Я нахмурилась.
— Какая Марина? — Мысленно я уже перебрала список знакомых и не нашла совпадений с такой фамилией, а потом меня неожиданно осенило. — Жена Грача?
— В кабинет я ей не дал пройти, сказал подождать в зале. Вы не переживайте, я ее проверил — при ней нет оружия, — серьезно выдал Слава. — Димыч не отдал четких указаний по поводу нее, видимо, не ожидал, что хватит наглости опять сюда заявиться. Он вне зоны действия сети. Поэтому я пришел уточнить у вас, что мне делать. Прогнать ее?
— Нет, — вышла из-за стола я. — Не надо прогонять. Я с ней встречусь.
Сама от себя не ожидала такого желания, но… решила прислушаться к порыву.
Рыжая девица, которая не так давно с подругой подловила меня в клубе, оказалась за одним из столиков. При моем приближении она изогнула губы в ядовитой усмешке.
— Хорошо спишь, зная, что разбила мое счастье? — процедила Марина.
— Оставь нас, Слава, — попросила я охранника.
— Не положено, — заупрямился вдруг мужчина, но рядом маячить не стал. Выбрал место за барной стойкой, неподалеку от нас, чтобы продолжать наблюдать за ситуацией.
Спорить я не собиралась, присела за стол, выдержала паузу и вновь глянула на жену Грачу. Она явно нервничала.
Крутила в руках ремешок от сумочки, покусывала губы и постоянно бродила взглядом по помещению, словно не могла заставить себя прямо смотреть мне в глаза.
Мной же овладело странное спокойствие. Будто все эмоции притупились, а я оказалась в каком-то безопасном коконе.
Мысленно я отметила красоту девушки, но и трезво оценила, что ничем ей не уступаю. Из-за профессионального макияжа сложно было определить возраст Марины. Интуиция же мне подсказывала, что ей еще нет тридцати.
— Зачем пришла? — спросила девушку я. — Если устроить скандал или поистерить, то я попрошу Славу помочь найти тебе выход.
Она поджала губы.
— Я не буду устраивать сцен, — словно бы нехотя выдавила из себя Марина. — Просто хочу поговорить.
— Говори. — Я откинулась на спинку сиденья и приготовилась в любой момент прервать эту встречу, если девушка начнет сыпать гадостями. Что от нее ожидать, я еще не понимала, угрозы не чувствовала, а вот любопытство хотелось удовлетворить.
— Оставь Грача в покое.
Я молча ждала продолжения, но его не последовало, поэтому пришлось поторопить.
— И? — склонила голову набок я.
— Что «и»? — растерялась Марина.
— Дальше по закону жанра должны последовать угрозы в мой адрес. Они будут?
Боль от предательства Грача никуда не делась, но она не мешала мне сейчас трезво мыслить. Я уже была в подобной ситуации, когда жена Глеба втоптала меня в грязь, и не собиралась допускать, чтобы история повторилась.
Мари… Марина…
Судьба надо мной явно издевалась! У жен важных для меня мужчин даже имена оказались похожими. Впрочем, в остальном они разительно отличались.
Мари получала искреннее удовольствие, издеваясь надо мной и указывая место, а Марина… Марина точно вела свою игру, она старалась показать уверенность, что полностью владеет ситуацией, но ее не было. Я столько лет притворялась, что с легкостью узнала такую же притворщицу.
— Милочка! — позвала бариста я. — Сделай мне чай, пожалуйста.
— Как вы любите, Маргарита Александровна? — уточнила девушка.
Я кивнула и повернулась к Марине.
— Ты что-то будешь?
— Ты издеваешься? — выпучила глаза она.
— С чего бы? — спокойно уточнила я, а Миле дала отмашку, чтобы на гостью не готовила. — Это ты ко мне пришла выяснять отношения, да почему-то отступаешь от привычного сценария. Вот мне и интересно: почему? В последнюю нашу встречу ты, помнится, была посмелее.
Да-да. Воспользовалась моим ужасным самочувствием, ударила предательством и нагло пыталась додавить вместе с подружкой. Хорошо, что я сейчас уже в себя пришла да действие гормонов притупилось. Квашня-Рита отошла на второй план, а вперед вышла та, которой хотелось убивать и разрывать на части всех обидчиков.
— Да ты просто не знаешь, кто мой отец! — возмутилась девушка.
— Я готова еще больше тебя разочаровать. До недавнего времени я даже не знала о твоем существовании.
— Ах ты с…
— О твоем отце и говорить не стоит, — перебила ее я, завершая мысль. — Судя по твоей браваде, я обязана трепетать и заикаться только после одного упоминания о нем. Так ведь?
— Да я тебя с землей сровняю, гадина! — раскраснелась Марина. — За то, что посмела перейти мне дорогу!
Слава вскочил со стула, но я выставила руку вперед, и мужчина замер.
— Все нормально. Мы просто разговариваем. Женщины вообще существа эмоциональные, не вскакивай зазря, она не собирается вгрызаться мне в глотку. Правда ведь, Марина?
Девушка заскрежетала зубами. А Мила как раз принесла мне чай.
— Спасибо, — поблагодарила я ее и пригубила напиток. — Знаешь, в чем твоя проблема, Марина?
— Проблемы будут у тебя, — понизила голос она.
— А я скажу, — ничуть не испугалась я. — Ты почему-то пришла разбираться со мной, хотя нужно было начать со своего мужчины. Если он действительно твой.
Марина стремительно покраснела. Только я не разобрала: от злости или от стыда.
— Разве я похожа на ту, кто будет навязываться? Так что твоя песня про «оставь его в покое» никоим образом меня не касается, — развела я руками. — Свои семейные проблемы нужно решать там же, а не пытаться переложить с больной головы на здоровую. У тебя все?
— Я люблю его! — выпалила девушка. — С детства люблю! Не стой между нами, иначе…
— Да Боже упаси, — хмыкнула я. — И не собиралась даже. Забирай и властвуй, я не держу.
Этот разговор вытягивал из меня слишком много сил, поэтому я решила его прекратить, но не успела даже отойти от столика, как…
— Я беременна, — убила меня Марина. — Грач очень хочет этого ребенка. То, что между вами произошло, ошибка. Кратковременная интрижка, блажь.
Я сжала руки в кулаки так крепко, что ногти впились в ладони до боли. Отрезвляющей боли. Мне сейчас это было необходимо как воздух.
— Ты права, — кивнула я жене моего любимого мужчины. Теперь уже точно безвозвратно бывшего. — Не приходи больше, а лучше сделай его счастливым.
— Кого? — удивилась Марина.
— И ребенка, и его отца.
Девушка так ничего и не ответила на это, впрочем, и я не стала дожидаться приступа остроумия от нее, а поспешила спрятаться от всех в своем кабинете. Там закрылась на замок и дала волю слезам.
Никто не знал, каких усилий мне стоило держать лицо и изображать из себя стерву! Сейчас же все тело дрожало, обида выливалась горькими всхлипами, а островок спокойствия, который я нашла в себе за эти дни, оказался разрушен.
