Посмотрел Номи прямо в глаза. И очень серьёзным тоном произнёс:
– Ты спрашивала, ты просила сказать тебе, ответить, так вот я отвечу сейчас – я безумно хочу тебя, и я счастлив от того, что ты так неистово хочешь меня. И я возьму тебя. Сейчас же. Даже если ты передумала и дашь полный назад. Предупреждаю, тогда я тебя изнасилую. С нами, мужиками, в такие игры опасно играть.
Она задрожала от этих слов. Женщины любят ушами…
– У нас на Стэпе есть обычай, – говорил и говорил Сол, – ночь на Святого Андрея… значит, челма… человека мужского пола… называется парубочьей ночью. И в эту ночь парубки могут делать всё, что хотят, им всё разрешено. Знаешь, чем наши молодые «человеки-мужчины» обожают усер-рдно заниматься в эту ночь? Хакерят, влезают в оперативки домашних сетей и меняют коды доступа, чтобы злые духи-вирусы не нашли приглянувшуюся дивчину. Чтобы дхорр не добрался к ней… Утром дивчата приходят и выкупают новые коды поцелуями… Между прочим, сейчас именно эта ночь. Совпаденьице, а?!! Мне сегодня всё можно, так что берегись! Сейчас можно, и ещё в ночь моего рождения, на Святого Николая, через неделю… Вот поменяю все коды… но поцелуями ты от меня не отделаешься, я слишком долгий путь к тебе проделал… – он прикоснулся кончиками пальцев к её щеке и выдохнул:
– Де-евочка моя ненаглядная…
Да, победу над Солом она одержала. Но в то мгновение отнюдь ещё не была уверена, что одержала победу над своими собственными комплексами…
То-то и оно.
И потому первый акт превратился в сраженье. Яростную битву с самой собою.
Хотя поняла она это уже потом, когда вспоминала. Эту Битву и этот Триумф, одержанный ею. И на всю жизнь останется благодарна Солу за то, КАК гениально он сыграл отведённую ему Роль.
А началось действие, между прочим, с символического кровопролития. Бой ухитрился порезать средний палец. Каким образом это ему удалось, ни она, ни он так и не поняли, но когда Солнышко говорил и гладил её по щеке, то остался кровавый след. Её любимый недоумённо посмотрел на свою ладонь, и только тогда обнаружил ранку. Номи мгновенно сориентировалась, улыбнулась и сказала:
– Пролить кровь в девичьей опочивальне – это добрый знак!
– Ну-ну… – улыбнулся и Сол. – Однако ты решительно настроилась, Но-оми, я погляжу…
– Вот и гляди-и… – внезапно севшим голосом исторгла она. Взяла его ладонь, и слизывала кровь, пока та не прекратила сочиться. Тогда вновь исторгла: – Я сейча-ас… – и убежала в ванну.
Она знала, чем его зацепить, потому быстро переменила одежду и натянула на бедро эластичное кольцо. Она прекрасно помнила, КАКИМИ глазами смотрел как-то Сол на этот намёк на присутствие чулка… Мужчины любят глазами.
Вернулась.
Вначале они просто смотрели друг на дружку. «Глазной» секс, можно сказать. Сол упивался ею, она это прекрасно сознавала, и от этого осознания начало истомно тянуть внизу живота…
Потом она впервые в жизни раздевала реального мужчину. И испытывала новые ощущения, и от этих ощущений кружилась голова и хотелось плакать и смеяться одновременно… Визуальный секс продолжался. Она рассматривала СВОЕГО мужчину, она изучала мужское тело, будто впервые в жизни увидела голого «человека мужского пола», и восторг, испытываемый ею, не сравним был ни с чем, испытанным доселе…
А потом она устроила для него этакий пылкий стриптиз. Девушка танцевала для него, раздеваясь, и жадный взгляд Сола был как прикосновенье руки… Ей так хотелось, и он безо всяких слов понимал, чего ей хочется, и восторг, испытываемый им, сливался с её восторгом, и почти осязаемыми волнами переливался в фантастическом будуаре, каждая деталь интерьера которого сочилась вожделением…
И она смеялась от счастливого предвкушенья, и смех её, как потом признавался Сол, производил на него возбуждающее действие не слабее жаждущих прикосновений… «А взгляд твой, Но-оми, влажный и зовущий, просто свёл меня с ума… Ты безмолвно, но неистово кричала: я твоя, я твоя, возьми же меня!!!»
