Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Раньше она считала, что потеря семьи была самой невыносимой ее болью, но, оказалось, что новая боль еще сильнее.
Юлиана ускорила шаг. Уехать, как можно быстрее уехать отсюда и вырвать Лунакре из сердца, как занозу из кожи. Если она промедлит, то не сможет сделать того, что, как считала Юлиана, будет лучше для всех.
Она скакала в Лондон рядом с Ласло и еле сдерживала слезы. Но глаза ее были сухи, когда она появилась в огромном зале Хэмптон-корта[27]. Она также казалась внешне спокойной, когда принимала ванну с помощью дюжины суетливых горничных, присланных герцогиней Бедфорд.
Когда мажордом вел ее по продуваемым ветрами коридорам и гулким залам дворца, она следовала за ним в холодном молчании. Словно полуживая.
Юлиана вошла в тронный зал, где принимали только самых именитых гостей. Не обращая внимания на скептический шепот роскошно одетых советников и разряженных придворных дам, она прошла вперед и остановилась перед троном короля. Юлиане хотелось выцарапать им всем глаза. Но вместо этого она присела перед королем в грациозном реверансе.
Генрих был великолепен: при всех королевских регалиях, в собольей накидке, с тяжелыми золотыми цепями, с бриллиантами на каждом пальце, в одежде из тисненого шелка и вышитого батиста. Холодные лучи осеннего солнца проникали через окна в форме трилистника и создавали ему золотой ореол.
– Что за человек ваш муж, мадам? – строго заметил Генрих. – Почему он послал вас одну ко двору?
– Мой муж не получил вашего послания. Его получила я.
Любопытные-придворные тут же зашептались. Генрих сделал нетерпеливый жест рукой, подавая им знак удалиться.
– Глупцы, – пробормотал король, глядя на удаляющихся советников. – Они хотят, чтобы я снова женился.
Хотя Юлиана подозревала, что слова Генриха не предназначались для ее ушей, у нее вырвался вопрос:
– Кто? На ком?
Генрих отпил из стоящего рядом кубка.
– Весь этот мир. Все королевство. – Король взмахнул кубком и выплеснул вино на пол. – У Кромвеля на примете какая-то хорошенькая кобылка из Фландрии. Родственница герцога Клевского. Последовала пауза. Казалось, Генрих отбросил свои раздумья. Он остановил свой властный взгляд на Юлиане.
– Это очень глупо с вашей стороны явиться ко двору одной.
– Ваш приказ, – возразила она, – был бессердечен.
– С каких это пор считается, что король должен иметь сердце?
Юлиана рассмеялась бы, если бы не была так серьезна в тот момент.
– Я полагаю, что сердце необходимо всем благородным людям.
– Мне нужно, чтобы мои подданные мне повиновались, – вскричал король.
Она приняла взрыв гнева короля с каменным спокойствием, как будто Стивен лишил ее всех чувств, запер их в какой-то волшебной шкатулке и теперь сам будет ими пользоваться по своему усмотрению.
– Ваше величество, вы призвали Оливера де Лассе для службы при дворе. Почему?
– Я не должен отвечать ни на ваши вопросы, ни на чьи-либо еще. – Только сейчас Юлиана заметила, что король нервничает, его глаза постоянно обращались к боковой двери Тронного зала. – Уимберлей так долго прятал своего сына... Я не настаивал на его вызове ко двору.
– Тогда почему...
– Молчать! – Его рев наполнил эхом огромный зал. – До меня дошли слухи, что мальчик, Оливер, так, кажется, его зовут, выздоравливает.
– Не настолько, чтобы вынести...
– Наследник Уимберлея не может пользоваться особыми привилегиями. Если бы я разрешил, другие вельможи потребовали бы того же. Мальчик будет служить при дворе.
Из боковой двери раздался стук. К изумлению Юлианы, лицо короля побледнело.
– Подойдите, – тихо сказал король, голос его звучал покорно и даже почтительно.
В зал быстро вошел паж в бело-зеленой ливрее, за ним следовал человек в длинном совершенно черном одеянии. Врач.
Доктор прошептал что-то королю. Грудь Генриха начала вздыматься, и Юлиана почувствовала к нему сочувствие. Такой же страх и отчаяние она видела на лице Стивена, когда болел Оливер.
– Принц болен. Да? – прошептала она, когда врач удалился.
– Да, – король почти онемел от ужаса и стал похожим на обыкновенного человека.
– Ваше Величество, почему вы не пойдете к нему? Дети быстрее выздоравливают, когда рядом любящий родитель.
– Да? – Его черные глаза встретились с взглядом Юлианы.
– Я убедилась в этом, когда болел Оливер. Ему нужны были прикосновения нежных рук и близость любящего человека. Это необходимо каждому ребенку. – Юлиана прикусила губу, боясь напомнить королю о его любимой королеве Джейн. – Особенно ребенку, у которого нет матери.
Король поморщился.
– Вы говорите, что мне нужно приласкать принца Уэльского? Его апартаменты самые большие во всем королевстве, после моих, конечно. Вокруг него целая армия врачей. Няни, воспитатели, слуги...
– Но у него только один отец, Ваше Величество.
Какое-то мгновение. Генрих сидел неподвижно, словно статуя, и только золотые украшения поблескивали, когда грудь его возбужденно вздымалась. Затем он кивнул, схватил мясистой рукой колокольчик и позвонил.
– Вы, Романовы, такие шумные и дерзкие.
В то время как приближенные спешили помочь королю подняться с трона, Юлиана продолжала удивленно смотреть на Генриха.
– Когда, Ваше Величество, вы решили поверить, что я Романова?
Генрих недовольно заворчал, когда двое придворных подхватили его под руки, чтобы помочь ему встать на ноги. Его больная нога была перебинтована, и на одной штанине была видна большая выпуклость. Генрих осторожно опустил больную ногу па пол.
– Хэвлок рассказал нам и об этом. – Король ткнул пальцем в ее брошь. – Кромвель провел некоторые расследования и узнал, что это украшение и девиз на нем, действительно, принадлежат Романовым.
– Кровь, верность и честь, – произнесла Юлиана по-русски.
– И не только это, – заметил Генрих. – У меня для вас еще один сюрприз. Думаю, вы будете довольны. Я тоже был доволен. Кромвель! – закричал король и, прихрамывая, направился к двери.
Томас Кромвель тут же проскользнул в зал, как будто стоял в приемной и подслушивал под дверью.
– Проведите нашу гостью в сад у реки, – распорядился король.
Хотя Юлиана засыпала лорда-хранителя печати вопросами, она не получила определенного ответа. Он вывел ее через дверь, холодный ветер ударил им в лицо. Юлиана стояла на вершине холма, на склонах которого был разбит парк. Парк террасами спускался вниз к реке, во всех направлениях были проложены дорожки, по Темзе курсировали баржи и лихтеры[28].
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
