– Садись, – он указал на софу.
Но я мотнула головой и сложила руки на груди:
– Что происходит?
Чигару тяжело вздохнул. Несколько мгновений он смотрел мне в лицо, после чего отошёл к окну и раздвинул портьеры. В гостиную хлынул свет алхимических фонарей, озарявших двор за храмом и его заднюю колоннаду. Заговорил Чигару практически сразу:
– Кайден для его личного благополучия и благополучия Унии должен жениться на Венанции. Венанция одержима им и готова пойти на что угодно, чтобы Кайден принадлежал только ей. Она готова его даже отравить и держать без сознания, пока не избавится от тебя, своей конкурентки за его внимание. Одержимость Венанции, признаю, довольно нездоровая, но после свадьбы Кайден сможет заставить её подчиняться.
– К чему ты мне это рассказываешь?
– К тому, что этот брак нужен и Кайдену, и стране. Но твоя близость к Кайдену ставит его под угрозу, потому что в ревности Венанция, как мы теперь видим, может переходить границы и готова навредить ему, лишь бы добиться желаемого.
Он повторялся. И если Венанция готова пойти на всё, разве это не значит, что даже права мужа не гарантируют Кайдену защиту? И если у Чигару были шпионы, которые выяснили всё это, почему он ничего не предпринял для спасений Кайдена?
– Чигару, ты поможешь мне сбежать? – я смотрела на его напряжённые плечи. – Вытащишь Кайдена? Он же твой друг!
– Понимаешь ли, – Чигару продолжал усердно разглядывать улицу, – теперь, когда начато судебное разбирательство, даже если ты просто сбежишь, тебя смогут преследовать на вполне законных основаниях. Любой представитель Унии будет обязан схватить тебя и доставить обратно. Это жизнь в бегах. Но если ты станешь моей женой, Венанция вынуждена будет отступиться: ты перестанешь представлять угрозу для неё, а суду придётся тебя оправдать, ведь консорт-принцесса Моресы не может быть преступницей. Как только мы поженимся и отправим свидетельство об этом в королевский замок, Венанция позволит Кайдену очнуться. Это единственный способ помочь ему, уберечь от других её подобных затей. И спасти тебя.
– Но замужество… так внезапно… и… – я заговорила, только чтобы как-то разбавить тягучую тишину.
На самом деле у меня не было слов. Зато мыслей – слишком много.
Наконец, Чигару развернулся. Он направился ко мне. Надвигался тёмным силуэтом, очерченным падающим в окно светом. Инстинктивно я качнулась назад, и Чигару замер.
– Не бойся, – попросил он и снова пошёл на меня.
Свет камина дотянулся до его сосредоточенного лица. Чигару положил ладони на мои плечи.
– Не бойся меня, Эйна, – попросил он мягко. – Я не причиню тебе вреда и делаю всё для нашего блага, и для Кайдена в том числе.
Сердце кузнечным молотом бухало в груди, холодок бродил по спине.
Чигару выдавил улыбку:
– Не переживай, я не собираюсь похищать тебя или причинять вред, это будет настоящий законный освящённый богами брак. Тебе не надо ни о чём волноваться, я обо всём позаботился.
Он наклонился, но я отвернулась, не позволяя коснуться губ, и тогда Чигару поцеловал меня в лоб. Вдруг обнял, обжёг горячим дыханием ухо.
– Эйна, – прошептал он, подрагивая, скользя ладонями по моей спине. – Между браком с принцем и смертной казнью неужели ты предпочитаешь смертную казнь?
– Но Кайден…
– Как только ты станешь моей женой, жизнь Кайдена будет вне опасности.
Чигару сказал это уверенно. Слишком уверенно.
Глава 49. Судьбоносное решение
Омовение невесты обычно совершалось другими женщинами, но я попросила оставить меня одну и теперь сидела в пропахшей травами и ароматом жасмина воде.
«Господин такой щедрый», – хвалили послушницы.
«Господин дал на омовение соли и благовония», – восхищались они.
Мне резкий запах слишком напоминал Венанцию, поэтому я попросила использовать обычную травяную смесь, но мне капнули жасминового масла, а я не стала капризничать и требовать заменить воду в большой каменной чаше.
Угли согревали её снизу, не позволяя воде остыть, запах щекотал ноздри. Я пряталась в этой ароматной воде, нежа продрогшее в тюрьме тело.
Грелась.
И думала.
Чигару знатно развернулся: договорился в одном из главных храмов столицы, обеспечил притирками. В спальне меня ожидало свадебное платье. Конечно, организовать всё это можно минуть за пять – столько примерно займёт выдача соответствующего распоряжения слугам, которые всё устроят, но… но… Стоит ли мне размышлять над этим? Над странностями? Не проще ли положиться на мужчину, который хочет стать моим мужем? Мама говорила, что хороший муж – защита для женщины.
Если рассматривать ситуацию разумно, сейчас у меня не было причин сомневаться: Чигару хорош собой. Силён. Состоятелен. Уверена, сотни, а то и тысячи женщин были бы счастливы оказаться сейчас на моём месте.
Но…
Это проклятое «но» дёргало сердце, не давало покоя, словно нашёптывало: «Это не единственный возможный вариант, даже если Чигару говорит, что только так я могу спастись».
Увы, в тёплой ванне нельзя было прятаться вечно. Я позволила девушкам обтереть меня длинными белыми полотенцами. Надеть на чистое тело шёлковую сорочку. И белое платье с расшитым жемчугом сюрко.
Послушницы закололи мои волосы вверх и украсили шёлковыми цветами. Накинули вуаль, прикрывшую лоб до бровей. Поставили передо мной расшитые жемчугом туфельки.
Свадьба с принцем… какая девушка не мечтает об этом? Но на сердце было так тяжело!
На улице медленно светало. Девушки провели меня мимо слуг Чигару, укутанных плащами так, что не было видно лиц. Под их пристальными взглядами я поднялась на крыльцо и вошла в просторный, наполненный терпкой сладостью мирры храм. Статуи младших богов окружали главный зал по периметру, Чигару ждал у алтаря вместе со жрецом и жрицей в белых одеяниях. Они главные в этом храме, и они собирались заключить наш брак.
Я не хотела идти под венец вот так. Но куда мне идти? Во дворе поджидали люди Чигару. Сам он стоял здесь такой сосредоточенно-серьёзный.
Протянул руку, приглашая подойти.
Я чувствовала себя, как на похоронах.
«Есть ли у мены выбор? – спрашивала себя, медленно шагая по каменным плитам. – Подъёмная ли это цена за спасение от Венанции?»
Постепенно приближаясь к алтарю, я смотрела на Чигару и задавалась вопросом: смогу ли с ним жить? Полюблю ли? Хотя бы приму, как мужчину?
Он взял меня за руку. Тёплые сухие пальцы – они не раздражали, но и не вызывали особых эмоций. Сердце не стучало ускоренно рядом с ним, не замирало в груди. И хотя я знала, что это необязательное условие для брака, всё же… мне было грустно и неуютно.
