Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Моя кровь кипит так сильно, что я, кажется, не могу отдышаться.
– А как насчет семей? Если ребенок и его родители практикуют разную магию – ты их разделишь?
Он поднимает подбородок.
– Семьи могут остаться вместе. Но если они будут использовать любую другую магию, кроме той, что практикуется на острове, мне придется заключить их под стражу.
– Ты так много отнял у этих людей, – говорю я. – Неужели ты так боишься, что тебя сочтут слабым, и отберешь у них еще и право выбора?
– Дело вовсе не в слабости, – Като практически выплевывает эти слова мне в лицо. – Дело в справедливости. Никто и никогда больше не будет чувствовать, что он недостаточно хорош. Не будет никакой конкуренции. Все будут работать сообща, изучая одну и ту же магию.
У меня трясутся руки.
– А как насчет магии души? Ведь оставлять ее только себе – несправедливо. Это очень сильная магия, Като. Я никогда не делилась ею с другими, чтобы ты мог чувствовать себя особенным. Ты хотел, чтобы она осталась только между нами, и я согласилась, потому что у тебя должно было быть что-то, чего нет у других. Но если ты так беспокоишься о справедливости – разве мы не должны делиться этой магией со всеми, кто хочет учиться? Мы можем сделать ее магией Ариды.
Под скулами Като залегают тени, обостряя черты его лица.
– Магия души слишком сильна. В неправильных руках она может стать опасной. Никто, кроме нас двоих, не должен практиковать эту магию.
Его ответ разжигает во мне острое недоумение. Я вскидываю голову со злобной усмешкой на губах. Тот, кто разрушил жизни сотни людей и забрал у них дом, говорит об опасности. Тот, кто никогда не думал ни о ком, кроме себя, говорит о справедливости. Как будто он никогда не завидовал мне и всем остальным, у кого было больше магических способностей. Как будто ему не нравится, что теперь все преклоняются перед ним.
Я поднимаюсь на ноги, но во мне не осталось ни капли смирения. Я провожу лезвием по своей ладони и сжимаю его в кулак, покрывая нож своей кровью.
Так и быть, я лишу себя магии, но таким образом, чтобы он не смог меня контролировать. С меня довольно. Этот мужчина – всего лишь трус, который пытается оправдать свое желание быть значительным. Быть могущественным. Кому-то пора поставить этого маленького человека на место.
Я впиваюсь в свою собственную душу, истерзанную, избитую и порванную в клочья. Это дается мне так же просто, как дыхание. Но я вырываю из нее не магию проклятий, а магию души.
Като выжидающе протягивает руку, но вместо того, чтобы отдать ему проклятый нож, я вонзаю клинок ему в ладонь.
Он отшатывается назад с таким изумленным лицом, что становится ясно: он не ожидал, что я могу причинить ему вред. Но он уже не тот мальчик, которого я когда-то знала, а я – не та девочка.
Кровь, покрывающая мою ладонь, смешивается с его кровью, и я шлепаю его по лбу.
Я практически не понимаю, что делаю. Мое тело на три шага опережает разум, подчиняясь яростному импульсу. Сила и жар амулетов, обернутых вокруг моего запястья, побуждают меня к действию.
– Ты забудешь мое имя, – рычу я, прижимая его к земле. Като брыкается и пытается сбросить меня, но каким-то образом мне удается его удержать. Мое тело сотрясается в конвульсиях. Может быть, от ярости. Может быть, от страха. – Ты забудешь мое лицо, и ты забудешь, что кто-то когда-либо тебя любил. Пусть эта магия станет таким же ненасытным зверем, как ты. Пусть она навеки проклянет твой род, о, всемогущий король, – я с ненавистью выплевываю последнее слово. – Как только ты причинишь вред другому существу – эта магия сожрет тебя изнутри. Пусть ее единственной целю станет уничтожение твоей души. Если ты хоть на мгновение ослабишь бдительность – она поглотит тебя целиком. Като Монтара, я надеюсь, что она уничтожит тебя.
Я ударяю Като головой о землю, и его глаза стекленеют. Когда мой разум проясняется, я падаю с него, дрожа так сильно, что даже не могу подняться на ноги. Мое дыхание становится резким и отчаянным, и по моему телу растекается обжигающий холод. Он поглощает меня целиком, но я могу лишь смеяться.
Я никогда не думала, что можно проклясть человека напрямую, но порочная сила, заключенная в кожаных браслетах, сделала это реальным.
Я смеюсь и смеюсь, пока глаза Като белеют, а тело содрогается в конвульсиях: проклятие проникает в него, впитываясь в его кровь.
Он всего лишь злой маленький мальчик, который разрушил бесчисленное количество жизней из-за своей зависти. И теперь он наконец-то за это заплатит.
Като резко поворачивается ко мне, и его глаза расширяются от страха, но я только улыбаюсь, хотя мое сердце бьется все медленнее и медленнее. Оказывается, прямое проклятье требует значительной платы. Я этого ожидала, но мне не жаль отдать собственную жизнь.
– Люди Ариды забудут, что я с ними сделала, – трясущимися руками я размазываю свою кровь по траве, а потом по грязи, стараясь зарыть ее как можно глубже в землю. – Все на этом острове забудут, что они потеряли.
Это последняя капля доброты, которая у меня осталась. Задыхаясь от острого недостатка воздуха, я крепко сжимаю охотничий нож и накладываю свое последнее проклятие.
Я отдаю ему свои воспоминания. Я вкладываю в клинок свою историю и бросаю нож на берег, чтобы его поглотили волны. Я хочу, чтобы мои друзья жили мирной жизнью. Я хочу, чтобы они забыли обо всем, что потеряли.
Возможно, когда люди королевства будут готовы, они найдут этот нож и узнают, кем на самом деле был король Като. Возможно, однажды они узнают, что я сделала.
Прибрежная волна лижет мои пальцы, и вода уносит нож все дальше и дальше, пока он не исчезает из вида.
Воздух покидает мои легкие, и мое тело цепенеет, становясь одновременно тяжелым и легким, как перышко.
Арида плывет у меня перед глазами, и я делаю свой последний вздох.
* * *
Я отшатываюсь назад, и нож Като со звоном падает на землю. Я с горечью проглатываю ком, вставший в горле, и опускаю взгляд: передо мной больше не руки Сиры, а мои собственные. На мгновение мне кажется, что кровь моей первой жертвы стекает по моим пальцам.
Находясь в сознании Сиры, я прекрасно поняла магию проклятий: ты сам решаешь, что хочешь показать людям, а потом привязываешь это видение к предмету с помощью своей крови. Возможно, видение можно подделать, но это проклятие совсем не похоже на сон о переодетом лисе: оно было слишком реальным. Каждый вздох Сиры был моим собственным. Я чувствовала каждую эмоцию. Каждую крупицу боли и страха. Ни один человек не смог бы достигнуть ее уровня мастерства в магии проклятий.
Сира показала мне, что моя магия не должна быть жестокой.
Магия Сиры никогда не была зверем, который жаждал поглотить ее душу. Ее магия была нежной и услужливой. Приятной.
Ее проклятие сделало мою магию души такой, какая она есть. И проклятая магия души, которую она использовала, чтобы забирать чужую магию, – магия, из-за которой она возненавидела себя, – это именно та магия, которую использует Кавен.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
