Ох уж эти Ромалэ рат… Это отдельный, сказочный, красочный мир. Никогда не понимаешь, где заканчивается реальность, и начинается выдумка. Кстати, именно они, мои будущие родственники, что караулили меня около дома в тот вечер, когда произошёл взрыв, помогли Адаму найти меня. И именно они же громче всех кричали на Адама и моего ребёнка, когда мы пришли к Лейле. Однако, и горячее всех обнимали, когда Адам в честь сглаживания конфликта по вине тех, кто был уже упокоен, подарил им тот самый замок, что сблизил нас, и отдал контакт Борьки как подрядчика для реконструкции.
Крис, которая поседела на несколько прядей во время всех событий, связанных со мной и вообще с миром вампиров, всё-таки смогла принять мою новую жизнь вдобавок к новому синему Aston Martin с бардачком, забитым под завязку дилдо, которые я выбирала в секс-шопе лично, и солидному денежному подарку в счёт за… Её волшебный костюм, который спас нам жизни. Адам, к тому же, выкупил формулу её духов на базе структуры экстази. И сейчас, после ряда испытаний, он будет запускать на одном из своих заводов по производству химии эту линейку парфюмерии. Моя бестия, конечно же, имя которой украшает флакончик, имеет все шансы стать баснословно богатой.
Светлану Анатольевну наш Ричард также поднял на ноги. Я очень хотела, чтобы Адам загипнотизировал её, дабы она ничего не помнила, однако женщина, настолько воодушевлённая темой открытия новых рас, новой жизни, пожелала в знак искупления своей вины перед нами стать нашим вампирским лечащим врачом и может быть когда-нибудь… волевой. Теперь, фактически из-за наших ежедневных встреч с ней, Ричард-бультерьер, что прикипел к своему вампирскому другу-тёзке, живёт на две семьи.
Кстати, о волевых. Наши отношения с Адамом, который был коронован Тёмным Повелителем тогда же, когда Беатрис приговорили к казни, стремительно развивались. Он ухаживал за мной так красиво, галантно, поддерживал любые мои идеи, был бесконечно щедр… Я начала медленно, словно двигаясь по тонкому льду, переходить в глубокие чувства, и у меня на подкорке начали появляться тёмные мыслишки, а не стать ли мне его… не только Госпожой, а может быть даже рабыней?
— Кира, — меня выдернули из размышлений. Адам зашнуровывал мне конёк, пока я сидела на скамеечке и смотрела, как наш сын, уже заметно подросший, во всю гоняет на льду с большим пингвином, что не даёт ему упасть, — Тебе не жмёт? — мужчина погладил мою голень, а потом, видя, что я не отвечаю ему, начал, продолжая гладить своей горячей ладонью, подниматься выше… По моему колену, бедру…
Я посмотрела на него и улыбнулась. Он просиял в ответ. Я перекинула косу, что заплела по технике безопасности на льду от самого Адама Уилсона, назад.
— Всё хорошо! — ответила я.
Адам обречённо вздохнул. Он думал, что я забуду и не выведу его после на чистую воду, что он занимался хоккеем, и пытался слиться с моего обучения? Ха! Может быть я бы и действительно забыла, если бы не мамина соседка, что резко ушла в монастырь, когда Адам устроил ей из-за нападения на нас карусель “ада”.
— Кира, — мужчина потянулся ко мне, чтобы поцеловать, — А теперь защита! — он указал на амуницию омона, что лежала рядом со мной. Я скривила губы.
— Я буду выглядеть как дурочка! — сказала я, наклонившись к своему жениху.
— Главное, что как МОЯ дурочка, — он чмокнул меня в нос и потянулся за наколенниками, — И в безопасности, — последнее он сказал жёстко, властно, безапелляционно. У меня пошла мурашка по телу от этого тона. Он возбуждал.
— Кира, — прохрипел Адам, поймав мой взгляд, — Не смотри на меня так, а то ведь я могу в секунду разорвать все одежды на тебе, — я громко выдохнула, и наклонилась к нему.
— Милый будущий муж, — мужчина со звуком втянул воздух ртом, — Секс только после свадьбы. Ты же сам поставил такое условие, — я запустила руку в его пышные волосы.
Меня резко тряхнули под коленом: защита встала на свое место. Глаза мужчины стали чёрными. Я засмеялась.
— Вот угораздил меня чёрт, такое сказать твоей матери два дня назад, — мужчина аккуратно взял мои руку и начал закреплять налокотник.
— Ага, и что ещё у меня есть возможность выбрать свадебный подарок! — я закивала головой из стороны в сторону.
— Я не думал, — он потянул меня на себя, заставляя встать на неустойчивые коньки. Адам прижал моё тело одной рукой к себе, а второй начал натягивать шлем на мою голову, — Что ты вспомнишь про лёд! Я рассчитывал на изумруды, рубины, на худой конец бриллианты… — я встала на носочки и поцеловала его в губы. Он ответил. Нежностью.
— Ты знаешь, что мне всё это не нужно, — сказала я, отстранившись, а Адам сильнее вжал меня в его накаченную грудь, — Хочу быть лишь только со своей семьёй!
— Да, — ответил он, поцеловав меня в щёку, и взяв под подмышки, чтобы донести до льда, — И за это я тебя люблю.
Он вышел на лёд, и, двигаясь плавно назад, протянул свои две руки ко мне. Сзади него на миллиардной скорости пронёсся наш ребёнок, отсалютовав нам:
— Прет, мам!
— Вот почему ты ему разрешаешь, — я посмотрела на задницу своего выросшего карапуза, что уже скрылся на другом конце огромного катка, — Без защиты гонять лишь в одном шлеме, а мне… — мне трудно было сделать шаг вперёд.
— Потому что он мужчина, — твёрдо ответил Адам, — Он должен научиться падать, терпеть, и встать во чтобы то ни стало, превозмогая боль.
— То есть ты хочешь сказать, что если бы была девочка…?
— Значит Ричард бы с ней возился, как я сейчас с тобой, — он потянул меня к себе, а моё тело по инерции начало бревном падать назад.
— А! — крикнула я, теряя равновесие.
Адам без труда удержал меня. И тяжко выдохнул. У нас был уговор: три крика беспомощности — и он выводит меня со льда к кузькиной матери.
— Один, — твёрдо сообщил мне мужчина. Я улыбнулась и поцеловала его в подбородок.
— Прости, — я положила свои руки ему на плечи. Он резко развернулся на коньках и встал сзади меня, придерживая за талию.
— Сейчас я медленно, аккуратно повезу тебя вперёд, — по мне снова прошлись мурашки. Его крепкие ладони на моей талии… Я выдохнула, — Твоя задача сейчас слегка согнуться в коленях, наклонить корпус чуть вперёд, и почувствовать, что такое лёд.
— Да, капитан! — я кивнула и посмотрела на сына, что где-то уже отрыл хоккейную клюшку и начал БЕЗ ПИНГВИНА гонять по льду.
— Ричард! — крикнула я на весь каток. Адам сзади встал, — Где пингвин?!
— Что?! — хулиган остановился боком, резко и эффектно отбросив снежинки из-под коньков. Он улыбнулся как мартышка, состроив невинные глаза, — Не слышу… — сказал он, поднеся руку к уху, — Прости, мам, — этот поросёнок издевается надо мной, — Я это… Играть туда, к пацанам!
— Ладно, только не расшибись, — тихо, не имея возможности злиться на мою дитятку, я вздохнула с улыбкой.
— Хорошо, мам, спасибо! — ага, а это он услышал!!!
