Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Разведывательной информации было много. Ежедневно отправляли до пяти листов шифровок как на Кабул, так и на зонального руководителя полковника Новикова, который находился в Газни. Газни также не отличался особым комфортом: располагался в горах, своего аэродрома не было. Добраться можно было только «вертушками», которые все время сбивали.
Ежегодно, весной и осенью, в Хосте проводили операции в Джаваре – «волчьей яме». Джавара, один из мощных антиправительственных перевалочных базовых районов в Афганистане, располагался на границе с Пакистаном. Создавался он основательно и капитально, со знанием дела, на протяжении многих лет, а строительство началось еще до прихода к власти НДПА для борьбы с режимом М. Дауда[28]. Место было выбрано идеально. Труднодоступное горное ущелье, удаленное от коммуникаций и гарнизонов афганских и советских войск, мятежники оборудовали по последним инженерным требованиям того времени. Подступы к нему прикрывала надежная сеть оборонительных сооружений и заграждений. Оборону высот организовали с учетом маневра огнем и силами в вертикальной и горизонтальной плоскости. Господствующие высоты были оборудованы огневыми сооружениями с укрытиями. ПВО было исключительно сильным – большое количество ПЗРК, ДШК, ЗГУ надежно защищали от вторжения непрошеных гостей. Все подступы к обороне были заминированы и пристреляны. Перезимовав в Пакистане и набравшись сил, духи концентрировались здесь, накапливали оружие, живую силу, чтобы потом небольшими группами рассыпаться по всему Афганистану. Здесь же в специально оборудованных складах различного назначения можно было в течение неопределенного времени хранить запасы оружия, боеприпасов и других материальных средств. Каждую весну и осень совместными усилиями здесь проводили крупномасштабные войсковые операции.
– Взять Джавару было практически невозможно. Она представляла собой комплекс наземных и подземных сооружений тоннельного типа. Ширина защитной толщи достигала двадцати метров. На базе все было отлично продумано и организовано для продолжительной автономной жизни и боевой деятельности. Имелись свой командный пункт с оборудованным узлом связи, казармы, в которых располагался гарнизон для обслуживания, охраны и обороны, а также боевики, проходившие здесь подготовку либо направляющиеся из пакистанских центров в оппозиционные отряды мятежников. Склады различного предназначения, авторемонтные и оружейные мастерские, госпиталь, тюрьма, пропагандистский и учебный центр. Даже свой патронный завод был по сборке патронов БУР, не говоря уже об автономном электро– и водоснабжении. Естественно, что идеально обустроенные в инженерном плане оборонительные рубежи сделали ее неприступной крепостью.
Только однажды весной 1986 года Джавару удалось взять совместными усилиями подразделений 40-й армии и афганских правительственных войск. Первоначально предполагалось, что основную ударную силу составят части и подразделения афганской армии, но время проведения операции (конец февраля – март) было выбрано крайне неудачно. В этот период здесь обычно шли проливные дожди и снег, из-за чего дороги становились непроходимы для техники. Афганское войско во главе с командиром 3-го армейского корпуса генерал-майором Мухаммадом Асефом Деловаром увязло в грязи, став для духов отличной мишенью, и около месяца топталось на месте. Ситуация изменилась в корне, когда по личной настоятельной просьбе Бабрака Кармаля проведение операции возложили на генерала армии Варенникова. С афганской стороны командование войсками принял на себя заместитель начальника Генерального штаба генерал-лейтенант Гафур. Кроме того, для усиления в район проведения операции были дополнительно переброшены советские военные подразделения.
Николай Сорока и советники КГБ СССР в округе Хост на фоне трофейного оружия, захваченного в Джаваре. Апрель 1986 года
Джавару постоянно бомбили наши штурмовики Су-25 («Грачи»). Очень маневренные и грозные самолеты. Они легко заходили вдоль пакистанской границы и буквально ныряли в ущелье. Духи во весь рост стояли в гнездах, выдолбленных на вершинах скал, и в упор поливали их смертоносным крупнокалиберным дождем из ДШК. А самолеты взмывали вверх и вновь заходили на бомбометание, отрабатывали ущелье и вновь взмывали вверх. Смертельная круговерть. Смертельные пляски.
Как-то Сорока провожал на аэродроме улетающего в Кабул офицера. Собрался уж было вернуться в Хост, сел в старенькую серую «Волгу» и начал выезжать на шоссе, ведущее к городу, как видит – наша «сушка» падает. Как потом выяснилось, над Джаварой самолету прострелили плоскости, двигатель заглох, и машина начала терять высоту. Летчику поступила команда катапультироваться, но двигатель запустился вновь, и пилот развернул машину домой, на Баграм. Однако тяга была слабой, высота не набиралась, и летчик принял решение садиться в Хосте. Перед посадкой сбросил весь нерастраченный боекомплект, но из-за сбоя электроники одна вакуумная, или, как ее еще называют, объемная, бомба не сошла с парели, а застряла под правым крылом.
Николай Сорока на фоне трофейного оружия, захваченного в Джаваре. Апрель 1986 года. г. Хост
Самолет плюхнулся на глиняную полосу, выпустил тормозной парашют, который тут же срезало из-за огромной скорости, промчался с ревом по всей ВВП, перемахнул через огромный ров в конце «взлетки» и выскочил на вспаханное поле. Это летчика и спасло. Левое шасси увязло в земле. Самолет развернуло, накренило, и он, зацепив землю левым крылом, повернул на девяносто градусов и замер на месте в нескольких метрах от трехметрового, сложенного из камней и глины дувала. То, что бомба во время всех этих кульбитов не сдетонировала и не разнесла все и всех вокруг, иначе как чудом не назовешь. Видно, парень не в одной рубашке родился.
Сорока тут же приказал водителю развернуться и помчался к краю взлетной полосы. Подъехав к полю, он выскочил из машины и побежал по вязкому бугристому полю к самолету. Туда же бежали все, кто находился в это время на аэродроме. Летчик, вцепившись руками в штурвал, сидел под стеклянным колпаком «фонаря» и бессмысленно глядел перед собой ничего не видящими глазами, в которых застыл смертельный, леденящий ужас. Его вытащили из кабины. Сняли с головы шлем. Сороку поразил контраст совершенно бескровного бледного, словно белое полотно, лица и огненно-рыжих волос. Летчик молчал, взгляд застыл, остекленел, тело била мелкая дрожь. На окружающих он практически не реагировал. Сорока посадил парня к себе в «Волгу», привез на виллу, налил стакан водки и заставил выпить. Летчик пил жадно, постукивая о дрожавший стакан зубами, и по мере проникновения жидкости внутрь начал приходить в себя. Дрожь прошла, страх в глазах отступил. Взгляд обрел смысл. Постепенно он отошел от шока, начал говорить. Капитан. Зовут Константин. Это был его последний вылет. На следующий день ему предстояло улетать в Москву на учебу в академию.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
