чудесное варенье из сосновых шишек, запас которого ты делал три месяца назад? – поинтересовался Рашхан, не здороваясь, едва я ответил на его вызов по лиару.
– О! Тебя можно поздравить с грядущим пополнением семейства? – улыбнулся я, сразу сделав верные выводы, стоило прозвучать вопросу о лакомстве, которое в последнее время обожала и моя Миранда, ждущая ребенка.
– Можно, – улыбаясь, как довольный сытый кот, ответил старший брат. – Так что? Есть варенье или нет?
– Найдется.
– Отлично! А то пока мы дождемся доставки…
Я тихонько и вполне понимающе хмыкнул и сгрузил несколько банок в контейнер.
– Может, еще и парочку свитеров возьмешь? И пакет с носками? – с нескрываемой надеждой поинтересовался я.
– Ты же месяц назад нам присылал на всю семью подарки, – удивленно приподнял брови Рашхан.
– Да там было-то… всего ничего!
– Двенадцать свитеров, двадцать четыре пары носков, восемь шарфов и…
– Вязаная шаль для Евы, – закончил я, прекрасно помня, что им отправлял. – Не так уж и много для такой большой семьи, как ваша.
Рашхан уставился на меня непередаваемым взглядом.
– Неужели все настолько плохо? Вязание – вполне себе милое увлечение…
– Это, если не учитывать скорость и энтузиазм моей жены. Уже и все наши родные и хорошие знакомые в Факарте одеты, и мой спецотряд со своими семьями, и проживающие в комплексе для одаренных, включая охрану. И это я про детские вещи – ползунки и пинетки молчу, которыми у нас уже три ящика комода забиты.
– Ну, дела… Ничего, остальные-то два ящика еще пустые, будет куда складывать, – попытался приободрить меня Рашхан, но весьма безуспешно.
– Если бы! Нам столько вещей родные наслали… Еще с вами будем делиться, чую! Второй комод, что ли, приобрести…
Брат весело рассмеялся.
– Так отправлю вам еще подарки? – вернулся я к началу разговора. – У Миранды как раз готова новая партия, – я кивком показал на два огромных контейнера, заполненных вещами, которые кареглазая связала за последний месяц.
– Я-то с удовольствием возьму, – отвлек меня от мыслей Рашхан, – Только… Крис, а вы магазин открыть не хотите? Вещи, сделанные своими руками, в наше-то время, когда везде почти одни технологии, ведь весьма ценятся, – то ли в шутку, то ли всерьез предложил Рашхан.
– Я-то не прочь, но ты же знаешь, что Миранда своего увлечения стесняется и старательно его скрывает, – заметил в ответ.
О том, что все давно в курсе, Миранда явно не особо задумывается, а я не спешу ее разубеждать. Моей кареглазой волноваться сейчас точно вредно.
– Наверное, до конца так никогда и не пойму женщин… – задумчиво заметил Рашхан.
– Ты такой не один, – утешил я.
– Хотя, если так посудить, есть варенье из шишек и вязать шарфы и носки весьма безобидное, а главное, безопасное занятие.
Я утрамбовал объемный пакет в контейнер, оформил в два щелчка доставку и посмотрел на встревоженного Рашхана.
– Очередной ремонт? – понимающе уточнил я, зная, что как только в семействе брата ожидается пополнение, его жена бросает все дела и начинает едва ли не заново по болтикам разбирать их дом.
– Переживу, – улыбнулся Рашхан. – Главное, чтобы Ева была счастлива.
В голосе грозного адмирала, которым все привыкли видеть моего брата, прорезались непривычные нотки нежности. В этот момент за его спиной раздались рассерженные голоса племянников.
– Опять драка! Я всю неделю только и успеваю, что носы этим сорванцам лечить! – вздохнул Рашхан.
– Кто-то безумно сильно хотел сыновей, Вселенная тебя услышала, – веселясь от души, заметил я.
– Ничего, вот родится у тебя мальчик…
– Мы девочку ждем, – широко улыбаясь, напомнил я.
Из гостиной Рашхана послышался вой и грохот, и он, не прощаясь, отключил лиар, явно перемещаясь к сыновьям.
Я же, едва сбросил вызов, вышел из кладовой комнаты, решив проверить, как там Миранда. Еще час назад она уснула прямо в гостиной, и я укрыл ее пледом и затемнил помещение, чтобы как следует отдохнула. Но на месте жены не оказалось.
Вот же непоседа! Сдается, и дочка будет в нее. От этой мысли меня затопило нежностью и еще большим желанием увидеть свою кареглазую.
Я нашел Миранду, замершую возле законченной мной сегодня утром статуи, в практически пустой мастерской. Все остальные мои работы, за исключением этой, как и творения моей жены, сейчас находились на нашей совместной выставке в Звездной Галерее.
Эту статую в подарок для Миранды я создавал долго и кропотливо, старательно передавая такие любимые черты моей искорки, изученные за эти годы так, как ничьи другие. Для меня это был еще один способ показать мою глубокую сильную любовь к своей женщине, которая с каждым днем лишь крепла.
– Нравится? – спросил почти шепотом.
Она обернулась, вытирая ладонью скользнувшую слезинку, так расчувствовалась от моей работы. Мое сердце вновь затопило нежностью.
– Очень. Она прекрасна.
– Это ты прекрасна, кареглазая моя.
Я медленно подошел к ней, обнял свою самую невероятную женщину, вдыхая запах ее волос.
– Никогда не думала, что ты видишь меня такой… – вдруг сказала Миранда, заглядывая в мои глаза. – Такой… У меня даже слов подходящих нет, Крис.
– Светом всей моей жизни, – отозвался я, слегка касаясь ее полураскрытых губ.
– Крис…
– Обожаю тебя до умопомрачения, искорка. Неужели успела забыть? Так я напомню.
Я нашел ее губы, пропадая в этом долгом, пока не сбилось наше дыхание, поцелуе. Порой мне все же так сложно выразить чувства словами. Может, они и не нужны?
– Теперь ты точно знаешь, что никто во Вселенной не любит тебя больше, чем я, – заметил, улыбаясь.
– Да разве я в этом сомневаюсь, мой драгоценный мужчина? – прошептала она и потянулась ко мне за очередным поцелуем, заставив в это мгновение забыть обо всем окружающем мире.
Сейчас в нем остались только я и мое кареглазое счастье.
