Именно Педру познакомил меня с музыкантом и владельцем бара, а также банановых плантаций Октавиу Суза. Для владеющих португальским языком: не надо возмущаться. Я знаю, что в норме буква «к» в этом имени не произносится. Но ничего не могу поделать: сам владелец имени настаивает на том, чтобы в его случае делалось исключение. Наверное, потому, что он музыкант и ему очень нравится ассоциация со словом «октава». Вот уж кто эксцентричный, оригинальный, богемный человек, со своей откинутой назад копной давно не стриженых, всегда слегка растрепанных, с проседью волос, со своим допотопным «джипом», доставшимся в наследство от отца, со своими музыкальными фестивалями по всему миру, посиделками в баре под разговоры о Рахманинове, легендах атлантов и вольных каменщиков… Как грустно, как скучно было бы жить на белом свете без таких людей, как мой друг Октавиу.
Глава 35. Изгнание из рая
В завершение нужно сказать: какой же путь прошла Мадейра! Нынешнее поколение даже уже и не помнит, что в местном диалекте португальского существовал глагол: «janelar», о котором я прочитал в одной старой книге. Он был производным от существительного «janela», «окно». «Окнить» значило проводить все свободное время сидя у окна и наблюдая жизнь и, может быть, перебрасываясь словами с соседкой. Мужчины ходили по вечерам выпивать и играть в карты, женщине иная социальная жизнь, кроме «окнения», была недоступна. И так обстояло дело еще относительно недавно. В пятидесятых годах в таких крупных и важных населенных пунктах, как Камаша, еще не было электричества и настоящего водопровода. Мясо было едой не на каждый день; даже относительно состоятельные семьи не могли себе его позволить, козленка резали на праздники. Может быть, поэтому мадерьянцы до сих пор такие мясоеды, никак не могут отъесться за полуголодные столетия?
Для того чтобы выехать за пределы острова, даже просто в континентальную Португалию, требовалось специальное разрешение властей. Фредерику Тешейра рассказывал мне, как ему повезло: у него был родственник в канцелярии губернатора, благодаря чему ему удалось уехать в ЮАР, заработать там денег, найти себе жену и, вернувшись, уже в новые времена создать на острове собственный бизнес.
Еще в 70-е годы брюки на женщине были сенсацией, скандалом, вызывали жгучее любопытство пополам с возмущением, а сегодня девушки обнажают плечико, ходят в коротких юбках, в уличной рекламе полно полуобнаженного женского тела – я думаю иногда: полноте, это же католическая страна – или нет?
Матери моих мадерьянских друзей рассказывали, каким дерзким поступком было для женщины закурить на публике. Пораженные прохожие останавливались и глазели, не зная, то ли восхищаться феминистской смелостью, то ли полицию вызывать.
На Мадейре долго не было никакого колесного транспорта, передвигались и перевозили грузы в основном на санях с полозьями, а богачей и больных носили в паланкинах, эта традиция сохранялась чуть ли не до Второй мировой войны. Соответственно, и дорог в современном понимании на острове не было. Первый светофор в Фуншале появился в 1982 году и воспринимался как чудо из чудес, на которое приезжали поглазеть из соседних селений.
Но вот тогда, с 80-х, и начался этот спурт, этот фантастический рывок. Бешеными темпами стал развиваться туристический сектор, начавший приносить серьезные прибыли. После вступления Португалии в Европейский Союз Мадейра была признана регионом, требующим специальной экономической помощи, и деньги полились рекой…
Наверное, правы те, кто говорит, что деньги эти использовались не всегда эффективно, что вокруг них, как это всегда бывает, появились коррупционные наслоения… Но все же невозможно не признать: в первые годы своего правления президент Жардим показал себя весьма эффективным менеджером и сумел с помощью денег ЕС поднять и инфраструктуру, и коммунальное хозяйство на недавно еще немыслимый уровень. Можно, наверное, сравнить с тем, что происходило в Москве при Лужкове. Тоже, видимо, не всегда деньги расходовались по назначению и тоже прилипали, надо думать, к нечистым рукам, но все же в итоге столица России преобразилась волшебным образом. В еще большей степени это можно сказать про Мадейру. Из самого отсталого района Португалии остров превратился в один из самых развитых, сравнимый с лидером – Лиссабоном.
