— А ты приезжай и сам полюбуйся. Знаешь ведь где твоя шлюха танцует? Тебе, кстати, не противно? Я думала ты у меня собственник…
Так и недослушав, Стас сбросил вызов.
Спустя десять минут из-за ворот особняка Серебровых показался чёрный «Мерседес». Взвизгнув шинами, машина, что есть мочи, понеслась в сторону города…
— Ближайший рейс на 9.30 с часовой пересадкой в Цюрихе. Устраивает? — с явным немецким акцентом спросила кассирша.
— Отлично, оформляйте! — мельком взглянув на наручные часы, кивнул Паша. На фоне приевшегося людского гомона, послышался рев взимающего ввысь самолета, и Краснов невольно обернулся на звук, тут же наткнувшись взглядом на Влада.
Крайне взбешенного Влада:
— Ты никуда не полетишь! Девушка нажмите «отмену», он никуда не летит! — в голосе менеджера группы «Меридианов» проскочили истеричные нотки. Оно и не мудрено. Кто бы не волновался, будь его карьера на грани краха? А карьера мужчины была сейчас не просто на грани, она доживала последние секунды своей жизни. Зная упертый характер Краснова, менеджер в этом нисколько не сомневался.
— Я лечу, — тоном, не терпящим возражений, отозвался музыкант, полностью оправдывая ожидания Влада. — Девушка сколько с меня?
— Ты сдурел, что ли?! — позабыв обо всех правилах приличия, зло выпалил мужчина. — У тебя выступление через несколько часов!
— Не несколько, а восемь, — со спокойствием удава уточнил Пашка, истребляя нервные клетки своего менеджера по полной. — Я успею, Влад.
— А если рейс задержат? Или опять что-то случится?! Это же Donauinselfes! Мы все шли к нему три года! Опомнись, черт бы тебя побрал!
— Я успею! — сквозь зубы упрямо повторил парень и протянул банковскую карту кассирше: — Девушка, оформляйте!
— Хренов эгоист! — в конец рассвирепел Влад и, смекнув, что терять ему нечего, решил высказаться: — Ты, ведь понимаешь, что сейчас подставляешь сотни людей? А нет! Нихрена ты не понимаешь! Только о…
— Влад!.. — Пашка внезапно выругался. Грязно и громко. Запустил пальцы в темные волосы. Прикрыл глаза… В том то и проблема, что он ничерта не понимал. Как такое могло произойти? Что она забыла в том клубе? Они ведь только накануне виделись…
«Из-за тебя я завалю сессию», — шутя упрекала его Катя, пока они гуляли в небольшом сквере, недалеко от её общежития. Пашка почти что вынудил её встретиться. Проигнорировав всё Катины великие планы по подготовке к экзамену, заявился прямо к ней поздним вечером и не оставил иного выбора, кроме как спуститься и выкроить для него час своего бесценного времени.
Он не мог вот так просто улететь, зная, что не увидит её в ближайшие три дня — именно сколько их команда планировала пробыть в Австрии, на знаменитом «Donauinsel».
«Поехали со мной в Вену? А?» — в какой-то момент предложил музыкант. Отведенный час быстро закончился, а он всё целовал и целовал свою Кэти не в силах оторваться. Не зная, как уйти.
«И что? Променять интереснейший экзамен по «Теории и практике журналистики» на какую-то скучную Вену? Ни за что!» — вновь отшучивалась девушка.
Он тогда еще многое хотел ей сказать: о том, как мечтает улететь с ней на какой-нибудь далекий остров в Индийском океане; или о том, что его квартира гораздо больше подходит для проживания, чем эта её комнатушка в общаге; или просто, про то, как сильно любит. Но слова привычно заменили прощальные поцелуи.
А затем были дежурные сборы, ночной рейс, аэропорт «Вена-Швехат» и короткий разговор по телефону с Димой, после которого сердце до сих пор неспокойно ныло в груди, а ладони потели.
— Влад у тебя есть любимые? Дети, там? Жена? — взяв себя в руки, серьезно спросил Краснов.
— Да причём здесь это! — продолжал сердиться мужчина.
— Если бы на твою любимую напали и избили, ты бы смог забить на это? — слова музыканта звучали холодно и беспристрастно, хотя внутри у него в этот момент всё горело. — Смог бы распевать песенки, как ни в чем не бывало и скалиться на камеры, зная, что ей сейчас там, — он махнул рукой в сторону посадочной полосы, — больно и страшно? И ты ничего не можешь сделать? Смог бы?
Влад долго молчал, глядя в упор на своего подопечного. А потом вдруг резко развернулся к кассирше, которая всё это время с интересом наблюдала за бесплатным шоу, и потребовал:
— Девушка, что вы застыли?! Продайте ему уже этот чёртов билет! И про обратный не забудьте!
***
— О, надеюсь это ненадолго, — таксист немного привстал над сиденьем, пытаясь разглядеть сквозь вереницы машин, аварию: где-то впереди то и дело мелькали проблесковые маячки скорой и полиции. Насмотревшись, мужчина расстроено цокнул языком и потянулся к лежащим на торпеде сигаретам. — Вы не против? — спохватившись, спросил он у Краснова.
Пашка в ответ безразлично пожал плечами, продолжая сверлить дождливый пейзаж за окном. А потом неожиданно для самого себя попросил:
— Не угостите?
— Не вопрос, — мужчина протянул пачку, а затем услужливо прикурил.
— Спасибо, — музыкант откинулся на спинку сиденья и опустил стекло — свежий грозовой воздух смешался с запахом табака.
Краснов много лет не притрагивался к сигаретам — карьера вокалиста не позволяла. Но сегодня он нарушил данный обед. Дым обжигал, заставляя утихнуть бурю, что бушевала внутри и пыталась вырваться на свободу.
Кэти по-прежнему не отвечала на звонки и сообщения, а Димины туманные объяснения больше запутывали, чем проясняли ситуацию. Нет. Ему нужно было как можно скорее оказаться рядом с ней. Только увидев её собственными глазами, он действительно поверит, во все эти «не волнуйся» и «ничего серьёзного».
Дождь продолжал настукивать в лобовое стекло, свой незатейливый ритм, в который удивительно гармонично вписывались звуки работающих дворников. Пашка, не докурив, выбросил сигарету, и посмотрел на небо затянутое свинцовыми тучами.
— Наверное, до вечера лить будет, — заметив его взгляд, прокомментировал водитель. — Мерзкая погодка.
— Мерзкая, — согласился Краснов. Почему-то вместе с тревогой за Кэти в голову упорно лезли мысли о Вове. Может, дурацкий дождь во всем виноват? В день смерти брата тоже лило как из ведра. Правда, тогда за окном вместо красочного июня стоял монохромный ноябрь…
