Но доказывать им свою правоту было совершенно бесполезно. Как и предлагать последовать моему примеру и ввести на всей реке режим «максимального благоприятствования» торговле — это ведь всем принесло бы выгоду. Соседи на каждый мой аргумент находили отговорки и продолжали держать пошлины на прежнем уровне. Причем было такое ощущение, что только для меня!
Подозрения превратились в уверенность, когда одна из моих «птичек» принесла новость. А да, я же еще заделался «мастером над шептунами»[18] и всячески развивал сеть веселых домов по своим городам. Которая наконец начала давать всходы.
В открывшемся недавно публичном доме в Синьду работала приезжая примадонна. Дивной красоты и грации китаянка — это даже Юлька признавала, а ведь она была жуткой ревнивицей. Звали ее Ли Лихуа, и после сделанного ей выгодного предложения, согласилась работать на меня шпионкой.
Она, собственно, и рассказала, что с владетелем города Лулина по имени Юн И встречался эмиссар моего тестя. После чего без всяких на то причин в соседнем уезде вдруг активизировались разбойники, и тамошнему барону пришлось отряжать на борьбу с ними чуть ли не половину своих вооруженных сил. Что, разумеется, тут же сказалось на размере таможенных пошлин — Юн И ведь хотел обеспечить безопасность купцов!
Сложить одно с другим было уже несложно. Дядюшка Шу, рушивший сперва мою речную торговлю, взялся за сухопутную. Прогноз доходов на следующий месяц впервые за все время показал минусовое сальдо. Если так пойдет и дальше, через пару-тройку месяцев придется запускать процедуру банкротства и продавать слишком дорогие активы. Например, отказываться от содержания личной флотилии в тридцать морских джонок. Да и расходы на Стражу Длинной Реки сокращать. Чего я по понятным причинам делать не собирался.
Не знаю, чего этот старый лис так на меня взъелся? Все же нормально было! Дочку его не обижал, живем душа в душу, хотя вместе до сих пор не спим. К тестю со всем уважением — до сих пор с содроганием вспоминаю ту дыру в бюджете, которую пробил его визит в Куст Бегонии. Так чего еще ему надо? Сам хочет на юге править? Слишком много сыновей, между которыми придется делить свои два города? Обида за то, что кровиночка вместо отца выбрала какого-то левого мужика? Так тут сам виноват — кто заставлял соглашаться на договорной брак?
В общем, достал меня этот усатый! Настолько достал, что я был готов идти на него войной! Ну, серьезно! Как еще этот клубок противоречий распутывать, если не в стиле Александра Македонского?
— По моим сведениям, финансовые возможности Чэна Шу подходят к концу, — сообщил Мытарь на совете, который я созвал по поводу грядущего экономического кризиса. — Те подарки, которые он сделал соседствующим с нами баронам, чтобы настроить их против нас, истощили его казну. Так что, обескровливая нас, он одновременно бьет и по себе.
— Да пусть хоть все себе отобьёт — мне с того что? — я раздраженно взмахнул руками. — У нас самих казна дно покажет через месяц-другой. Играть на истощение — путь в никуда, друзья. Мы должны быть сильными и богатыми, чтобы сделать таким же весь Китай!
Соратники согласно закивали и разразились одобрительными возгласами. Следом за Мытарем слово взяла Матушка И. Ее я назначил руководительницей шпионской сети. Обширный круг знакомств пожилой леди, богатый жизненный опыт, познания в медицине и косметологии делали ее идеальной кандидатурой для работы с куртизанками и прочими кукольниками.
— Нам удалось пошатнуть влияние Чэна Шу в провинции Южный Цзаньань. Помогает выстроенная торговая сеть между этими землями и нашими юйчжанскими, а также то, что в последний месяц Чэн Шу поднял подушный налог в полтора раза. Это подтверждает сообщение У Ваньнана о тяжелом финансовом положении вашего тестя. Девочки говорят, что местные чиновники очень падки на подарки — чуть ли не сильнее, чем в последние дни Хань. Если бы у нас было еще полгода, мы могли бы полностью перекупить их.
Такой, в общем-то, был план до того, как все стало катиться к войне. Взять контроль над узловыми фигурами его княжества, а потом поставить перед фактом — или ты успокаиваешься со своими интригами, и спокойно правишь своим уездом как союзник и друг, или мы тупо поглощаем тебя сперва экономически, а затем — почти бескровно — физически. Евнухи твои драгоценные сами тебя продадут, ведь серебро они любят куда больше своего замечательного гуна.
До того уже дошло, что даже Юлька, как бы ни любила своего отца, была согласна с тем, что старого интригана нужно загонять в угол.
Но потом все вывернулось не так. Чэн Шу пошел ва-банк, мы в результате тоже просели по деньгам и сейчас на полном серьезе обсуждали военное вторжение.
— Только нет у нас этого полугода, — ответил я Матушке И.
— Его армия насчитывает двадцать пять тысяч человек, — настал черед Прапора докладывать по своему направлению. — В случае необходимости он может рекрутировать за месяц еще примерно столько же. Арсеналы его полны оружия и брони, но даже снаряженными его новые солдаты останутся крестьянами. Те же, кто сейчас несет службу под знаменами Чэн, не участвовали в сражениях уже больше семи лет. И, по моему мнению, потеряли хватку.
Тут у нас преимущество. Моя армия почти полностью была «профессиональной». Даже с учетом последних двух месяцев относительного затишья солдаты не разошлись по земельным наделам, а продолжали нести службу и тренироваться. К тому же все они были ветеранами, прошедшими за короткий срок несколько серьезных сражений. Новичков тестя они порвут, как гопник туалетную бумагу!
Я сознательно не наращивал численность не только потому, что был уверен в боеспособности своих войск, но и вследствие понимания: возросшая армия быстро загонит бюджет фракции в жесткий дефицит. Но продолжал потихоньку скупать оружие, даже новых скорострельных арбалетов заказал сотни три — пригодятся. Ну и в случае вторжения я тоже мог объявить мобилизацию и собрать со своих земель порядка пятидесяти тысяч новобранцев. Мясо, конечно, но боги всегда были на стороне больших батальонов.
— Я бы рекомендовала моему господину смотреть не в сторону вероломного, но все же союзника, а за реку, — выступила Амазонка, ответственная во фракции за внешнюю разведку. — Ля Ин сообщает, что его люди на другом берегу Янцзы рассказывают о концентрации войск в районе Даньаня.
Я кивнул. Эту информацию до меня уже довели. Даньань — город, стоящий напротив Синьду на другой стороне Длинной реки. Им правил сильный владетель Пэй Пинг, называвший себя гуном, как и мой тесть. В его подчинении было несколько среднего размера городов за рекой, и он давно посматривал на наш берег.
Пока ему мешала сама водная преграда, которую затруднительно пересечь и при отсутствии помех, а если принять во внимание Стражу Ля Ина — и вовсе невозможно. Поэтому я держал этого потенциального агрессора в уме, но всерьез не верил, что он решится на атаку.
— Никто не сможет перебраться на южный берег Янцзы, минуя наш флот! — запальчиво поделился своим мнением Бык.
