после того, как несколько дней продержал в плену на холодном острове. Джослин сказала ей, что они, возможно, никогда бы его не нашли, если бы не она, но Эйлин все это было неважно, она просто хотела увидеть его снова. Джослин взяла ее за руку и повела к нему в больницу.
– Помните, его здоровье подорвано, – предупредила она.
– Пожалуйста, просто дайте мне его увидеть, – попросила Эйлин.
Ричард сидел на кровати. Он выглядел старше, но в его глазах появился блеск, когда он улыбнулся, увидев ее.
– Пришли прибраться в моей комнате? – спросил он хриплым голосом.
– Я слышала, вы попали в беду? – произнесла Эйлин, вздыхая, и села на стул рядом с его кроватью.
– У вас будет немного времени, – сказала Джослин, выходя из палаты.
Эйлин вспомнила, как впервые встретила этого мужчину. Тогда он слишком много выпил, но на этот раз открылся как на исповеди. Ланеган рассказал обо всем этом испытании, как будто она – его священник. Как сын его бывшей любовницы похитил его, отвез на остров и попытался убить. Но более того, он рассказал ей о женщине, которую оставил. Как, по его собственным словам, он украл ее у другого мужчины.
– Видите ли, Эйлин, я должен был умереть на этом кресте. Я разрушил эту семью. Сначала их брак, потом их жизни. И из-за меня погибли все эти другие люди. Я совершил первое убийство. Оно на моей совести.
Слезы потекли по морщинкам на щеках, Эйлин наклонилась и вытерла их.
– Не глупите! Вы совершили ошибку в молодости, как и многие. Вы никак не могли знать, что все так обернется. Этот Симмонс был не в своем уме. Он убил бедных невинных людей. Эта вина на нем, а не на вас, – произнесла она так, как будто поставила точку. Это были последние слова на эту тему.
Некоторое время спустя вернулась Джослин.
– Я могу снова привезти вас завтра, – ласково предложила она, когда Эйлин поцеловала мужчину в щеку на прощание. Это был первый раз, когда она поцеловала его. И единственный – в ту ночь старый священник скончался во сне.
Глава сорок девятая
Луиза наклонилась и поцеловала племянницу. Глаза девочки искрились от смеха. Луиза вздрогнула, когда Эмили схватила ее за руку. Рана после нападения Симмонса зажила за несколько недель, но все еще была ощутима.
– Я люблю тебя, тетя Луиза.
– Я люблю тебя, Эмили.
Грусть, охватившая Луизу, когда она добралась до М-5, была смягчена воспоминаниями о последних нескольких днях. Она была в родительском доме с Рождества, наслаждаясь отдыхом. Пол не пил, и праздничный период был одним из самых счастливых. Эта мысль подняла ей настроение, когда она ехала по мосту Эйвонмут. Период до Рождества был сложным, с последствиями дела Симмонса. Джеффри Симмонс в настоящее время проходил психиатрическую экспертизу, но прокуратура была убеждена, что в итоге он предстанет перед судом за убийства Вероники Ллойд, отца Маллигана, Джанет и Натана Форестеров и Сидни Кресвелла.
Луиза помнила эти имена и знала, что всегда будет их помнить. Съехав с автострады в Уорле и направляясь в объезд центра города, она снова прокрутила в уме все расследование, как и сотни раз до этого. Она искала ошибку, недостающее звено, то, что могло бы предотвратить последующие убийства после обнаружения тела Вероники Ллойд. Она установила связь с пожаром, но не была ли она слишком нерешительной в своем расследовании? Возможно, если бы она была более внимательна, они бы обнаружили связь с Ланеганом раньше. Она высказывала такие опасения Робертсону, но он отмахнулся от них. По его словам, сказанным с грубоватым шотландским акцентом, то, что она вовремя нашла Ланегана и сохранила Симмонсу жизнь, результат, которым она должна гордиться. Луизу это не убедило.
По привычке она сделала круг на побережье. Третье января, солнце стояло высоко в небе, и море – на этот раз во время прилива – было тихим, безмятежным. В такие дни, как этот, Луиза могла не то чтобы любить, но выносить старый приморский город.
Она предложила Томасу, Фарреллу и Трейси встретиться в «Калимере», и они уже ждали ее там.
– Здравствуйте, инспектор, – поприветствовала ее владелица ресторана.
– Привет, Джорджина. – С тех пор как новость об аресте на Крутом Холме попала в газеты, Луиза вновь обрела ее уважение. Их разговоры редко выходили за рамки любезностей, но Луизе больше не приходилось терпеть с самого утра холодные взгляды женщины.
– Это тебе, – сказала Луиза, протягивая Трейси бутылку шампанского.
Сегодня был последний день командировки ее подруги в Уэстон. Завтра она вернется к Финчу и остальным сотрудникам MIT.
– О, тебе не следовало этого делать, – произнесла Трейси, улыбаясь. – Открываю?
– Только не здесь, – сказала Джорджина, ставя чашку кофе перед Луизой.
– Спасибо, что пришли. Я просто хотела лично поблагодарить вас всех, перед тем как мы отправимся в бар, – обратилась к присутствующим Луиза, отпив из чашки.
Томас и Трейси переглянулись, Фаррелл выглядел смущенным, и на секунду Луиза забеспокоилась, что эти двое возобновят свой роман.
– Грустные новости, шеф, – сказал Фаррелл. – Сегодня утром пришло известие, что Ричард Ланеган скончался ночью во сне.
– Естественная смерть, – подчеркнула Трейси, будто была нужда в объяснении.
Луиза провела рукой по волосам. Старому священнику было чуть за семьдесят, но она не могла отделаться от мысли, что дни заключения на острове ускорили его уход.
– Пойдем, пойдем в бар и выпьем, помянем его, – предложила Трейси, беря Луизу за руку и помогая ей подняться на ноги. От Трэйси исходил запах сладких духов.
Казалось, что весь полицейский участок ждал в баре отеля. Робертсон подошел к ним с подносом односолодового виски, Луиза извинилась и ушла в туалет, чтобы не пить.
Финч вернулся в штаб-квартиру через пару дней после того, как Симмонс и Ланеган покинули остров. Он несколько раз заводил разговор по поводу безрассудства Луизы во время расследования, но Робертсон только посмеялся над ним. Уважение Луизы к своему боссу достигло новой вершины.
Была вызвана антикоррупционная служба, расследовавшая пожар в церкви Святой Бернадетты. Отставной сержант Бенджамин Фарнхэм находился под следствием, как и монсеньор Эшли, который после ареста Симмонса был отправлен в участок в Бристоле.
– Вот она, – сказал Томас и протянул бокал с шампанским вернувшейся к бару Луизе.
– За Трейси Пью, – произнес Робертсон, поднимая свой бокал. – Ее будет нам не хватать.
– За Трейси, – сказала Луиза и улыбнулась, глядя на раскрасневшиеся щеки своей подруги.
Луиза подождала час, прежде чем извиниться и уйти.
– Спасибо за все, – поблагодарила она Трейси, провожавшую ее до машины.
– Благодарю. Я
