и закрыть глаза на всё остальное.
— Мне не нужны твои извинения, Райнер, — повторил Рагиро увереннее, сделав глубокий вдох. — Чего ты хочешь?
Они посмотрели друг другу в глаза, не моргая.
— Поговорить, я же сказал, — он скрестил руки на груди и опёрся о стену. — Ты знал, что Шесть Путей были созданы предками Эйлерта? — внезапно спросил Райнер.
Рагиро растерялся. Вопрос поставил его в тупик, и он сначала снова отвернулся от Райнера, потом — снова посмотрел тому в глаза. В попытке осознать полученную информацию, он не мог зацепиться ни за одну вертящуюся в голову мысль.
— Эйлерт так и не сказал тебе? — удивился Райнер. — Впрочем, его можно понять.
Рагиро не реагировал. Не знал, как. Он мог бы почувствовать себя преданным, но не чувствовал. Мог бы решить, что Райнер ему лгал, но это было не так. Мог бы разозлиться, потому что его злости хватило бы на весь мир, но знал, что это неправильно.
— Это всё, что ты хотел мне сказать? — отстранённо спросил Рагиро.
Райнер пожал плечами.
Продолжая держать дистанцию, они с каждым произнесенным словом отдалялись друг от друга все больше, а пропасть между ними росла и росла до невообразимых размеров. Рагиро уже пожалел, что согласился на разговор, Райнер задумался о том, что, возможно, извинения были бы не самым худшим вариантом, но отказываться от собственных слов не стал.
— Ты можешь считать меня последним
