Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Как оказалась на ногах – сама не поняла. В груди теснился воздух, ни выдохнуть, ни вдохнуть. Шумело в голове, а перед глазами резвились цветастые круги, и над всем лесом, пугая ворон, носился истошный визг. Хельга проморгалась, сплюнула красным. Завертелась, не зная, откуда ждать погони, но увидела лишь свою несчастную лошадь.
Обломок молодой березы пробил животине грудь и вышел со спины, чуть дальше правой лопатки. С острого конца капала кровь, густая, яркая. Обезумевшие глаза навыкате, вот-вот вывалятся из орбит. Слабеющие ноги месили палую хвою. Чудо, что все еще жива. Страшное, злобное чудо.
Руки дрожали. Пришлось уложить клинок плашмя на предплечье, чтобы не трясся. Хельга мягко воткнула меч в выпученный синий глаз лошади. Глубоко, почти до половины. Лошадь сразу обмякла, повисла на обломке ствола, как перепелка на вертеле. Смолк душераздирающий визг, и стало так тихо, как бывает только в лесу, в присутствии смерти.
– Они отстали.
Хельга резко обернулась, держа меч двумя руками. Нет, всего лишь лисавка-вайе. Стоит как ни в чем не бывало, лапки на груди сложила. Даже не запыхалась после быстрого изнурительного бега.
– Пара коней ноги переломали, да и наездникам досталось. Один до утра не доживет.
Хельга устало шлепнулась на задницу, схватилась рукой за помятый бок. Нехорошо кололо в боку, не иначе ребра треснули. Вайе терпеливо ждала, подергивая носом.
– Ну чего тебе? – хрипло выдавила Хельга.
– Они отстали, но не остановились. Жрец упрямый. Идет по следу. Трое уводят коней и раненых, остальные с ним. Самые злые.
От этих слов Хельге захотелось, чтобы кто-нибудь добил ее, как ту лошадь. Не было сил подниматься, бежать. Заломило все тело. Ныла ушибленная спина, горели огнем содранные ладони, бок при каждом вдохе кололо все сильнее. Моргать и то было больно.
– Поднимайся, воительница. Теперь я тебя поведу, я тебя схороню.
– Куда? – простонала Хельга. – Где, в душу мать, ты меня схоронишь?
– Есть! Есть места! – горячо залопотала вайе. – Есть еще вайат. Далеко, в самой глуши, где даже Псы не учуют. Туда пойдем. Поднимайся же!
Хельга устало вздохнула. Вновь скривилась от боли в боку. Послушно поднялась, стала стягивать с лошади седельные сумки. Злато проклятое, отчего ж ты тяжелое такое?! Но бросить нельзя, никак нельзя. Мех с водой, пустой почти, но это и хорошо. В лесу вода найдется. Еды мало – вот это беда. Вайе сказала, далеко… А та, словно мысли услыхала, подлезла под лошадь, вспорола когтями поджарое брюхо. Когти у нее оказались острыми как ножи. На хвойную подстилку с хлюпаньем повалилась требуха. Не смущаясь крови, вайе сунула лапу глубоко в конское чрево, вынула огромные, исходящие паром сердце и печень. Отобрала у Хельги суму, скаля острые зубки, затолкала кровавую добычу внутрь.
– Далеко пойдем, в самую глушь, – повторила она, перекидывая суму через плечо.
И они пошли. Пошагали в темную чащу, где косматые ели удушили последний листок, последнюю травинку, разрослись великанским колючим царством, в котором не то что человеку – свету дневному места не было. Порой Хельге чудилось, что она погружается в старую страшную сказку, из тех, что долгими зимними ночами старики рассказывают детям, про древних богов и великих героев, про чудищ лесных и коварных духов, и только медленно заживающие раны, только распухшие суставы болью своей напоминали о том, что все взаправду.