Фантастическая сеть дорог покрыла весь остров, для чего пришлось прорубить сотни километров тоннелей сквозь горы. Когда мы впервые оказались здесь в 2000 году, новая дорога от аэропорта до Фуншала еще была новинкой, местные очень ей гордились. Время путешествия сократилось в разы, и само путешествие стало легкой, приятной прогулкой. Мы попробовали как-то проехать по старой дороге, вверх и вниз по холмам, и, скажу вам, удовольствие это было ниже среднего. Тогда же, 14 лет назад, путешествие на автобусе, скажем, на северо-запад острова, в Порту-Мониш, было многочасовым испытанием, требовавшим безупречного вестибулярного аппарата. А кое у кого в нашей семье с этим делом не все благополучно, из-за чего для одного из нас поездка превращалась в чудовищную пытку. То ли дело сейчас: по виа рапида, скоростной суперсовременной дороге, вы домчитесь туда же в три раза быстрее и без всяких злоключений.
Правда, как это часто бывает, слишком долгое пребывание у власти Жардима и его партии сыграло с островом дурную шутку. Эффективность резко упала, а когда разразился кризис, то оказалось, что Мадейра погрязла в долгах, 6,3 миллиарда евро, то есть порядка 25 тысяч евро на каждого мадерьянца, считая младенцев… И это в краю, где множество людей живет на минимальную зарплату – 500 евро в месяц, на которую надо часто исхитриться прокормить целую семью…
Разразилась катастрофа, которую не скоро удастся преодолеть. Пока же для иностранца остров – не просто рай, а рай невероятно дешевый. Думаю, что нигде на территории Евросоюза вы не найдете таких низких цен на основные продукты питания, вино, кофе, транспорт и прочее. Только не забывайте, что эти цены – результат бедственного положения, крайне низкой покупательной способности огромной части населения, которое стоически переносит выпавшие на его долю испытания.
И все же я не сомневаюсь: так или иначе, но мадерьянцы выберутся из глубокой ямы, в которую угодили. Чудеса сплоченности и солидарности, которые они продемонстрировали миру в феврале 2010 года, когда на Фуншал обрушилась взбесившаяся стихия, казалось бы, на долгие годы изуродовавшая город, – лучшее тому доказательство. Уже через несколько недель, после бесчисленных всеобщих добровольных «субботников», от кошмара не осталось заметных следов. Это было просто чудо из чудес, для которого потребовался, конечно, самоотверженный труд, в котором участвовали не только мобилизованные правительством профессионалы, армия, полиция и так далее, но и практически все население города, к которому присоединились добровольцы из других районов острова. Много ли мест на земле, где люди способны на такое? Думаю, что очень мало.
И еще один, исторический, символ мадерьянской находчивости, умения находить оригинальные решения, разумно и даже красиво устраивать свою жизнь в имеющихся обстоятельствах, с самыми минимальными средствами – это… традиционный способ стирки. Он до сих пор сохранился в отдаленных горных селениях, но и там сейчас уходит в прошлое. А в свое время он глубоко поражал женщин с «большой земли», которым доводилось видеть эту удивительную процедуру. Веками в семьях, которым как своих ушей было не видать ни порошков, ни тем более стиральных машин и даже более элементарных приспособлений, где горячая вода, да и водопровод были колоссальной роскошью, это происходило следующим образом: белье полоскали в горном ключе, сворачивали в жгут и били о большой специально приспособленный камень. Потом белье опять споласкивалось и им опять лупили по камню. Это действие повторялось снова и снова, много, десятки раз, процедура занимала много времени и отнимала немало сил. Но каким-то мистическим образом в итоге белье становилось совершенно белоснежным.
