* * *
У некоторых мужчин родительские качества всегда были сильно выражены. Другие всегда хотели быть хорошими отцами. Но все разговоры, которые велись в обществе в течение последних десятилетий и касались изменения гендерных ролей, почему-то были посвящены женщинам: женское образование, возможности для женщин, должны ли женщины работать. Если кто-то утверждал, что должны, то неизменно вставал вопрос о двойной нагрузке, которую они испытывают на работе и дома. Вопрос «чего же на самом деле хотят женщины?» всегда задавался с оттенком раздражения, как будто они сами этого не знают. Но никто и никогда не задавался вопросом, чего хотят мужчины, – они просто проводили много времени на работе и были идеальными работниками и кормильцами. На самом деле многие мужчины по-настоящему хотят быть хорошими отцами.
В конце 90-х годов прошлого века социологи стали проводить опросы, по результатам которых выяснилось, что мужчины хотят проводить больше времени с детьми. Родилась теория «нового отца» – мужчины, стремящегося ухаживать за ребенком и воспитывать его{340}. Хронометрические исследования показали, что за период с 1965 по 2000 год отцы стали проводить с детьми в три раза больше времени, и это происходило несмотря на падение количества заключаемых браков, рост числа разводов и рождаемости вне брака{341}. К 2008 году исследователи стали замечать, что отцы, жившие с работающими женами, принимали на себя больше обязанностей по уходу за детьми, а также брали на себя больше ответственности за их воспитание, чем мужчины, чьи жены не работали. Особенно это касалось ухода за новорожденными и младенцами{342}. К 2011 году, как показали исследования, большинство отцов в США, Германии, Норвегии и Великобритании вписались в эту теорию, но преимущественно по выходным дням{343}. А ряд хронометрических исследований, проведенных в странах Северной Европы, продемонстрировал, что отцы, взявшие отпуск по уходу за новорожденными, проводят с ними больше времени, и таким образом повышается вероятность возникновения более тесных эмоциональных связей между ними и детьми, – к этому я еще вернусь в следующей главе. Папы также стали задумываться о снижении количества рабочих часов и проводить больше времени за выполнением домашних обязанностей – а это первый шаг навстречу настоящему гендерному равенству в семейных парах{344}.
Бриттани Макгилл во время работы над диссертацией в Университете Мэриленда, изучая данные дневников времени, обнаружила, что попытки «новых отцов» успевать ухаживать за детьми дома и продолжать выполнять роль идеальных работников и кормильцев семьи приводили к такому же дефициту времени, какой женщины испытывают еще с 70-х годов прошлого столетия. Макгилл увидела, что отцы, которые заботились о детях и считали себя прогрессивными в этом отношении, проводили на работе столько же времени, сколько и обычные отцы, видевшие свое участие в воспитании детей исключительно в финансовой плоскости. Но «новые» при этом проводили с детьми на четыре часа в неделю больше. Они играли, обучали их и ухаживали за ними. Для того чтобы найти время на детей, они жертвовали сном, уходом за собой и свободным временем, то есть всем, чем жертвовали матери в течение десятилетий до появления «новых отцов»{345}. Другими словами, они попали в ту же «ловушку времени».
Опрос Института семьи и работы показал не только то, что количество отцов, испытывающих стрессы, связанные с нехваткой времени на работу и домашние обязанности, удвоилось с 1977 по 2008 год, но и то, что они стали сильнее женщин ощущать наличие этих противоречий. В отчете под названием «Новая загадка мужчин» институт опубликовал вывод, что мужчины также стали страдать от желания «иметь все и сразу». Во время двух масштабных опросов исследователи Центра работы и семейных отношений Бостонского колледжа выяснили, что большинство мужчин считали уход за детьми таким же важным занятием, как и работу. 53 % респондентов заявили, что готовы остаться дома и воспитывать детей, если могли бы себе это позволить с финансовой точки зрения{346}. При проведении национального социологического исследования специалисты Центра по контролю и профилактике заболеваний США попросили участников согласиться или не согласиться с утверждением, что «мужчине скорее намного важнее проводить больше времени с семьей, чем достичь успехов в карьере», 75 % мужчин и 68 % женщин ответили утвердительно{347}.
«Нового отца» определить достаточно легко. Он носит ребенка в специальном детском рюкзаке и гуляет по парку вместе с другими папами. К 2013 году социальная сеть Meetup насчитала свыше четырехсот похожих на группу в Альбукерке групп поддержки пап в десяти разных странах. В этих группах было около тридцати пяти тысяч участников. В интернете теперь можно найти огромное количество «отцовских» блогов, и многие уже стали писать о «мужском чувстве вины».
«Новые отцы» становятся заметным явлением в обществе. Когда компания Huggies запустила новый рекламный ролик, в котором отец неуклюже пытался сменить подгузник, то группа адептов «нового отцовства» заявила решительный протест против использования подобного стереотипа. В результате производителю пришлось не только отказаться от этой рекламы, но и принести извинения. Мэтт Шнайдер, основатель одной из самых больших групп поддержки отцов в США, насчитывающей около семисот участников в Нью-Йорке, однажды в беседе с главой соцсети Meetup подчеркнул исключительную важность отпуска по уходу за детьми для отцов, чтобы они могли в полной мере почувствовать связь с детьми и найти возможность для более справедливого разделения домашних обязанностей. В итоге руководитель ввел в компании четырехнедельный оплачиваемый отпуск для молодых отцов. «Это немного по сравнению с тем, что есть у женщин, – говорит Шнайдер, – но и немало по сравнению с политикой других организаций».
