Секретарша в приемной была женщина лет около пятидесяти с серебряными нитями в тщательно причесанных черных волосах. Она гнусавым голосом деловито разговаривала по телефону, одновременно подпиливая ногти.
– Мелани не пришла сегодня, у нее снова мигрень, так что я привязана к месту весь обеденный перерыв. Я думаю, что посмотрю еще сегодня в этом новом магазине «Асда». Подожди немного, не клади трубку. – Она нажала переключатель на телефоне и вопросительно взглянула на Фрэнни.
– Не могли бы вы сказать Себастьяну Холланду, что пришла Фрэнни Монсанто?
– Он ждет вас?
– Да.
Женщина нажала две кнопки на аппарате и поднесла трубку к уху.
– Скажи, пожалуйста, мистеру Себастьяну, что здесь в приемной Фрэнни Монсанто. Да нет, я еще не ушла. Мелани не явилась сегодня, поэтому я сижу в обеденный перерыв. – Секунду она молча слушала. – Отлично, спасибо большое. – Она вновь повернулась к Фрэнни. – Он подойдет через несколько минут. Присядьте. – Ткнув пальцем в переключатель, она продолжила прежний разговор.
Фрэнни опустилась в глубокое кожаное кресло и взглянула на газеты и журналы, лежавшие на столике возле нее. «Файнэншл таймс». «Форчун». «Бизнес уик». Бюллетень Ллойда. Стены были увешаны оправленными в рамки цветными фотографиями с видами современных офисных зданий. Телефон зазвонил снова. Это был другой мир, очень далекий от того, в котором Себ Холланд, студент-археолог, ради шутки спустился в подвал закусочной.
Дверь за ее спиной распахнулась.
– Фрэнни! Привет! Извини, что заставил тебя ждать!
Она встала и обернулась. Себ выглядел усталым, но бодрым, все тот же немного во всем преувеличенный Себ: высокий и сильный, с широкой улыбкой на лице, с большими белыми зубами, черными волосами, по моде длинными и слегка приглаженными гелем, с яркими зелеными глазами. Его отлично сшитый костюм и начальственная манера держаться шли ему. Он производил прекрасное впечатление.
Себ взял ее за плечи и поцеловал в обе щеки; от него, как всегда, насколько помнила Фрэнни, пахло кремом после бритья.
– Боже мой, ты великолепно выглядишь! Надеюсь, ты еще свободна, на случай если Люси отошьет меня в последний момент!
Она улыбнулась.
– Ты тоже хорошо выглядишь. Твоя помолвка хорошо подействовала на тебя.
– Ага. Это здорово! Ну, помчались? Я заказал столик в одном местечке тут за углом. Если не возражаешь, то нам лучше поторопиться. У нас тут что-то вроде кризиса, и мне нужно вернуться к двум.
– Ты завтра улетаешь в Нью-Йорк?
– Да, у нас там возникли довольно серьезные проблемы. Так где ты работаешь? Ты говорила, в Британском музее? – Он придержал перед ней дверь, затем обогнал ее и нажал на кнопку лифта. – Занимаешься археологией? Ты совершенно не похожа на археолога.
– А как, по-твоему, мы должны выглядеть? – язвительно осведомилась Фрэнни.
– Я думал, ты придешь в анораке и резиновых сапогах.
– Как тогда в ресторане?
Он засмеялся.
– Особый случай, да? Ты встречаешься с Олли Халкином?
– Да. – Странно было слышать уменьшительное имя Оливера.
– Неплохой парень. И давно?
За ее спиной звякнул лифт, и они повернулись. На декоративной панели над дверями замигала полоска зеленых огней. Тот же лифт, на котором она поднималась, отметила про себя Фрэнни.
Двери разошлись в стороны, и Себ быстро шагнул вперед, протянув руку, чтобы придержать их.
– Привет, малыш! – воскликнул он. Фрэнни ощутила порыв холодного ветра. – Сюда нужно заскакивать быстро, – сказал Себ, – эти двери просто дикие зве…
Голос оборвался на полуслове. Она увидела его глаза, расширившиеся от удивления. Еще один порыв ветра закрутился вокруг, засасывая Фрэнни, как будто хотел затянуть ее внутрь за Себом. Вокруг него царила чернота. Неправильная чернота. Не темное лаковое покрытие стен или бронза зеркал. Не бронзовый ковер на полу.
Густая матовая чернота. Вырывающийся наружу воздух. Холодный воздух, пахнущий сыростью, как в подвале. Чернота пустой шахты. Вдоль задней стенки вниз шли кабели и вырезанные в бетоне пазы – направляющие желоба для кабины лифта.
В его глазах не было страха, только удивление, как у ребенка, открывшего пакет с подарком и ничего не обнаружившего там. Рука вцепилась в стальную дверную раму; пальцы скользнули по ее блестящей поверхности без малейшей надежды удержаться.
Затем он в полной тишине исчез.
30
На мгновение, на какой-то миг, Фрэнни подумала, что это одна из его шуток. Она сделала крохотный шажок вперед, двигаясь медленно, будто под водой. Рука коснулась холодной, гладкой стали; она уставилась в темноту, вдыхая ее сырой, маслянистый запах.
Пучок ярко-желтых кабелей, связанных между собой толстой черной лентой, спускался по дальней стенке колодца в распределительную коробку с изображенной на крышке молнией. Рядом тянулись трубы. Фрэнни упала на колени и осторожно подползла еще на несколько дюймов, все еще защищенная от реальности стеной неверия.
– Себ? – слабо прохрипела она; горло было сдавлено, словно захлопнувшаяся ловушка.
Держась руками за металлический край шахты, она с напряжением вглядывалась в черный квадрат туннеля, уходивший вниз на сорок этажей. Порыв ветра запорошил ей глаза пылью, вызвав резкую боль.
– Себ? – На этот раз стон. Она посмотрела наверх. В каких-то десяти футах над ней навис черный рифленый потолок с болтающимися на нем петлями проводов. Она не сразу осознала, что это не потолок, а пол лифта, застывшего в нескольких дюймах от верхнего края двери. – Себ? – Темнота поглотила ее голос. Фрэнни посмотрела вверх, на лифт, потом снова в шахту.
Реальность обрушилась на нее, и из горла вырвался отчаянный крик.
Она отодвинулась от края, вскочила на ноги и, распахнув дубовые двери, что-то выкрикивая, влетела в приемную; ее глаза, как семафорные флажки, посылали сигнал бедствия женщине, которую Фрэнни видела раньше и которая все еще весело болтала по телефону.
– Помогите! Боже, позовите на помощь! – закричала Фрэнни. – Он упал. Он упал в лифт. Вызовите скорую помощь. Ради бога, вызовите скорую помощь! Не пускайте никого к лифту. Не подходите к лифту, двери открыты.
Она выбежала обратно к лифтам, посмотрела на открытую дверь шахты и в ужасе огляделась по сторонам. На стене висел огнетушитель и моток плоского пожарного шланга. Она схватила огнетушитель и поставила перед открытыми дверьми, затем с трудом сняла свернутый в кольцо шланг и кинула возле огнетушителя, загораживая подход к лифту.
Дубовые двери открылись. Появилась женщина из приемной. Она посмотрела на Фрэнни, потом на черный проем шахты. От ужаса ее лицо сморщилось, будто проколотый воздушный шарик.
