— Эта фраза достаточно красноречива, — ликовал он. — Перед нами первая страница Корана.
— Священная книга ислама, — с расширенными глазами подтвердил советник. — Откровение пророка Мухаммеда. Главная книга всех мусульман, о которой философ Раймунд Луллий говорил: «tan ben editat у demostrador de la unitat de Deu»[175]. Ты был прав, Яго, признаю. Ты настоящий искатель истины, самый упорный и грамотный из всех, кого я до сих пор знал. Теперь ясно, что султан спрятал текст в этом томе. «Жемчужина» конечно же. Он знал, что с годами она может попасть в руки христиан. Ну и хитрец!
Монахини, силясь понять, в чем состоит ценность находки, хранили молчание.
— В таком случае прошу у вас прощения за то, что вам говорила, сеньор Яго, — неловко пробормотала аббатиса, — вы и в самом деле обладаете этими качествами — самоотверженностью и упорством. Поздравляю вас.
— Тем не менее нам еще предстоит уточнить, что это и есть тот самый Коран аль-Мутамида, — сказал Яго. — На то, что это так, должен указать текст о Страшном суде. Толкователи и сведущие люди говорили мне, что это девяносто восьмая сура, которая называется «Ясное знамение». Заглянем туда.
Бер Церцер благоговейно листал покоробленные страницы, источавшие запах ветхости, и по мере просмотра становилось понятно, почему это издание Корана было запрещено ревнителями чистоты ислама как богохульное: на его полях красовались прекрасно выполненные цветными красками изображения растений и животных, чудесные в своем многообразии. Созерцать их было наслаждением. Все присутствовавшие убедились, что книга — настоящая сокровищница миниатюрной живописи. Яго и Церцер любовались многочисленными фрагментами золотой росписи, которые, хотя и потускнели от времени, сохранили свое великолепие. Так, сура «Корова» содержала изображения домашнего скота в синих тонах индиго, суры «Муравьи» и «Паук» сопровождались изображениями целых воинств муравьев и малюсеньких паучков, посланник Йунус на соответствующей странице был изображен в пасти кита. А в девятнадцатой суре появилась улыбающаяся Марйам, мать Исы — то есть Иисуса. Ее изображение, окруженное упитанными ифрис, то есть ангелами судьбы, предваряло суру.
Богомолки удивлялись несказанно, им стоило больших усилий примириться с тем, что в «сатанинской книге» фигурировали тщательно выписанные лики Девы Марии и Спасителя. Мало-помалу они меняли свое отношение к искусно выполненной рукописи. Аббатиса со сдержанным смущением сказала:
— Сердце мое отказывается верить в то, что столь прекрасная на вид книга может содержать столько яду.
Наконец появилась часть, к которой вели их самоотверженные поиски; в нетерпении все спрашивали себя, подтвердится ли дерзкая идея молодого врача, который сам изнемогал от желания найти ответ на свои предположения. Семь пар глаз заглядывали в девяносто восьмую суру — и точно: на ее месте, ко всеобщему удивлению, предстал длинный текст, написанный совсем другим почерком, а также странный квадрат, разделенный на девять ячеек, пронумерованных по индийской системе[176], которые явно нуждались в каком-то числовом ключе для понимания.
Виньетку послания о Страшном суде поддерживали на своих посеребренных крыльях четыре каббалистических архангела: Гавриил, Михаил, Азраил и Рафаил.
Мгновенный импульс сверкнул в глазах Яго.
— Вот оно, магистр! — воскликнул он. — Прочтите его сейчас, сможете?
— Невозможно, — сказал Церцер, не переставая думать над загадочной схемой. — Перед нами совершенный квадрат, криптограмма, которую пока нельзя прочесть, потому что номера здесь надо поменять на какие-то буквы, но нам не следует ломать над этим голову, потому что само пророчество о Конце времен уже расшифровано далее, — видите? Могу прочесть, если вы позволите, уважаемая матушка.
— Не задерживайтесь на этом, давайте, и мы закончим, — сказала та с нетерпеливым беспокойством.
Астроном погрузился в глубокое раздумье. Он поправил очки и шаг за шагом просмотрел, видимо, непростой текст. Хмурил брови, удивлялся, широко открывал глаза, неодобрительно качал головой, зябко поеживался, восхищался, искал какие-то признаки подделки и, наконец, озадаченно уставился на остальных присутствовавших. Никто из них не шевелился, казалось, что послание содержало какую-то ужасную тайну, от которой зависело их спасение.
Церцер кашлянул и проглотил слюну. Все робко и благоговейно слушали.
— Вот как звучит этот вставной текст:
Аллах велик. О благородный ал-Мутамид, каллиграф Аллаха, король Севильи, андалусийская жемчужина и непобедимый меч ислама! Не будет ничего подобного Дню Возрождения, когда Небеса сойдутся с землей и люди задрожат, подобно стеблям бамбука в руке Божьей. Взгляды их Его не коснутся, но Он будет видеть глаза своих детей. Бог послал в мир Моисея, Иисуса, Мухаммеда, а теперь пошлет Избранного, седьмого пророка.
О Адам, я собираю твое семя, и земля, что была создана, опустошена и воссоздана четыре раза, пришла к своему концу!
Вот пророчество Али, четвертого Калифа[177]рашидун, двоюродного брата и зятя Мухаммеда, Печати Пророчества, которому Иибриль (Габриель), Честный Правитель, поведал на горе Хира о времени и знаках, которые будут предшествовать Страшному Суду. Слушай и внемли.
Согласно этому свидетельству, когда небесная твердь станет не дальше, чем край туники от твоей сандалии, люди того неведомого времени завладеют небесами, землями и океанами, но отрекутся от сущих религий, а забвение Бога и Святых Книг ослепит их очи. Возникнет хаос на водах, страшные катастрофы последуют одна за другой, и будет неимоверное нарушение порядка и поведения людей, отрекшихся от самого святого.
Так придет День Страшного Суда, и на аркадах Вершины Скалы Иерусалима на марвазинах, или весах, будут взвешены все дела человеческие. Случится воскрешение мертвых в Долине Хосафата, где благоверные спят у подножия горы Мория, и души сострадающие перейдут мост Сират, ведущий к золотым вратам Рая. Однако раньше на землю Сейидна явится Аль-Махди, имена которого будут также Избранный, первый составитель законов, Сабих аз Зама — Господин Круга, Акран — Обладатель Книги, Аль Мунтазар — Ожидаемый, Аль Кутб — Духовник, или Миссионер.
Народится он в одном из городов, название которого на букву К (Куртуба, Кордова?), Кайруан, Карран, Кудс (Иерусалим?). И будет он происходить из потомков Пророка, лоб иметь широкий, нос орлиный, а одет будет в грубую одежду из верблюжьей шкуры, и с его приходом воцарится мир. Своими проповедями он восстановит гармонию в мире и поведет его в Золотую Эру, такую, какая была до грехопадения Адама. Однако правление его продлится десять лет, а потом разверзнутся могилы, солнце погаснет, огонь поглотит землю и живые позавидуют мертвым.
