— Не знаю. — Я встала. — Я очень ценю, что вы уделили мне столько времени.
Она продолжала сидеть.
— Присядьте на минутку, Салли, — сказала она.
Начиная нервничать, я села.
Скрестив руки на груди, она с минуту смотрела на меня.
— Вы изменились. — Молчание. — Изменились меньше чем за две недели.
Что я могла сказать на это? Я молча сидела, чувствуя, как мое лицо снова начинает гореть.
— Не позволяйте, чтобы это задание вас изменило, — сказала она почти шепотом. — Статья того не стоит. Я знаю, как манят деньги, но они затягивают, а вам надо отстаивать свою индивидуальность. — Она встала и развела руками. — Но кто я такая, чтобы учить вас, как вам распоряжаться своей жизнью? Желаю удачи!
Еду в Каслфорд, и моя голова забита всякими мыслями. Знаю твердо одно: я не должна встречаться со Спенсером, пока не выстрою весь очерк. Я позвонила ему на автоответчик, зная, что его нет дома.
— Привет! Я обещала встретиться с тобой, чтобы поговорить, но мне нужно несколько дней, чтобы сосредоточиться на работе. Думаю, ты, как никто, поймешь меня. Поэтому отключаю все телефоны. Не принимай это на свой счет. Если случится что-нибудь экстраординарное, можешь связаться со мной через мою мать. — И я оставила ее номер.
Это было самое лучшее, что я могла сделать.
Я забрала у матери Скотти и узнала, что Маку понадобится день-два, прежде чем его коллега выяснит, что представляет собой кусок бетона.
— Я в порядке, — успокоила я мать. — Отключаю все телефоны и приступаю к работе.
Реакция матери последовала незамедлительно. Ее глаза заблестели, а лицо озарилось улыбкой.
— Действительно напишешь? Превосходную статью?
Не знаю, насколько превосходную, но собираюсь серьезно поработать.
Я писала, переписывала, исправляла и начинала снова. Работала по пятнадцать часов в сутки и в четверг утром знала, что действительно написала нечто потрясающее для «Экспектейшнз». Касси повезло, что очерк о ней поручили мне. Мне придется убедить Верити поверить в ту женщину, портрет которой я написала. Мне следует встретиться с Касси лицом к лицу и рассказать, что знаю о ее короткой связи с другой женщиной, и дать ей возможность прокомментировать этот факт.
Это лучшее, что могу сделать.
Одетая в шорты и топик, так как было жарко, я сидела, перечитывая рукопись, когда услышала легкий стук в окно.
Это была мать, и она плакала.
Глава 39
— Что случилось? — вскричала я, выскакивая из дома.
Она оттолкнула мою руку, отказываясь от помощи. Ее появление меня ошарашило. Она сразу как-то постарела.
— Сядь, Салли, — сказала она страшным голосом, когда мы прошли в гостиную. Она опустилась в одно из кресел.
Я села напротив.
— Я все размышляла и размышляла над этим, после того как он позвонил мне днем, — сказала она, не отвечая на мой вопрос, — и, клянусь жизнью, не могу поверить, что ты решила причинить мне такую боль.
— Что я сделала, мама? О чем ты?
— Ты знаешь, как много лет прошло… — всхлипнула она, — до того момента, как я решилась на дружбу, на какие-то Отношения с мужчиной после твоего отца.
— Мама!
— А сейчас ты все разрушила, втянув Мака в это дело. Я просто не могу в это поверить, Салли. Это подлый и низкий поступок. И я страдаю.
Я бросилась к матери и упала перед ней на колени.
— Мама, я представления не имею, о чем ты говоришь!
— Это обломок развалин. Ты знала, что он от средней школы, ты знала, что он оттуда, где погиб отец. И ты знала, как сильно это меня расстроит. — Ее глаза снова наполнились слезами, и она прикрыла рот рукой. — Если тебе хотелось причинить мне боль…
— О, мама, нет! — завопила я, обнимая ее. — Нет, нет, нет! Боже милостивый, у меня и в мыслях этого не было. Клянусь Богом! — Я отстранилась и смотрела на нее. — Я никогда не сделала бы ничего такого, что омрачило бы твое счастье, мама. Я дала это Маку только потому, что доверяю ему, считаю его членом нашей семьи.
Ей отчаянно хотелось мне верить.
— Это кусок от школы? — спросила я. — От той, что в Каслфорде? Ты в этом уверена?
Она кивнула.
— Как Мак обнаружил это?
— Он этого не знает. А я знаю, — сказала мать, готовая заплакать снова.
Я заключила ее в объятия.
— Мама, что бы ты там ни думала, расскажи мне все.
— Вряд ли это случайное совпадение, — сказала она сквозь слезы. — Ты приезжаешь в пятницу вечером… Я была так смущена, что не знала, что сказать…
— Тебе не надо оправдываться. Мак чудесный человек, он заботится о тебе, а ты о нем, и я хочу, чтобы вы были вместе.
— О, Салли! — сказала она, рыдая. — Я так скучаю по твоему отцу!
При этих словах я тоже начала плакать. Наплакавшись, мы вытерли слезы, отсморкались, и нам стало легче. Теперь мать поверила, что я не пыталась внести разлад между ней и Маком. Я также поняла, насколько ранима мать и как трудно ей быть в интимных отношениях с Маком, таких же, какие были у нее с моим отцом.
Бедная мама. Я так ее люблю.
— Что конкретно сказал Мак?
— Он отнес эту штуку коллеге, а тот сразу понял, что материал местный, из Новой Британии. По всей вероятности, его изготовили в конце семидесятых — начале восьмидесятых годов. Он проведет дополнительные исследования по цементу и арматуре, но уверен, что обломок — часть опоры, которую когда-то использовали для строительства театра или большого товарного склада.
— Тогда почему ты связываешь это со средней школой?
— Какое другое кирпичное здание наподобие театра, которое уже разрушено, построено в тысяча девятьсот семидесятых годах? И кто еще, как не ты, Салли, знает, как гордился отец бетонными опорами своего проекта в конце семидесятых? Это обломок от гимнастического зала, Салли.
Я позвонила в полицейский участок и попросила, чтобы мне перезвонил детектив Д'Амико. Через две минуты он был на связи. Через четверть часа мы уже встретились в Мидлтауне. Вошли в здание Уэсли, чтобы найти Мака, и я сразу увидела его серьезное лицо.
— Я ужасно расстроил твою мать, Салли, — произнес он, подойдя ко мне. — И, откровенно говоря, теряюсь в догадках почему.
— Это не твоя вина, — сказала я, взяв его за руку. — Маме кажется, будто это обломок здания, в котором погиб мой отец. Не знаю почему. Я привела с собой детектива Д'Амико. Я считаю, что обломок из сгоревшего здания, иначе не принесла бы его тебе.
— Она так огорчена. — Мак переживал.
— Она думала, я намеренно принесла его, чтобы разлучить вас, — пояснила я.
