— Есть, — еле слышно прозвучал чей-то голос.
Все завертели головами, выискивая сказавшего.
Нервно протирая очки, из кресла поднялся Василий Валентинович Кременецкий.
— Я, конечно, не видел, как она таблетки подсыпала, — промямлил он, ни на кого не глядя. — Но я видел, как она… Она подошла к Сергею… Сергей сидел на подоконнике и пил пиво… Она подошла к Сергею, что-то ему сказала, я не слышал… А потом она так… театрально ткнула в него пальцем… а потом рукой… И он упал… Только что сидел на подоконнике… а потом его нет… Все произошло так быстро! Я ничего не смог успеть сделать!.. И еще она что-то с компьютером сделала… Вроде писала, но я не уверен.
— Так вот откуда предсмертная записка, — ахнула Маргарита.
— В суде дадите показания? — В голосе Сироштана слышался азарт.
— Дам, — выдохнул Кременецкий и опустил голову, подтверждая свои слова.
— Но почему? Вася, почему ты молчал?! — в полной тишине спросила Валерия Стрижак. — Почему ты до сих пор молчал?!!
— Потому что он соблазнил и бросил мою дочь… — еле слышно прошелестел Кременецкий. — Ей всего семнадцать, и она до сих пор страдает!.. Я же отец…
Он опустился, точнее, упал в кресло и закрыл лицо ладонями.
Нехотя, почти в полной тишине служащие разошлись по своим кабинетам. Многим было над чем подумать.
Прошло два дня.
Маргарита видела Трояна только на работе. Они почти не общались, обмениваясь в день не более чем десятком служебных и вежливых фраз.
Она этим не тяготилась.
Дав отставку Тимуру, Маргарита вдруг ощутила, как хорошо и спокойно ей одной. Не надо никому врать, не надо изворачиваться. Она была одна, но не чувствовала себя одинокой. Ну и что, что одного она бросила сама, а другой бросил ее? Нет, если считать и бывшего мужа, то бросили ее все же двое. А-а, наплевать и забыть! Какие наши годы?!
Сегодня у Маргариты было особенно хорошее настроение. Случилось просто замечательное, хоть и давно ожидаемое событие.
Позвонила Нина Ивановна из риелторской конторы и сообщила, что квартира продана. Да не за пятьдесят пять тысяч, а за шестьдесят!
Маргарита чуть не завизжала от радости на весь кабинет. Покупать отдельное от родителей жилье она пока не собиралась, но шестьдесят тысяч — это шестьдесят тысяч! Теперь она уверена в завтрашнем дне, теперь у нее есть деньги на Тимкин институт! Ура! Ура! Ура!
«Надо обязательно позвонить Маришке. Обрадовать!» — думала Маргарита, складывая в сумочку кошелек, пудреницу, помаду. Сегодня пятница, прямо с работы она собиралась ехать во Внуково к своим родным, по которым страшно соскучилась.
Кто-то зашел в комнату и повернул ключ, закрывая за собой дверь.
Маргарита рывком обернулась.
— Рит, я так больше не могу, — выдавил из себя Троян, присаживаясь на край Вероникиного стола. — Тебе не кажется, что нам нужно поговорить?
— Кажется, — кивнула Маргарита. Она ожидала такого разговора и боялась его, но, когда настал момент, собрала все силы, чтобы выглядеть достойно. Как королева. — Нам нужно поговорить. Только… я ненавижу скандалы и обвинения… Я знаю, я сама во всем виновата. Да. Вот так вот получилось, что я потеряла голову от Тимура. Это было недолго, но было. И теперь уже ничего не изменишь. Можно сто раз говорить, что я от него ушла, что это было легкое помрачение рассудка… но ничего не изменить.
Она замолчала, глядя прямо в шоколадные глаза Леонида. И в голове снова была пустота. Тихая темная вселенская пустота, как тогда на кухне, когда Анатолий сказал, что у него есть другая, и ее мир перевернулся.
— Ты… ты правда от него ушла? — В руках Трояна хрустнула ручка, которую он вертел.
— Да, — просто ответила Маргарита.
— Почему? — Леонид весь подобрался, с нетерпением ожидая ответа.
— Потому что я его не любила, — твердо глядя в его глаза, ответила женщина.
— А-а-а, — безразлично протянул Троян. — А я думал, что ты скажешь…
Он встал, подошел к Маргарите. Она молчала.
— Ритка, я так больше не могу! — Леонид судорожно прижал к себе женщину. — Да наплевать на Тимура!!! Ответь мне! Ответь! Скажи то, что я хочу услышать!
— Нет, — покачала головой Маргарита. — Нет. Я не могу вмешиваться в твою личную жизнь. В мою один раз уже вмешались. Я не хочу оказаться на месте той, которая увела у меня мужа. Я тогда буду не лучше ее. А достоинство — единственное, что у меня теперь осталось.
— Ритка, ты идиотка или глухая? — уставился на нее Троян. — Ты что, не слышала, что сказала Вероника там, на даче?
— А что сказала Вероника на даче? — нахмурилась Маргарита.
— Моя жена, моя фиктивная жена, — лесбиянка! Представительница сексуальных меньшинств! — выпалил Троян.
— Значит, это правда? А Вероника-то откуда знала? Это что, общеизвестный факт?
— Думаю, от Сереги. О том, что у нас брак фиктивный, знал только Серега… ну и Тимур, конечно.
— Ничего не понимаю, — жалобно пропищала Маргарита.
— У них там, у Ахметовых, у Тимура с Асией, какой-то родственник был, очень религиозный… Ася давно по этому делу… мы с Тимуром как-то нажрались, и он предложил мне жениться на сестре… Поржали, а потом протрезвели… А он уже всерьез… А мы тогда с Серегой на издательство кредит пытались взять… Короче, Тимур помог, но в обмен на свадьбу с Асей… Она хороший человек, хваткая, хитрая, умная… Родиться б ей мужчиной, но вот так вот… Это родственник их требовал, чтобы она замуж вышла… — путано, захлебываясь, объяснял Леонид. — Тот родственник умер, мы теперь в любой момент можем развестись… Она со мной даже в одной квартире никогда не жила… Ася вообще в областном центре и живет, и работает… у нее там сеть магазинов и пивных ресторанчиков… Она даже мою фамилию не взяла…
Маргарита кивала и кивала. Худо-бедно, но до нее начали доходить хитросплетения семейной жизни Леонида Трояна и Асии Ахметовой.
— Выходит, ты продал чистоту своего паспорта за кредит на издательство? — хмыкнула Маргарита.
— Выходит, — кивнул Троян.
— Продажная ты шкура, — прищурившись, укорила она его. — Кстати, а кто мне цветок тогда принес? Желтую герберу?
— Я, — покаянно склонил голову Леонид. — Я, продажная шкура, я принес цветок… Я люблю тебя.
Он крепко обнял Маргариту, положил подбородок ей на макушку и закрыл глаза.
Теперь от него ничего не зависело. Теперь все зависело от нее.
А Маргарита стояла в уютном кольце его рук и прислушивалась к себе.
Ответ пришел неожиданно.
Она вдруг все своим существом поняла, что Леонид ее мужчина.
— И я, — еле слышно прошептала Маргарита.
— Что? — Шоколадные глаза Леонида распахнулись и впились в ее лицо. — Что ты сказала?!
