— Уф! Как же они тут по ночам снимали?
Я пожала плечами:
— Местная живность боится яркого света и более крупных хищников. Актеры, понятное дело, по одному не ходили. Фильм получил несколько наград за достоверность и за то, что режиссер практически не использовал компьютерную графику и симуляцию.
— Да уж. Теперь буду повнимательнее относится к чудесам синематографа, — сказал Томас. — Тут есть кровать. Матрас совсем сгнил.
— В шкафу синтетические одеяла, ура!
— Ну что ж, давай устраиваться.
— Что еще ты знаешь об Окто? — спросил Томас, когда мы улеглись рядом, обнявшись.
— Днем тут относительно безопасно. На планете всегда работает несколько групп ученых. Недалеко, если судить по документалке, есть городишко с сувенирными лавочками и экскурсионными агентствами. Однокурсники, кто проходил здесь практику, рассказывали, что местная еда очень вкусная, особенно фрукты. Предпосадочная станция довольно большая. Все.
— Сомневаюсь, что группа бросила в лагере зарядочные рамки для киборгов, они дорогие. Мне нужно много еды, чтобы восстановить уровень энергии. После этого постараемся придумать, как добраться до города. Придется идти пешком. Еды потребуется много, про запас.
— В фильме рассказывалось, что из плодов ели актеры и что кому больше нравилось. Главной актрисе все время готовили речную рыбу. Попробуем найти съедобные клубни, их можно печь.
— Миа, почему Окто?
Я задумалась:
— Наверное, это было самой большой моей мечтой с тех пор, как я начала изучать психологию разумных обитателей Кластера, еще в старшей школе. В тот момент, когда я думала, что умру, в голове мелькнуло: упс, я так и не побывала на Окто. Хорошо, что я подумала не о Муар-Мане. Там водятся серебристые горгонозавры.
— Да, — Томас тихо засмеялся, — все, что оканчивается на «завр», лучше изучать в зоопарках.
… Том еще спал, я потихоньку выскользнула из вагончика, одолев тугой засов. Днем меня тут массово не заклюют, не загрызут и не затопчут. А вот укусить от испуга или ужалить могут. Поэтому будем ходить только проторенными путями. Я отошла подальше вдоль бурной речушки, встала на камушек и заглянула в воду в поисках еды. Еда доверчиво глянула на меня из реки. На старом матрасе в трейлере была натянута довольно прочная нейлоновая сетка, и я ее позаимствовала. Опыт рыбалки у меня был, мы с Пайком часто летали на каникулах в горы. Немного возни, и я уже тяну «домой» добычу. Мой мужчина будет горд, жена у него — добытчица.
К тому времени, как я вернулась, Томас уже обшарил остальные вагончики. Мы стали обладателями массы полезных вещей. Если вдруг решим остаться тут на всю жизнь, начало хозяйству уже положено. Рыбу и волокнистые клубни мы испекли в костре у водопада, там иногда проходил слабый отклик Сети и Томас отслеживал каждый байт информации.
— «Парус»-челнок пролетел, — сказал он, показывая в сторону скал. — Прошел очень низко. Поедим и сходим туда. Самый мощный сигнал идет во-о-н оттуда. Город там.
— Все подаренные на свадьбу деньги забрал Брю, — пожаловалась я.
— Может, это и к лучшему, — задумчиво сказал Томас, обсасывая рыбий плавник. — Вкусно, черт! Пожалуй, съем еще парочку… Не стоит привлекать к себе внимание, в Кластере редко кто сейчас пользуется старыми цоло. Уверен, тут есть почтовое отделение, а на нем терминал для межпланетных звонков за просмотр рекламы. «Звездного Ветра» в Общей кодовой системе уже нет, но Эл на всякий случай объяснил, как связаться с Невелом. У нашего стюарта собственный код, стоит послать сигнал и торс-маяки будут множить его, пока не найдут искомое. Сигнал никто не остановит, — Том довольно засмеялся.
— У тебя сегодня отличное настроение, любимый, — сказала я.
Томас посмотрел на меня с прищуром и вкрадчиво проговорил:
— Все время забываю, что моя жена — эмпат. Отлично себя чувствую, силы возвращаются. Вот погоди, чуть-чуть восстановлюсь…
— … и пойдем в город, — быстро сказала я, почему-то смутившись. — Только приведу себя в порядок.
В одном из вагончиков Том нашел мужские сланцы, и я сразу вспомнила свою первую встречу с режиссером фильма. Я надела сланцы и пошла в них по мелководью — мало ли кто живет в мягком песочке. К озерцу прилетали на водопой крупные зубастые птицы, однако никто не выпрыгивал навстречу им из воды с раскрытой пастью, и я осмелела. Водопад блестел в утреннем солнце. Ручей был холодным. Захотелось встать под ледяные струи, потому что от взгляда Томаса, следящего за мной с берега, и от ощущения разгорающегося внутри пламени становилось все жарче. Все дно просматривалось насквозь, лишь у самого водопада от ударов ручья кипел мелкий желтоватый песок. Я сделала очередной шаг, нога скользнула на глубину и … я с головой ушла под воду.
Томас
Том в несколько гребков переплыл озерцо, но Миа уже вырвалась на поверхность, оплевываясь. Рядом подошвой вверх плавали пластиковые тапки.
— Нормально, нормально все, — торопливо прокричала она, ладонью смахивая воду с лица. — Тут глубоко просто, ручьем размыло.
Футболка облепила грудь и живот, волосы-пружинки намокли и оказались длинными, до талии, глаза блестели лазурью. Томас подтянулся, вылез на камни у водопада и вытащил Мию. Поцеловал так жадно, что она охнула и заскользила вниз босыми ступнями, но он ее удержал, подхватив под бедра. Спустя несколько секунд изучал губами ее острые девичьи грудки, нежные с крошечными темными сосками, напрягшимися под шершавой ладонью. Спотыкаясь и не видя ничего вокруг, унес с камней на пляж. Раздел, согревая поглаживаниями. У Мии были хрупкие плечи, а все впадинки на теле трепетали, отзываясь на прикосновения.
— Сними, сними, — прошептала она, дергая его за мокрую майку. — Хочу смотреть.
Томас помедлил:
— Я…
— Я знаю, что ты не киборг, что ты человек, — Миа приподнялась на локтях. — Сними ее.
Томас помог ей стащить футболку и расстегнуть пряжку на джинсах. Каждая мышца в его теле налилась силой.
— Красивый, такой красивый, — завороженно прошептала Миа, поглаживая его по плечам. — Везде красивый.
Ладони ее двигались по его телу, все ниже, но Томас остановил ее, поцеловал в пальчики, свел вместе запястья, прижал к песку вытянутые руки. Покачал головой, улыбаясь в ответ на жалобный взгляд — сегодня он тут главный. Он ведь обещал показать, какое это счастье — заниматься любовью с тем, чье каждое прикосновение отзывается внутри бурей. Обещал — исполнил.
… В город они в тот день все-таки не пошли, время пролетело быстро, словно в сладком сне: еда, ласки, поцелуи, стоны, вскрики, шепот, признания в любви. Ночью приходили местные твари, хрипло ругались под дверью трейлера. На тварей не обращали внимания, не до них было.
— Ты сама догадалась? — спросил Кавендиш.
— Сама. Дедушка Кавендиш — это ведь настоящий дедушка, а не генетический прародитель, да? То был такой эксперимент — твоя кор-плата? Тебе в армии поставили?
