Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 188
Водитель высовывается в окно и кричит: «Привет, мистер Репортер. Они захлопнули дверь и перед твоим носом, да?» – это Тедди Ранкелман, фамилия которого частенько попадается на глаза Уэнделлу, когда он просматривает полицейские отчеты. Остальные трое радостно ржут, оценив остроумие Тедди. Двоих Уэнделл знает: Фредди Сакнессама, представителя большой семьи, ютящейся в лачугах у самой реки, и Тутса Биллинджера, который зарабатывает на жизнь, собирая металлолом в Ла Ривьере и Френч-Лэндинге. Как и Ранкелмана, Тутса частенько арестовывали за мелкие правонарушения, но ни разу не сажали в тюрьму. Неряшливую, потасканную женщину, сидящую между Фредди и Тутсом, он тоже вроде бы где-то видел, но имени вспомнить не может.
– Здорово, Тедди, – отвечает Уэнделл. – Привет, Фредди и Тутс. Нет, как только я увидел, что творится у главного входа, решил войти через черный.
– Эй, Уэнделл, неужто ты меня не помнишь? – В голосе женщины слышится жалость к себе. – Дудлс Сангер, на случай, если тебе отшибло память. Сначала я ехала в «белэйре» Фредди, а не с Тедди, но после того, как мы столкнулись с мисс Сукой, многие наши решили вернуться в бар и в пикапе появились свободные места.
Разумеется, он ее помнит, хотя теперь она мало чем напоминает развеселую деваху, которая десять лет тому назад подавала коктейли в отеле «Нельсон». Уэнделл думает, что ее выгнали с работы скорее за пьянство, чем за воровство, но, видит бог, она и пила, и подворовывала. В те времена Уэнделл оставлял немало денег в баре отеля «Нельсон». Он пытается вспомнить, трахался ли он с Дудлс. Вроде бы да.
– Что ты такое говоришь, Дудлс, как я могу забыть такую милашку, как ты?
Парни, конечно же, ржут еще громче. Дудлс врезает локтем под ребра Тутсу Биллинджеру и дует губки, одновременно улыбаясь Уэнделлу:
– Спасибо вам, добрый сэр.
Да, значит, трахался, все так.
Сейчас самое время отправить этих кретинов восвояси, но на Уэнделла нисходит озарение.
– Как насчет того, чтобы помочь работнику пера и заработать на этом пятьдесят долларов?
– На каждого или на всех? – любопытствует Тедди Ранкелман.
– Ты что, конечно, на всех, – отвечает Уэнделл.
Дудлс наклоняется к окну:
– По двадцатке на каждого, идет? Если мы согласимся сделать то, что тебе нужно.
– О, ты разбиваешь мне сердце. – Уэнделл достает бумажник из заднего кармана и вытаскивает четыре двадцатки, оставляя себе десятку и три долларовые купюры, которые теперь придется растягивать на целый день. Они берут деньги и тут же рассовывают их по карманам.
– А теперь вот о чем я вас попрошу. – Уэнделл подходит к дверце водителя, наклоняется к окну.
Глава 12
Несколькими минутами позже пикап останавливается между последними деревьями, где щебенка полностью исчезает в сорняках и высокой траве. Мотоциклы Громобойной пятерки аккуратным рядком стоят в десятке ярдов впереди и чуть левее. Уэнделл, который занял место Фредди Сакнессама, вылезает из кабины, отходит на пару шагов в надежде, что ядреный запах застарелого пота, грязной кожи и пивного перегара, которым благоухали попутчики, не пристанет к его одежде. За спиной, Уэнделл это слышит, Фредди спрыгивает с кузова на землю, а остальные вылезают из кабины и захлопывают дверцы. Шума, конечно, много, но не столько, чтобы привлечь лишнее внимание. Видит Уэнделл только заднюю прогнившую стену «Закусим у Эда», затянутую вьюном, да растущие перед ней тигровые лилии. До него доносятся тихие голоса, один из которых – Нюхача Сен-Пьера. Уэнделл готовит «Никон» к съемке: откидывает заднюю крышку, вставляет новую пленку, снимает колпачок с объектива, а уж потом осторожно направляется к боковой стене полуразрушенного здания.
Заходит за угол и видит проселок, отходящий от шоссе, и перегораживающую съезд патрульную машину. На шоссе Дэнни Щеда и Пэм Стивенс жарко спорят с пятью или шестью мужчинами и женщинами, оставившими свои автомобили. Исход спора для Уэнделла очевиден: если Щеда и Стивенс – дамба, то очень скоро она даст серьезную течь. Уэнделлу это на руку. Суета и беспорядок облегчат ему путь к телу Ирмы Френо и добавят пикантных подробностей в и без того колоритную историю. Жалеет он только, что не может прямо сейчас нашептывать абзацы будущей статьи в диктофон.
«Неопытность сотрудников чифа Гилбертсона проявилась в тщетных попытках патрульных Щеды и Стивенс сдержать толпу граждан, желающих собственными глазами засвидетельствовать результат последнего преступления Рыбака…» Общие слова, общие слова, потом: «…но ваш корреспондент сумел пробиться в эпицентр событий, где и выполнил скромную, но почетную обязанность: служить ушами и глазами своих читателей…»
Уэнделла трясет при мысли о том, что такой текст может кануть в Лету, он не уверен, что запомнит его, но и не решается наговорить в диктофон: боится, что его услышат. Крадучись, прижимаясь к стене, продвигается к фасаду «Закусим у Эда».
Скромные уши читателей слышат, пусть и не разбирая отдельных слов, на удивление доброжелательный разговор Нюхача Сен-Пьера и Дейла Гилбертсона, стоящих неподалеку от входа в бывшую закусочную. Скромные глаза читателей видят Джека Сойера, появившегося в поле зрения с пустым пластиковым пакетом и бейсболкой в правой руке. Скромный нос читателей фиксирует жуткую вонь, однозначно свидетельствующую о наличии в здании разлагающегося тела. Джек идет чуть быстрее, чем всегда, и, хотя очевидно, что направляется он к своему пикапу, продолжает оглядываться по сторонам.
Что же тут происходит? Судя по всему, Золотой мальчик не хочет, чтобы его видели. Он похож на мелкого воришку, только что засунувшего уворованное под пиджак, а золотые мальчики так себя не ведут. Уэнделл поднимает фотоаппарат и наводит на цель. Так держать, старина Джек, ты будешь отлично смотреться на газетной полосе. А теперь давай зафиксируем, что ты несешь, не возражаешь? Уэнделл нажимает кнопку спуска, наблюдает в видоискатель, как Джек подходит к пикапу. «Золотой мальчик собирается положить свою добычу в бардачок, – думает Уэнделл, – и не хочет, чтобы кто-нибудь это видел. Не повезло тебе, старина, ты попал в объектив «Откровенной камеры»[69]. Но не везет и тому, кто выполняет скромную, но почетную обязанность – служить глазами и ушами читателей, потому что Джек Сойер, подойдя к пикапу, не залезает в кабину, а наклоняется над бортом и что-то проделывает, предлагая нашему благородному журналисту любоваться лишь его спиной. Благородный журналист все-таки фотографирует спину, а потом отвернувшегося от пикапа Джека Сойера. Руки его пусты, и он более не выглядит мелким воришкой. Он уже запрятал свои сокровища, но почему пустой пластиковый пакет и бейсболка вдруг стали сокровищами?
Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 188
