— Я руку отдал бы за глоток виски.
— Я тебе куплю целый ящик, когда вернемся, — сказал Чип.
— Будешь свидетелем, — сказал Карл Дувру.
Посидев несколько минут, они поднялись и продолжили путь. Дувр шел по рельсу.
— Вид у тебя уверенный — хоть куда, — заметил Чип, осветив его фонариком.
— А я уверен в успехе, — сказал Дувр. — А ты разве нет?
— Да, конечно, — сказал Чип, осветив впереди дорогу.
— Я чувствовал бы себя лучше, будь нас шестеро, — сказал Карл.
— Я тоже, — ответил Чип.
Дувр все же вел себя как-то непонятно, вдруг подумалось Чипу. Когда Джек поднял стрельбу, Дувр в страхе закрыл лицо руками. А теперь, когда стрелять вскоре придется им — быть может, даже убивать, — он был весел и беспечен. Возможно, это была бравада, которой он хотел скрыть тревогу и беспокойство. А возможно, так себя проявляли его двадцать пять или двадцать шесть лет, сколько там ему было?
Они шагали, изредка перекидывая с плеча на плечо свои ранцы.
— Вы уверены, что эта труба где-нибудь закончится? — спросил Карл.
Чип посветил на часы.
— Одиннадцать тридцать, — сказал он. — Должно быть, половину мы уже прошагали.
Они продолжали идти под округлым пластиковым сводом. Стало чуть теплей.
Без четверти двенадцать они сделали еще одну остановку, но почувствовали беспокойство и через минуту встали и пошли дальше.
В абсолютной темноте вдруг блеснул свет, и Чип выхватил свой пистолет.
— Погоди, — сказал Дувр, коснувшись его руки, — это мой свет. Гляди! — Он выключил свой фонарь и снова включил. Повторил это несколько раз, и, действительно, дальний отблеск вспыхивал и гас в том же ритме. — Это конец туннеля или что-то лежит на рельсах.
Они прибавили шагу. Карл тоже достал пистолет. Отблеск, слегка перемещаясь вверх и вниз, казалось, находился от них на том же расстоянии, оставаясь слабым и таинственным.
— Он удаляется от нас, — сказал Карл.
Но вскоре он как-то неожиданно приблизился и стал ярче.
Они остановились, надели маски противогазов и двинулись дальше.
И оказались перед стальным диском, перекрывавшим туннель до самого свода.
Они подошли близко, но не прикасались к преграде. Было видно, что эта задвижка способна перемещаться по направляющим вверх. Внизу в ней были выемки для рельсов.
Они опять опустили маски. Чип поднес свои часы под свет фонаря Дувра…
— Без двадцати час, — сказал он. — Быстро дошли.
— Может, это не конец. Может, за перегородкой туннель идет дальше, — сказал Карл.
— Думай, как тебе нравится, — сказал Чип, пряча в карман пистолет и скидывая ранец. Он поставил его на каменный пол, опустился рядом на одно колено и расстегнул. — Дувр, посвети-ка, — попросил он. — Карл, не прикасайся!
Карл, глядя на задвижку, спросил:
— Думаешь, она под напряжением?
— Дувр! — снова позвал Чип.
— Сейчас, — сказал Дувр.
Он отступил на несколько метров и направил на них луч своего фонаря. В луче сверкнул конец его лазерного пистолета, направленного на них.
— Тихо! Ничего с вами не случится, — сказал он. — Ваше оружие вам не пригодится. Бросьте пистолеты, Карл и Чип, они не действуют. Покажите мне ваши руки, поднимите их за головы и встаньте.
Над лучом фонаря Чип увидел светлый контур: это была подстриженная белокурая голова Дувра.
Карл спросил:
— Это что — шутка, или как?
— Брось пистолет, Карл, — сказал Дувр. — И ранец свой тоже поставь. Чип, покажи руки.
Чип показал пустые руки, поднял их за голову и встал. Брякнул о камень пистолет Карла, и бухнулся рядом его ранец.
— В чем дело? — спросил он, обращаясь к Чипу. — Что он делает?
— Он — шпион, — сказал Чип.
— Что, что?!
Маттиола была права. В группе был шпион. Но только не Дувр! Это было немыслимо. Не могло этого быть.
— Руки за голову, Карл, — повторил Дувр. — Теперь оба повернитесь лицом к стене.
— Братобоец, — сказал Карл.
Они повернулись лицом к стальной задвижке, держа руки за головой.
— Дувр, — сказал Чип. — Во имя Христа и Вэня.
— Ублюдок сопливый, — продолжал ругаться Карл.
— Вам ничего не сделают, — успокоил их Дувр. Задвижка заскользила кверху — и за ней оказалась длинная комната с бетонными стенами. Рельсы доходили до ее половины и там заканчивались. В дальнем конце помещения были видны две стальные двери.
— Шесть шагов вперед и остановиться, — приказал Дувр. — Вперед! Шесть шагов.
Они отсчитали шесть шагов и остановились.
Позади них брякнули пряжки ранцев.
— Лазер наведен на вас, — сказал Дувр.
Голос шел снизу — Дувр присел на корточки. Они переглянулись. В глазах Карла стоял немой вопрос; Чип покачал головой, тоже ничего не понимая.
— Порядок, — сказал Дувр, его голос теперь слышался нормально, с высоты его роста. — Прямо вперед!
Они прошли через помещение, и стальные двери в его конце раздвинулись. За ними была белая стена.
— Вперед и направо! — скомандовал Дувр.
Они прошли в дверь и свернули направо, в длинный белый коридор, конец которого замыкала одностворчатая стальная дверь, и рядом с ней — сканер. Правая стена коридора была белая, сплошная, левая же прерывалась равноудаленными друг от друга стальными дверями, их было около десяти, при каждой имелся сканер.
Чип с Карлом, держа руки за головой, шагали по коридору. «Дувр! — размышлял Чип. — Первый, к кому он пошел!» А собственно говоря, почему бы и нет? Он был так яростно настроен против Уни в тот день на катере «ССЭ»! Ведь именно Дувр сказал им, Чипу и Маттиоле, что Либерти был тюрьмой, потому Уни и позволил им бежать.
— Дувр! — окликнул он. — Да как же ты, гадость, мог…
— Не останавливаться! — сказал Дувр.
— Ты же не оболванен, тебе ведь не вводили препараты!
— Не вводили.
— Тогда — как же? Почему?
— Сейчас узнаешь, — сказал Дувр.
Они приблизились к двери в конце коридора, и она неожиданно раскрылась сама. За ней тянулся еще один коридор: пошире и не так ярко освещенный, с темными голыми стенами.
— Не останавливайтесь, — сказал Дувр.
Они прошли в дверь и остановились в растерянности.
— Вперед, — сказал Дувр.
Они двинулись дальше.
Что это был за коридор! Пол застелен ковром золотистого цвета, таким толстым и мягким, какого Чип в жизни еще не видывал. Стены были отделаны полированным до блеска деревом, на дверях с золотыми ручками стояли номера: 12, 11… В простенках между дверями висели картины, красивые картины эпохи Пред-У: портрет сидящей женщины с умным улыбающимся лицом, пейзаж с городом на холме, с домами, в которых есть окна, в небе над городом странные черные облака. Были еще изображения сада, женщины, лежащей в непринужденной позе, мужчины в рыцарских доспехах. В воздухе витал приятный аромат — крепкий, сухой, ни на что не похожий.
