Меня добивала несправедливость! Дважды я влюблялась. Дважды в совершенно неподходящих для этого мужчин!
Дважды беременела и сталкивалась с тем, что мой ребенок оказывался не нужен его отцу…
— Ничего, малыш. — Я приложила ладонь к еще совершенно плоскому животу. — Главное, что ты нужен мне.
На то, чтобы хоть немного успокоиться, прийти в себя и настроить себя на смирение, что моя судьба — быть одинокой, ушло несколько часов. Потом я даже смогла немного поработать, но с открытием клуба засобиралась домой. Навалилась такая усталость, что мне едва удавалось не заснуть стоя.
Результаты анализов, которые пришли ко мне на почту, сообщали, что никаких патологий у меня выявлено не было, но я отчего-то почти постоянно чувствовала недостаток сил.
— Маргарита Александровна? Все хорошо? — Слава был в коридоре, сидел на стуле, что поставил напротив двери в мой кабинет.
Мне даже стало стыдно за то, что мужчина был вынужден дожидаться меня таким образом, словно верный сторожевой пес. Правда, чтобы развить эту мысль, сил мне не хватило, и я ее откинула.
— Пожалуйста, вызови мне такси.
— Машина уже ждет у клуба, — предугадал мои желания телохранитель. — Отвезет туда, куда вам нужно.
— Домой, — выдохнула я. — Мне нужно домой. Подальше от всего этого.
Слава проводил меня к черному внедорожнику с тонированными стеклами. Сам занял место рядом с водителем, а я устроилась на заднем сиденье.
Мне казалось, я прикрыла глаза на какую-то долю секунды, а оказалось, крепко уснула. Проснулась же от солнечных лучей, которые щекотали мое лицо, и поняла, что совершенно не знаю, где нахожусь…
Шикарная кровать, светлая комната, полы с подогревом и приятная глазу отделка стен из дерева — все это я отметила, только когда вернулась после обжиманий с белым другом.
Из-за страха, что оказалась в незнакомом месте, я слишком резко вскочила, и желудок взбунтовался. Утренний токсикоз все же пока никто не отменял. А галетным печеньем или сухариками, как заботилась Яга, здесь меня не снабдили.
Присев на кровать, я собралась с мыслями и еще раз прокрутила все, что случилось до той поездки домой. Но так и не разгадала, где да и зачем здесь оказалась. Немного успокаивало, что на мне оставалась моя одежда, значит, на тело, пока я спала, никто не покушался.
А вот сумочки, как я ни искала, нигде не было. Зато дверь была открыта, и я, тихонько ступая, решила провести разведку боем. В коридоре заметила веник и, вооружившись им, словно битой, пошла на звук.
Он был неясным только поначалу, но чем дальше я продвигалась, тем четче понимала, что это звон посуды.
Очень скоро я оказалась в большой просторной кухне, а как только сбоку от себя заметила мужчину, так сразу и огрела его веником по голове.
Правда, получилось это у меня всего один раз, при попытке повторить успех мое оружие было ловко перехвачено.
— И тебе доброе утро, — сказал Грач. — Такая воинственная реакция спросонья явно говорит о том, что ты жутко рада меня видеть. Да, Птичка?
Я отвесила ему хлесткую пощечину, а как только открыла рот для того, чтобы сказать, что именно о нем думаю, почувствовала вонь. На сковороде жарился бекон, и этот запах заставил перевернуться мои внутренности. Как минимум трижды.
— Козел! — выдавила из себя я и умчалась обратно в туалет, где меня скрутило в новых спазмах, чтобы выказать свое «фэ» этому миру и кулинарным способностям Димы.
Запоздалая реакция Грача не позволила ему заскочить за мной, чтобы полюбоваться на это ужасное зрелище, поэтому свидание с унитазом прошло в одиночестве. Но это не остановило Диму, и он стучал в дверь, требуя его впустить, чем жутко меня бесил.
— Марго, если ты сейчас же не откроешь, я вышибу эту чертову дверь! — разорялся Грач. — Мы все равно поговорим! Что ты как маленькая?
Я была давно взрослой, просто замученной токсикозом беременной женщиной. А еще жутко злой и обиженной на одного конкретного мужчину. Поэтому никаким угрозам не внимала и вышла из ванной комнаты лишь тогда, когда более-менее пришла в себя, прополоскала рот и умылась.
— Ну наконец-то! — фыркнул Грач, как только я появилась, но тут же растерял весь боевой настрой. — Тебе плохо, что ли?
— Мне прекрасно, — буркнула я. — А станет еще лучше, когда ты соизволишь объяснить, что за х… Что ты задумал?
— Может, сначала позавтракаем? — предложил он. — Когда ты сытая, то становишься добрее. Я там для тебя даже в кулинарию решил податься и…
— Не слова больше о еде! — предупредила его я, зажимая рот ладонью, чтобы переждать еще один приступ тошноты. На этот раз успешно.
— Та-а-к… — нахмурился Грач. — Что происходит?
— Это я у тебя хочу спросить. Что происходит, Дима? Где я?
— Ты там, где мы сможем спокойно поговорить. Там, где не сможешь от меня убежать. Я снял этот домик за городом как раз для этого.
— Звучит так, словно ты доморощенный маньяк с коварным планом, — хмыкнула я и выглянула в окно. Вид был волшебным, правда. Только это меня не обрадовало, потому что я хотела бы оказаться дома с сыном, а не любоваться на лес с предателем.
— Когда это касается тебя, то твои выводы недалеки от истины, — тяжело вздохнул он. — Не переживай, с твоими родными я все уладил.
— Опять устроил заговор за моей спиной? И Слава меня явно сдал.
— Слава — мой человек, если ты не забыла, — поджал губы Грач. — Понравился?
В глазах Димы появился стальной блеск. Я решила не дразниться, подлавливая мужчину на ревности.
— Я хочу домой, — вместо этого попросила его.
— Только после того, как мы решим все между собой, — был непреклонен Грач.
Он подошел ко мне вплотную, встал со спины и обнял. Только через долгий миг я резко отстранилась, чтобы не соблазнять и не соблазняться.
— Мне кажется, тебе в первую очередь стоит решить все с беременной женой, а не со мной, — выпалила я Грачу. — На двух стульях все равно усидеть невозможно, и у тебя тоже не получится.
— А я и не собираюсь.
— Тебе самому не гадко от собственной лжи? — поморщилась я.
— У меня нет жены. И если даже Марина действительно беременна, то я к этому никакого отношения не имею, — глядя мне прямо в глаза, ответил Дима. — Я с ней никогда не спал.
— Помнится мне, ты вообще не фанат сна, — подковырнула я мужчину.
— Не цепляйся к формулировкам, Марго, — нахмурился Грач. — У меня с Мариной ничего не было. Никогда.
— Кроме брака, — напомнила я.
— Кроме брака, — согласился он и добавил: — Фиктивного.
У меня замерло сердце, так сильно хотелось поверить его словам, но было страшно опять ошибиться.
