– Не выходит, – глухо выдохнула Арийна. – Моя магия не видит эту черную мерзость. Я вижу, глазами, а как только начинаю колдовать – пустота. Как будто нет ничего.
– А что ты пыталась сделать?
– Воплотить мертвянку широколистную, – волчица чуть смутилась, – она выедает магию.
– А ведь я хорошо с ней знакома, – задумалась Арфель. – Но хватит ли мне сил?
Травница прикусила губу, ей было не по себе. Все же сейчас она отвечала не только за себя, но и за своего нерожденного ребенка. Одно дело – выкачать себя досуха, другое дело – убить магию малыша.
«Я буду осторожна», – сказала себе Арфель и прикрыла глаза.
Она рисовала перед своим мысленным взором мертвянку, ее широкие серо-фиолетовые листья, тонкие, но очень шершавые усики. Этот сорняк, на самом-то деле, был настоящим вредителем: растение питалось магией, хорошо росло и было способно «сожрать» даже самую продвинутую охранную колдо-систему. А еще оно отличалось высокой скоростью роста.
Пытаясь представить, что мертвянка «поедает» черную пакость, Арфель столкнулась с той же проблемой, что и Арийна, – это хитросплетение шипов и игл было совершенно невозможно нарисовать в голове. И тогда леди Льефф-Энтан как можно четче вспомнила те плоские камни. То, какими твердыми и неудобными они ощущались под коленями, то, каким мерзким был отклик от диагноста.
– Да! Не останавливайся! – крик Арийны едва не нарушил концентрацию Арфель.
– Я долго не смогу, – сквозь зубы процедила травница, – силы тают.
– Достаточно, я вижу Сайрена, он держит щит, а Князь и твоя Каэль выжигают что-то у себя под ногами.
Арфель медленно выдохнула и отпустила магию. Нарисованная в воображении картинка рассыпалась, и травница открыла глаза.
По самому краю поляны пузырилась серо-зеленая жижа, в которой медленно таяли широкие листы мертвянки. А в центре, стоя спина к спине, Каэль и Илуор заливали все синевато-белым огнем. Сайрен стоял чуть в стороне и держал сразу два круговых щита – вокруг себя и вокруг своего Князя и его помощницы. Арфель вдруг ощутила странный укол: она никогда не сможет вот так встать. Ни с Каэль, ни с Илуором. Ее судьба – перебирать травы и смешивать настои.
«Но хочется-то иного!» – с отчаянием подумала леди Льефф-Энтан.
Сайрен первым заметил сотворенную травницей брешь. Он что-то крикнул, Илуор отрывисто кивнул и повернулся к Каэль.
– Не бойся, – шепнула волчица, – он успеет.
– Успеет? – панически переспросила Арфель и через секунду поняла, о чем говорила Арийна.
Круговой щит – это прекрасное, прекрасное заклинание. Особенно если маг силен – его не могут атаковать ни с одной из сторон, да и структура щита позволяет удерживать его довольно долго. Даже не особенно сильному магу. Одна беда – двигаться нельзя. Если маг закрывается круговым щитом, то ему остается только ждать и уповать, что противнику быстро надоедят бесплодные атаки.
Арфель все это знала, понимала и помнила – она все-таки старательно училась. Но в момент, когда Сайрен погасил оба щита, ее сердце остановилось. Широко раскрытыми глазами она смотрела, как Илуор перехватывает Каэль и мчится к краю поляны, как Сайрен спешит за ними. И как из земли тянутся новые дымные ленты. Травница не знала, сколько это все заняло в секундах, она лишь знала, что это все еще не раз приснится ей в кошмаре.
Первой безопасного участка достигла Каэль – Князь попросту бросил ее вперед, а Арийна подхватила. Сам Илуор резко развернулся назад и подал руку своему Первому Советнику. Только в тот момент Арфель заметила кровь на бедре Сайрена и поняла, что тот был ранен. Князю удалось отвоевать друга у черной смерти. Он успел вырвать его с поляны и оттолкнуть в сторону. Князь успел все и слишком расслабился, замешкался. Травница не знала, что стало причиной преступной заминки, она лишь увидела, как в спину ее то-соэлена входит черный шип. И ощутила, как в ее разуме рушится выстроенный щит, как пришедшая через связь боль расцветает где-то внутри нее. Дикая, рвущая душу в клочья боль – последнее, что запомнила Арфель.
Глава 15Открыв глаза, леди Льефф-Энтан вздрогнула и поспешно вскочила на ноги. Это получилось у нее очень легко, ведь руки, которые она поднесла к лицу, были полупрозрачными.
– Здесь есть кто-нибудь? – крикнула Арфель, но густой туман погасил ее крик.
Она резко повернулась назад, но и там картина была той же: серый пепел под ногами и молочно-белый туман, такой густой, что видимости почти не было.
– Здесь есть хоть кто-нибудь? – тихо, обреченно спросила травница.
Туман всколыхнулся и немного истаял. Леди Льефф-Энтан увидела чью-то темную недвижимую фигуру. Или движимую?
Решившись, она шагнула вперед и тут же с чувством выругалась – похоже, призраки перемещаются как-то иначе. Поскольку она просто бесполезно пошевелила ногами и даже не особенно это почувствовала.
Прикрыв глаза, она пожелала оказаться рядом с виднеющейся в тумане фигурой. И сразу же почувствовала, что ее полупрозрачное тело перемещается сквозь туман.
Недвижимой фигурой оказался Князь Луны, он сидел на пепле и смотрел куда-то вдаль. На его коленях лежал большой клинок, чье лезвие было перепачкано чем-то маслянисто-черным. Но не это испугало травницу… Вся беда в том, что Илуор был значительно старше, чем она запомнила. Его рыжеватые волосы тронула седина, в уголках глаз притаились морщинки, да и горькие складки у губ…
– Илуор? – недоуменно спросила она. – Мой Князь?
– Женщина? – нахмурился Князь. – Откуда ты здесь?
– Я так полагаю, ты не Илуор Льефф-Энтан, – вздохнула Арфель. – Я не знаю, где я.
– Удивительное совпадение, – хмыкнул оборотень. – В моей стае нет никого из рода Льефф-Энтан. А сам я Седьмой Князь Луны Саргрейв из рода Витран, ворон.
– А просто Энтан? – с надеждой спросила травница.
– И просто Энтан. Да это и неважно, я давно уже мертв. Хочешь яблоко?
Арфель вздрогнула и помотала головой:
– Нет. Как вы можете так легко об этом говорить?
– Это часть нашей природы, – серьезно ответил оборотень. – Мы ведь двуликие, двуединые, нам нельзя терять контроль. Когда потрясение слишком велико, в нас будто что-то вселяется. Кто-то смеется, кто-то шутит, кто-то делится своими тайнами. Мы делаем все что угодно, лишь бы отвлечься от того, что вызывает слишком сильные эмоции. Любым способом отвлечься.
– Я человек, – напомнила Арфель. – И это меня пугает. В смысле, поведение оборотней пугает, а не то, что я человек.
– Человек сюда попасть не может, – рассмеялся Князь. – Ты видишь эту роскошную долину? Здесь истинное раздолье для двуликих. Это наша долина Света, наше прибежище после земных страданий.
– Я совершенно абсолютно точно человек, – рассердилась Арфель. – Без вариантов.
