«Я всегда буду готов помочь тебе. И поговорить. Но выбор за тобой».
Бархатный голос прозвучал в голове так реально, будто мужчина стоял за ее спиной. Шерил даже оглянулась, но ничего такого не увидела.
— Что-то не так, Шер-р-р?
Сколько можно издеваться над ее именем! Должно быть, Стэн думал, что это звучит сексуально, но на самом деле хотелось заткнуть уши.
— Все хорошо.
Вранье. Ничего не хорошо, потому что Марк не позвонит. А может, уже забыл о ней? С Хлоей… Шерил прибавила скорости, стремясь быстрее окунуться в набиравший обороты вечер. Сегодня она повеселится. Назло всем, и себе в том числе…
Но думать об этом оказалось проще, чем сделать. Музыка долбила по ушам, Стэн — по нервам, и даже бесплатные напитки не спасали. Блестящий водоворот молодежи быстро оторвал сначала одного из парней, заметивших добычу перспективнее, потом Джес с ее спутником, а ее вместе со Стэном прибило к столам с крохотными закусками.
Парень о чем-то трепался. Шерил честно пыталась вникнуть в разговор, но голова не вмещала в себя такой поток информации. Лучше бы он открывал рот реже. Только по делу. Хотелось услышать скупые, но полные стали слова и почувствовать вместо сальных взглядов, пытавшихся проникнуть под блузку, другой. Горячий и способный сжечь чертову ткань дотла.
Шерил даже губу прикусила. Она же шла сюда не за этим! Отвлечься, выбросить из головы и сердца проклятую тяжесть. Но заставить себя не думать не могла.
Тут все чужое. Шумное, веселое, раскованное. А ей хотелось тишины. Шелеста деревьев над головой и сухого зноя. Горячих рук, блуждающих по телу, и щекотного шёпота, превращающего даже самое безобидное слово в чувственную пытку.
Музыка сменилась на медленную, и, как по волшебству, на танцполе, которым служил холл колледжа, остались только парочки.
— Потанцуем? — тут же сориентировался Стэн и, не дожидаясь ответа, поводок ее к танцующим.
Вокруг талии обвилась рука, и Шерил пришлось стиснуть зубы. Надо было отказаться!
— Стэн, я…
Но парень сделал первый шаг, и по инерции Шерил качнулась следом.
И сразу наступила на ногу.
— Прости!
Стэн поморщился, а его ладонь съехала почти на ягодицу, очевидно в счёт моральной компенсации.
— Стэн, не мог бы ты… — запеклась, споткнувшись второй раз. Парень недовольно нахмурился. Не прошло двадцати секунд, как Шерил третий раз прошлась по модному белоснежному кроссовку, и в голубых глазах партнёра мелькнула настоящая злость.
Нет, хватит! Она… она как бревно! И он не лучше. Дёргает, тащит и… лапает! Разозлившись, Шерил толкнула в широкие плечи.
— Отпусти!
— Хватит ломаться… — ее хватанули за ягодицу.
— Ты оглох?! — взвизгнул не хуже Джес. На них обернулось несколько пар. А Шерил снова толкнула — пусть видят!
— Да пошла ты! — вспылил Стэн. — Нашлась тут клуша недотраханая. Кто на тебя позарится?
— Точно не такие утырки как ты! — выплюнула, отскакивая в сторону. — Иди ищи кого-то уровнем пониже. Как раз для себя!
— Сучка, — зашипел парень, но, продемонстрировав средний палец, Шерил зашагала в сторону выхода.
Прочь отсюда. Она не хотела находиться тут! Не должна! Боже, как все трудно! И она сама запутала все ещё крепче, а теперь билась в паутине собственных решений, как глупая бабочка, летевшая на свет, а угодившая в липкую смерть.
Рука сжала мобильник так, что пластиковый уголок врезался в кожу. Так больше нельзя… Ей нужно поговорить. Попросить совета, высказать все, что мучает. Просто нужно… иначе сойдёт с ума.
Пальцы быстро набрали нужные цифры.
Всего три гудка, а потом и дышать стало легче — в динамике прожурчал ласковый голос:
— Доброго вечера, Шерил.
— И вам, Надежда.
Глава 41— На «ты», пожалуйста, — как обычно попросила женщина.
Но Шерил не могла на «ты». Надежда воспринималась ей такой же близкой, как мама. Спокойная, мудрая, добрая… Шерил решила позвонить ей. Потому что мама однажды честно призналась, что не может судить объективно. Но семейная жизнь Надежды оказалась другой, чем у большинства омег. Ливс любил ее!
Шерил остановилась в ближайшем темном закутке, там, где было хоть немного тише. В трех шагах проходили люди. С обеих сторон ее зажимали здания корпусов, над головой вспыхивало зарево реклам, а Шерил царапала ногтем холодный камень стены, пытаясь собраться с мыслями.
— Надежда, я… я, кажется, ошиблась. Или нет… Не знаю. Мне нужен ваш совет.
— В чем ошиблась, милая?
Ох, облегчить ей задачу никто не собирался. Не может же она не знать? Уже ведь созванивались. Шерил рассказала о своем поступлении. Разговор, правда, получился коротким и смятым, да и Надежда не спешила с расспросами… Но ладно. Надо. Иначе все это сведёт с ума.
— Я…. — вздох вышел рваным, а губы пересохли и, кажется, потрескались, — я уехала, потому что думала… То есть мне казалось… Нет, я видела! Тогда в галерее, помните? Видела, что Мар… мистер Дарквуд, он с другой, понимаете? Я все видела. А потом его отец сказал про поступление и Блэйка — это бета, который меня преследовал. Вы его не знаете, наверное… Неважно. Но это не главное. Марк был с другой. И это… В общем я не могла не выбрать деньги. Потому что было так плохо… А потом Марка вызвали на ринг… Я видела бой. И после него узнала… Вернее, Марк сказал, что между ним и Хлоей ничего не было. То есть не именно Хлоей. Просто не было. С другой. Но я не верю. Или нет? Мне нужно разобраться! И вот, решила позвонить вам… Вы… Вас муж любит. Я знаю. Подумала, может, вы поможете? Мистер Дарквуд дал мне свой номер…
О, Боже… Это ее самая отвратительная речь. Лепет сумасшедшей, которая сама не знает, чего хочет! Как Надежда трубку не бросила? Невозможно слушать!
— Ты решила, что я смогу тебе помочь, потому что моя жизнь отличается от жизни других омег? — безошибочно определила суть Надежда. — А ещё думаешь, что альфа рядом со мной не похож на других? И надеешься, что мистер Дарквуд такой же?
— Да…
— Милая, есть небольшой нюанс. После пяти месяцев семейной жизни я попыталась покончить с собой.
— О, Боже…
Ноги подломились, и Шерил по стене съехала на землю. Попытка расстаться с жизнью?! Почему?!
— Муж вас… бил? Или…
Нет, только не Ливс! Он не мог быть насильником! Он… он совсем другой! Он любит жену! Глаз с нее не сводит!
— Есть другие способы лишить человека тяги к жизни, — деликатно ответила Надежда. — Да и теперь это неважно. Я была молодой и очень впечатлительной, а мой муж — напористым и избалованным жизнью и женщинами.
