разные слухи, но это ведь слухи. Почему он пошёл на такое? Почему нарушил правила? Этому должно быть объяснение… Возможно, это та самая женщина, что ухаживала за ним после взрыва в Храме? Кажется, Вокара на что-то такое намекала во время разговора, но тогда я не придала этому большого значения… И всё же, почему? И почему это всплыло именно сейчас? Тем более тогда, когда здесь нет Йоды, а Мейс из-за всего приходящего словно сам не свой, да и его отношение к Викту… Я должна не допустить ничего… непоправимого».
Что именно могло случиться, Шаак Ти не знала, но Сила говорила ей, что что-то произойдёт. Что-то, о чём они будут жалеть.
Тем временем в Зал Совета вошёл Викт вместе с ученицами. Выйдя на середину комнаты, они остановились. Микоре чуть впереди, падаваны — слева и справа от него.
— Уважаемый Совет, я пришёл узнать о судьбе Баррис Оффи. Почему её отдали республиканскому правосудию?
«А, так вот почему он здесь. Вероятно, узнал новости… И Мейс ещё говорит, что он недостоин быть джедаем. Он готов простить и понять ту, по чьей вине чуть не погиб. Многие ли способны на такое?».
— Это решение Совета, и оно вас не касается, — резко ответил Винду, буравя человека взглядом.
— Позволю себе не согласиться. Как пострадавший, я имею право знать, — было видно, что Викт слегка удивлён поведением Винду. Да и другие магистры смотрели на Викта с осуждением во взгляде.
— Здесь нечего обсуждать, — отрезал Мейс.
— А я думаю, что есть, — в голосе Викта прорезались стальные нотки, которые тогрута от него слышала всего несколько раз. — Мне казалось, что это дело исключительно Ордена. То, что вы сделали — очень странно. Это создаёт опасный прецедент. Вы ведь понимаете, что это решение даёт Республике в будущем ещё больший контроль над Орденом Джедаев. Разве вы этого не осознаёте?
— Не вам обсуждать решения Совета!..
— Извините, но это решение — идиотизм. Вы вообще в курсе, что её приговором может стать смертная казнь? Вы готовы взять на себя ответственность за её гибель?
— До такого не дойдёт.
— Ой ли? Называя всё своими словами, вы отдали её на растерзание толпе, и считаете, что сможете контролировать процесс?
— Она совершила преступление. Против Ордена и против Республики. И должна понести наказание. Она должна быть готовой принять наказание, — ответила Луминара Ундули.
— Ну так пусть её накажет Орден. Причём тут Республика? Это должно быть делом джедаев.
Шаак Ти удивлённо посмотрела на Викта. На её памяти он ещё ни разу так себя не вёл. Да, он и раньше высказывал своё мнение, но так открыто Совет он ещё не критиковал. И похоже, сегодня он готов зайти далеко, отстаивая свою точку зрения.
— Джедаи служат Республике и защищают её…
— Орден всегда был независим, магистр Винду. Что изменилось? Может, всё дело в том, что вы налажали, а ответственность перекладываете на других? Это неправильно. Да, Баррис сделала очень нехорошие вещи, но я понимаю, почему она так поступила. Орден оказался не готов к этой войне, и это не её вина. Поэтому требую, чтобы вы пересмотрели решение. Я знаю, что на джедаев сейчас обрушилась волна критики, и возможно, она имеет под собой основания, но расплачиваться за это должна не Баррис. В таких вопросах Орден должен диктовать свою политику, а не потакать сиюминутным желаниям толпы.
— Джедаи не правят, а служат другим, во имя блага всей Галактики!
— Что есть благо? Если правление будет благом, стоит ли от него отказываться?
— Это опасные речи, мастер Викт.
— Не более чем ваши, магистр. Путь, которым вы пошли, может плохо сказаться на Ордене. Это не принесёт нам единства, которое нужно нам, особенно сейчас.
— Не вам решать политику Ордена, Викт.
— Простите, а с какого момента Совет является диктаторским органом? — сложив руки на груди, Викт усмехнулся. — Может, я что-то пропустил? Или теперь магистры — безгрешны?
— Вы забываетесь, мастер Викт, — в беседу вступил Мунди.
— Неужели? Магистры, вы должны понимать, что Орден должен меняться. Ведь мир не стоит на месте. И я это тоже понимаю. Но тот путь, которым вы идёте, не принесёт нам ничего хорошего. Поступив так один раз, вы посеете недоверие среди джедаев. Кто станет следующим? Когда общественность в очередной раз будет недовольна Орденом?
— Это возмутительно! — Луминара странно посмотрела на джедая. — Вы слишком эмоциональны, мастер Викт. Это недопустимо. Нет эмоций — только покой. Или вы забыли?
— Джедаям не запрещено иметь эмоций. Нужно лишь контролировать их.
— Я вижу в вас иное, — бросил Винду. — Вы чересчур подвержены эмоциям. Для джедая это недопустимо. Рано или поздно эмоции захватят вас. Джедай не должен их испытывать, ибо рано или поздно он почувствует страх. Страх открывает доступ к Тёмной Стороне Силы. Страх рождает гнев. Гнев рождает ненависть. Ненависть — залог страданий. Всё это — путь Тёмной Стороны Силы. Путь, который всегда ведёт лишь к разрушению.
— Сила — это Сила, магистр Винду. Тёмная и Светлая Сторона — они пребывают в идеальном балансе. В каждом живом существе. Это часть нас, — Викт ударил себя кулаком в грудь. — Часть всех нас. Отрицать это бессмысленно. Но она не может контролировать нас, если мы сами этого не позволяем. И простите, но нигде не говорится, что джедай не должен испытывать эмоций. Одна из нескольких особенностей разумных видов в Галактике — способность чувствовать. Мы — эмоциональные создания, отрицать это — неразумно. Но, например, можно чувствовать злость, не контролируя себя. Можно печалиться без причины. А гармония Силы — то, на чём наши чувства основываются.
— Эмоции — лишь ненужная помеха. Заставить все свои мысли и эмоции уйти прочь в гармонии спокойной медитации — средство найти ответ на любой вопрос. Странно, что вы этого не знаете. Или не помните.
— Но если этот покой в сознании джедая, предназначенный подавлять эмоциональную реакцию, заполняет весь разум, не оставляя места ни для чего более, тогда это не столько покой, сколько невежество. Так мы отдаляемся от всех остальных жителей галактики, которые нас не понимают. Я не меньше вашего понимаю, что такое эмоции, особенно у джедаев. Но я не боюсь их. Я смотрю своим страхам в глаза.
— И вы решили стать понятнее? Нарушая Кодекс и правила? —