Это уже был акустический секс.
Потом они начали осязать тела друг дружки. Это уже был петтинг, начальная игра. Очень нежными, почти невесомыми прикосновениями Сол касался её тела, и каждое прикосновение заставляло её дрожать… он покрывал её тело поцелуями, от кончиков пальцев ног до сосков и ушей, и внизу живота её зрело извержение вулкана… и она вначале робко, но постепенно смелея, трогала его, грудь, ягодицы, губы, живот… Она исследовала ЖИВОГО мужчину, и сравнивала свои ощущения с виртуальными прикосновениями, и пришла к выводу, что живой – ЖИВЕЕ… оригинал, ясный пень.
Любая подделка, даже самая искусная, всего лишь копия. Наверное, потому, что в живом мужчине содержится то, что отсутствует у запрограммированных киберов – душа… а значит, свобода выбора?..
И когда она впервые притронулась к настоящему, ЖИВОМУ мужскому естеству, то едва не потеряла сознание от пронзившего её острого наслаждения. И сделала то, о чём мечтала одинокими ночами, грезила в девичьих снах… Поцеловала его… и лизнула… и почувствовала вкус… и вкус ей неимоверно понравился… И так жадно приникла она, что мужчина изумлённо вскрикнул…
Это уже был оральный, конечно же, секс.
Но вкус ЖИВОГО семени ей довелось познать лишь в третьем акте – пальцы Сола проникли между её бёдер, скользнули к лобку, и ей пришлось оторваться, чтобы до мельчайших подробностей сохранить ощущение этого ПЕРВОГО прикосновения мужской руки.
А то, что последовало за этим, просто поразило её, хотя истинную ценность совершённого Боем поступка она постигла гораздо позже. После его объяснения, в антракте после второго акта… Её первый мужчина попросил развязать узел, которым была завязана его полукосица. Особый узел, у каждого рода стэпняков свой собственный…
Развязывать этот узел женскими руками мужчины Стэпа позволяют лишь жёнам и невестам. Это настолько интимное действо, что ему даже аналогов невозможно подобрать… Знак высочайшего доверия… До Номи НИ ЕДИНАЯ женщина не развязывала оселедец Сола. Ни та, Первая, ни та с-с-с, Пума, из-за которой Сол Убойко покинул родную планету… ох, спасибочки ж ей величайшее, что отказала ему!..
И длинные, до середины спины, волосы стэпняка рассыпались по животу Номи, когда его губы впервые поцеловали пышущие предвкушением влажные складочки… Это уже был не просто оральный секс, и не вагинальный секс, это уже был не экстаз. Это было преддверие оргазма, ясный пень.
Они исследовали друг дружку. Разогревали… и до того разогрелись, что собственно Акт, порвавший наконец-то плеву, взорвавший барьер, решительно сметая страхи и опасения, произошёл так быстро и неистово, что остался в памяти Номи главным образом вспышкой острейшей боли, которая невероятным образом волшебно превратилась в острейшее наслаждение. Битвы без боли не бывает…
Впервые в жизни Номи кричала от наслаждения, а не от унижения, впервые в жизни она жаждала боли, а не страшилась её, она сражалась с самой собой и побеждала, и, с каждым движением мужского естества в себе, с каждым «тик-таком» фрикций она всё больше и больше освобождалась от всего, что мучило и терзало её. И в момент, когда Девушка-победительница испытала первый в своей жизни настоящий оргазм, сквозь пелену распущенных волос мужчины, укрывших её лицо, она увидела на сером потолке РАДУГУ… И тут же закрыла глаза, потому что испытывать оргазм с открытыми глазами, как выяснилось, просто невозможно! И навсегда запечатлела в памяти мир, окрасившийся в это триумфальное мгновение в радужные тона.
