Ксюша чувствовала, что слезы переполнили ее глаза и вылились на щеки.
Она слушала рассудительные слова Матросова, но слышала не сами эти слова, а нечто совсем другое: он ей не поверил! Не поверил в то, что она не просто бойкая блондинка, каких тысячи, а его судьба. Он не поверил в силу их любви!
Чтобы скрыть набегающие слезы, Ксюша взяла со стола конверт и сделала вид, что ее заинтересовала картинка и почтовая марка.
- Короче, я уже забрал документы из больницы, — заметив, что Ксюша его не слушает, заключил Матросов. — И купил билет…
— И правильно! — поддержал Оккервиль. — Даже не сомневайся. Это единственно верное решение.
— Что с тобой? — вдруг удивлено спросил Матросов.
Ксюшины глаза были полны слез, но она сидела, блаженно улыбаясь во весь рот.
— Что?
Ксюша откинула назад голову, дожидаясь, пока слезы закатятся обратно в глаза, и помахала в воздухе почтовым конвертом.
— Да что?!
— Лелятин! — смахнув остатки слез, проговорила она.
— Что Лелятин? — спросил Оккервиль.
— На обратном адресе в письме указано — город Лелятин! Первый дом-интернат города Лелятина.
Оккервиль и Матросов уставились на нее в недоумении.
— Ну, да. И что?
— Ничего. Просто Лелятин — это родной город моей бабушки. Она в нем выросла. И там осталась ее родня.
— И что это значит?
Ксюша пожала плечами.
— Это значит, что мы поедем с тобой.
— Кто это вы?
— Мы с Тосей! — беспечно ответила Ксюша.
* * *
А дальше все закружилось-завертелось, покатилось-понеслось!
Воскресным утром месяц спустя Ксюша и Матросов шли рядышком по аллее старинного парка, сильно запущенного, но все еще красивого, парка, на чугунных воротах которого сияла табличка «Первый Дом-Интернат г. Лелятина». Маленький симпатичный Лелятин, в который они приехали накануне, — по большей части одноэтажный и деревянный, утопающий в осенних садах — Ксюше очень понравился. Понравились и Тосины родственники — все, как один, хлопотливые, говорливые, хлебосольные. И интернатский парк, заросший сиренью, барбарисом и еще чем-то, что хотелось назвать жимолостью, тоже понравился
День, несмотря на начало сентября в северных широтах, был теплым и по-летнему переменчивым. Когда Ксюша с Матросов выходили из дома Тосиных родственников, накрапывал теплый дождичек. А когда добрались до интерната — сначала сорок минут на электричке, потом еще двадцать на пригородном автобусе — вовсю пригревало солнце.
Ксюша и Матросов шли по направлению к барскому дому девятнадцатого века — желтому трехэтажному зданию с белыми колоннами, в котором, собственно, и помещался «Первый Дом-Интернат г. Лелятина». А точнее сказать, они не шли, а их конвоировала к интернату возбужденная стайка разнокалиберной ребятни от шести до девяти лет.
Дело в том, что, выехав из Лелятина заранее, с утра пораньше, Ксюша и Матросов прибыли на место слишком рано, задолго до назначенного директором времени, и решили сначала погулять и осмотреть парк. Они прошлись до пруда, постояли на мостках, полюбовались кувшинками, осмотрели облупленную ротонду на берегу, которую с одной стороны начали штукатурить реставраторы, потом дошагали до оранжереи, за стеклами которой копались в земле девочки в комбинезонах, и удивились размерам зреющих помидоров, пробрались краем футбольного поля, на котором две команды мальчишек играли то ли в бейсбол, то ли в лапту, и уперлись в тупик; чтобы не возвращаться обратно, решили перелезть через ажурный заборчик, отделяющий спортивную площадку от скамеек летнего театра, и были захвачены с поличным бдительными ребятишками.
— Это я! Я их первая заметила! — возбужденно твердила самая маленькая, белокурый ангел с голубыми глазами и волосами, распущенными по плечам. У ангела отсутствовал передний зуб, и говорила она присвистывая. — Ходят везде, высматривают…
— Молодец, Серебряная Луна, — соглашались девчонки. — Сейчас доставим их в Совет Амазонок Млечного Пути, там разберутся!
— Да-да! — вторили мальчишки. — Пусть расскажут все Ордену Светлых Рыцарей Андромеды!
Ксюша и Матросов чувствовали себя двумя провинившимися Гулливерами среди бдительных и деятельных лилипутов.
Ватага состояла из мальчишек и девчонок, которые держались друг от друга особняком, — мальчишки сопровождали нарушителей справа, девчонки — слева. На плечах всех девчонок волновались одинаковые прозрачные накидки — сделанные, видимо, из отживших свой срок занавесок. Головы мальчишек украшали блестящие обручи с усиками антенн. Самый маленький из них все время досадливо крутил головой: шею терла бельевая резинка, на которой за его спиной держался маленький красный плащик Бэтмэна.
— Отпустите нас, — попросила Ксюша. — Мы не сделали ничего плохого. Мы приехали к вашему директору. К Игорю Владимировичу.
Упоминание имени директора произвело некоторое впечатление на малышню, но их решительных намерений не изменило.
— Совет Амазонок разберется! — заявила старшая из девчонок. — Если вы, чужеземцы, пришли с добрыми намерениями, Амазонки не причинят вам вреда. Но если вы из галактики Креста — берегитесь!
— Вот-вот! Светлые Рыцари Андромеды сразу узнают, если вы что-то замышляете, — подтвердил старший из мальчишек. А самый маленький, Бэтмэн, для верности посветил в лица гостям длинным фонариком, как будто его бледный луч и при солнечном свете мог выявить их темные мысли.
Похоже было, что мальчишки и девчонки принадлежали к разным армиям.
- А при чем здесь галактика Креста? — спросила Ксюша.
— А вы что, не знаете? — хором удивились и те и другие. — Всем известно, что в нашем парке скоро состоится слет вампиров из галактики Креста!
— Вы что же думаете, мы вампиры? — обиделась Ксюша.
— Совет Амазонок разберется, вампиры вы или нет!
Матросов смущенно улыбнулся. А предводитель мальчишек заложил в рот пальцы и свистнул:
— Разберется, разберется! Только не Совет Амазонок, а Орден Рыцарей!
— Почему это рыцарей? Пришельцев задержали Амазонки Пути!
— Сегодня Рыцари дежурные по интернату!
— Нечестно! — запищали девчонки. — Амазонки были первыми!
— Утрутся ваши Амазонки. Рыцари главнее!
Амазонки пытались роптать, но Рыцарей было больше и держались они воинственнее. Во избежание межгалактического конфликта Амазонкам приходилось уступить.
— Ладно, ладно, Пельмень! — мстительно сказала предводительница Амазонок. — Попомните вы это! Вот накостыляем вам вечером, будете знать!
— А что будет вечером? — спросил Матросов.
— Компьютерный бой!