Ночи становились холоднее, да и днем изо рта вырывался белесый пар. По утрам Хельга стряхивала с плаща иней. Здесь, под кронами вековых елей, солнце не могло согреть ее. Костров не жгли, опасаясь Псов. Вайе говорила, что до них четверть дня пути, но Хельге не хотелось давать преследователям подсказки. Жрец идет напролом, ведомый одним лишь загадочным чутьем своим, а вайе скользит звериными тропами, кои людской глаз сразу и не приметит. Ну, оторвались, ушли от погони, да только Хельга шкурой чувствовала упрямую поступь гридневых сапог.
– Ты их слышишь? – спросила Хельга как-то на привале.
Пятая или шестая ночь то была, уже и не сосчитать. Лес плутал, сердито хохлился зеленой щетиной, сливался в мохнатую стену, стирал пройденные шаги и прожитые дни. От ночевок на стылой земле Хельгу лихорадило, мучил кашель, отдавался в боку резкими уколами. Вайе принесла ей кореньев, тонких, похожих на белых червей, и Хельга послушно жевала. Рот наполнялся горькой слюной со вкусом земли, но боль и вправду отступала. Вот бы огня еще, руки погреть, и совсем жить можно…
– Откуда ты знаешь, где они, сколько их, что они делают?
Вайе сосредоточенно терзала остатки подмороженной конской печени. Отложила, опрятно вытерла мордочку.
– Это лес говорит. Вайе хорошо слышат, еще лучше чуют, но не так далеко. А лес видит все. Лес помогает вайе. Он, как мы, такой же древний и тоже не любит людей.
Хельга отрезала ломтик печени, сунула за щеку, отогревая. Тающая кровь смочила пересохшее после кореньев горло.
– Ты не любишь людей, – кивнула она.
В сумерках острая мордочка вайе казалась задумчивой.
– Людям нельзя верить. – Она невесело рассмеялась тявкающим смехом. – Но ты другая, ты похожа на нас.
– Это чем это? – удивилась Хельга, сравнивая свою кряжистую тушу с юркой пронырливой фигуркой вайе.
– Похожа, – упрямо повторила вайе. – Такая же рыжая.
Памятуя о треснувших ребрах, Хельга постаралась задавить хохот, но все ж не сдержалась, хрюкнула так, что вспугнула какую-то ночную птицу. Хлопанье крыльев удалилось, пропало, и лес вновь погрузился в угрюмое молчание. Рыжая! Надо же…
– Спи, воительница. Тебе нужны силы. Много сил. Завтра будет трудно. Завтра будут топи.
Тихий нечеловеческий голос усыплял, заставлял забыть о ранах и усталости. Блестя зелеными глазами, вайе подползла поближе, свернулась клубком возле живота улыбающейся Хельги. Ха! Рыжая!
– Спи, воительница. Спи. Я расскажу тебе о тех временах, когда люди и вайе жили в мире, и о том, как Старый Лис учил Старого Человека охотиться на зайцев, а тот делился с ним добычей… Спи, завтра будет трудно…
Хельга запустила озябшие пальцы в густой рыжий мех. Ночь надавила на веки, присыпала сонной пыльцой.
– Завтра будут топи…
Будущий день казался таким же далеким, как родимый Хедебю.
– Завтра жрец и его Псы догонят нас…
Во сне Хельге было легко и тепло. Псы бежали за ней, весело тявкая, вскидывая мосластые зады, и встречный ветер трепал их обвислые уши.
Топи возвестили о себе загодя. Густая дремучая хвоя уступила место по-осеннему яркой листве. Показалось солнце, дымчато-желтое от болотного пара и тумана. Под ногами зачавкал мох, в прохудившийся сапог Хельги хлынула холодная вода. С каждым шагом деревья становились все тоньше, уродливее, наконец исчезли вовсе, явив взору широкое открытое место, сплошь в бородавках поросших травой кочек. Кристаллы инея блестели на стеблях, но здесь было гораздо теплее, чем в лесу. Одинокие больные березки цеплялись корнями за маленькие острова. Пахло стоячей водой, гнилью и чем-то незнакомым, острым. От последнего запаха по затылку Хельги поползли ледяные черви.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
