нее была неоднозначной. С одной стороны, он публично признает бесспорное и универсальное первенство своего соперника на театральной сцене, безусловно принимая ее постулат множественности времени и места действия, но с другой – отказывается идти по предложенному им пути. Автор «Кихота» делает такой выбор не из желания сохранить сложившиеся в испанском театре традиции, а скорее, по этическим и в определенной мере нежелательным, на его взгляд, практическим результатам осуществления такой программы. Он не принимает те особые привилегированные отношения, которые Лопе установил с постановщиками и ведущими актерами, осуждает излишества, порожденные его чрезмерно большим количеством пьес, а также деятельностью его соперников, вынужденных соревноваться с ним путем создания чисто коммерческих постановок, рассчитанных на потребу невзыскательному зрителю во имя популярности и дохода. К числу негативных элементов, сопровождающих подобный «товар», Сервантес относит нагло-дерзкое поведение главного комика, который превратился в основное звено театральной системы и правую руку своего ведущего хозяина, что противоречит самой идее действия и шокирует. Ему представляется несуразным также и вошедшее в широкую практику слишком обильное количество сценически брачных союзов, которые оправдывают любую развязку и представляются надуманными.
Во всей аргументации нашего героя по отношению к тогдашним пьесам с их, по его суждению, искусственными новыми приемами на потребу вкусам момента звучит определенная зависть к главному законодателю театральной моды и заметная ностальгия по сцене прошлых лет, когда пьесы Сервантеса пользовались определенным успехом. Несмотря на совсем недавние и активные попытки автора «Кихота» на растущей волне его популярности благодаря успеху этого романа получить согласие его бывших и новых импресарио-постановщиков на принятие его новых пьес, как отмечалось выше, ему не удалось увидеть их на сцене. Однако на фоне продолжающегося огромного успеха Лопе Сервантес решил все-таки попробовать вернуть себе театрального зрителя и, скорее, не для того, чтобы сместить с пьедестала своего более молодого и триумфально успешного соперника, а попытаться занять подобающее своим способностям место в ряду других современных ему драматургов. Такой выход на сцену позволил бы ему одновременно улучшить его трудное финансовое положение. Но этого тогда не случилось, а затем положение на театральном поприще просто похоронило его мечты вернуться на подмостки: смерть жены Филиппа III Маргариты Австрийской 3 октября 1611 года вызвала закрытие всех театральных представлений на площадях городов империи до лета 1613 года.
Вопреки этим повелительным препятствиям, Сервантес принимает решение их обойти путем опубликования написанных им пьес. Об этом намерении отдать их в печать он поведал в июле 1614 года в своем «Приложении к Парнасу», «чтобы на расстоянии времени можно было увидеть то, что проходит в спешке и остается незамеченным или непонятым, в то время, когда их представляют. У пьес, как и у песен, есть свои сезоны и свое время». Автор очень надеется, что о его пьесах люди узнают в обход обычных каналов и принесут ему успех. С этой целью он обратился к своему издателю Роблесу, но, получив отказ, нашел другого предпринимателя по имени Хуан де Вильярро-эль, который не без колебаний все-таки решил принять предложение Сервантеса. Вот как об этом пишет сам автор: «В ту пору один книготорговец сказал мне, что он бы у меня их купил, если бы один титулованный автор не сказал ему, что моя проза может рассчитывать на многое, но стихи ни на что; и если бы это была правда, то мне было бы очень больно это услышать… Тогда я еще раз взглянул на мои комедии и на некоторые интермедии, которые не увидели света, и установил, что они были вовсе не плохими, чтобы оставаться во мраке разума их автора и выйти на свет каку других менее совестливых и более понимаемых авторов. Мне стало тягостно, и я их продал тому книготорговцу, который их напечатал в том виде, в котором они тебе сейчас представлены; он мне заплатил за них прилично; я деликатно взял мои деньги, не торгуясь, как это обычно делают актеры».
В июле 1615 года Сервантес получил королевскую лицензию и отправил рукопись в типографию. В середине сентября его сборник под названием «Восемь пьес и восемь интермедий, никогда не ставившихся на сцене» поступил в продажу. Эту книгу автор снова посвящает своему любимому патрону графу де Лемос. И снова он не может не вспомнить своего главного театрального конкурента. Он отдает дань «великому Лопе де Вега» в тексте своего пролога, но в посвящении не может хотя бы косвенно, но довольно жестко не отозваться о нем, критикуя тех постановщиков, которые, «проявляя осмотрительность, берутся только за больших и серьезных авторов, хотя, возможно, при том себя обманывают».
В отличие от пьес-комедий, написанных в стихотворной форме, интермедии, за исключением двух, были написаны Сервантесом в прозе, что давало ему больше возможностей в их создании, и они оказались гораздо более интересными, чем пьесы, поскольку в них было больше юмора, остроумия, задора и даже некоторой подспудной распущенности. Интермедии предназначались для развлечения зрителей между двумя днями в действиях пьесы и высмеивали глупости и несуразности в каждодневной жизни людей.
Однако, несмотря на высокие ожидания Сервантеса, сборник его пьес и интермедий оказался почти совершенно невостребованным и не переиздавался почти сто пятьдесят лет, вплоть до 1749 года. Такой провал его театрального творчества явился для автора болезненным моральным ударом и, конечно, оказался полным финансовым провалом. На негативном фоне этого фиаско в литературном мире для автора было немалым утешением получить столь важную для него поддержку со стороны архиепископа Толедо кардинала де Сандоваля и Рохас и его патрона графа де Лемос. Теперь все его надежды на успех сконцентрировались на его главном детище – втором томе «Дон Кихота». Однако и эта его большая великая работа не избежала неприятных неожиданностей.
30. Второй том…
Апокрифический и подлинный «Дон Кихот»
К этому времени наряду с сочинениями других произведений Сервантес вот уже несколько лет работал над вторым томом своего «Дон Кихота», написание которого он обещал уже давно. Сейчас наш герой усердно и энергично писал уже 59-ю главу этой книги. Можно себе довольно ярко и ощутимо представить тот чудовищный шок, который перенес автор первого тома, когда осенью 1614 года он узнает о выходе в свет книги под названием «Второй том хитроумного идальго Дон Кихота Ламанчского, в котором рассказывается о третьем его выходе и который является пятой частью его приключений». За авторской подписью стояло имя лисенсиата Алонсо Фернандеса де Авельяна, а местом издания значилась «одна типография в Таррагоне».
Надо сказать, что автор этого «второго тома» «Дон Кихота» не был лишен литературных
