Свет выливался из подвешенной на цепях жаровни, которую держала покрытая коркой рукоподобная ветка. Лучше бы огонь не рвал мрак. Стало видно что-то, что стоит на двух тонких ногах с непропорционально большим туловищем, состоявшим, примерно, из десятка едва живых людей. Умастители. Те в фанатичной эйфории елозили и извивались… понятно, чем они занимались, пока иные части единого целого пожирали друг друга. Отгрызая и пережёвывая кусочек за кусочком, выплёвывали беловато-серых бабочек в волнистую полоску. Крылатые суетливо махали чудесными крылышками, чем показывали непостижимое представление театра теней. Из яблок высунулись черви…
— Теперь…
— Моя…
— Очередь.
Провопили части грязной твари в несколько голосов…
***
Глубокая ночь. Ступени, ведущие в обитель вермунда, устало заскрипели. По ним полз Клив, сжимая мушкетон сухими пальцами. Его цель — прервать дыхание того, кто посмел угрожать сиротам из приюта. Старик почти в прямом смысле вместе со слюной обливался яростью.
— Не-а. Я первый до него доберусь, — сдержанным тоном произнес неизвестный.
Клив обернулся, там молодой человека, лет двадцати пяти, с приятной наружностью. За его спиной стояли исполнители городской гвардии, желавшие арестовать прогнившего отступника. Но случится ли арест?
— Я — главный Искатель оректонской Академии запретных знаний. Зовите меня Ханд, Вабан Ханд. А вы…должно быть, Клив «Два колеса». Правда, сейчас без колёс. Прошу прощения, что так и не зашёл на склад. Зайду позже, а пока… много дел.
— Я знаю кто вы. Прошу не останавливайте меня. Позвольте мне…
— Не позволю, ибо я сам это сделаю, — мистер Ханд сказал это с доброй улыбкой и продолжил подъём.
Для приличия трижды постучался, после чего распахнул дверь. Пройдя внутрь, остановился и плавно обнажил клинок.
— Прошу прощения за вторжение, но могу ли войти? — пропел Искатель. — Конечно же могу. Я постараюсь не занести в дом грязь.
Заперев перегородку на шпингалет, пару раз шагнул вглубь, остановился, всматривался в хозяина лачуги. Лунный свет любопытным воришкой пробирался через окно. За опрокинутым креслом почти дугой выгибался бледный человек, одетый в костюм из собственной рваной кожи. Жевешу.
— О? Да тут и белпер Бенард не поможет, — озвучил мистер Ханд, созерцая телесное воплощение шутки свежевателя. — Я пришёл забрать зеркало для его дальнейшего уничтожения, но, похоже, в этом уже нет нужды. Тут столько осколков. Как бы ни порезаться. Хотя, знаешь, мне кажется, я здесь не только из-за него…
Шутка поковыляла и прыгнула на вооруженного гостя. Ниточка гобелена трагикомедии, впитав пинок, отлетела к стене. Когда оно поднялось, сразу же было прижато; накрепко — не освободиться, не выкрутиться. Из углов комнаты выползло неопределимое, невидимое. Только рябь похожая на тень пара сигнализировала о присутствие чего-то потустороннего. Оно обхватило конечности шутки, подвесило звездой над полом. Сталь рассекла воздух — косая нога отсоединилась от тела. Ещё три взмаха проделали то же самое, и бесконечный «горшок» упал на потолок. Сжав горло, оказавшись в водовороте ненависти, Искатель кулаком месил рыло блеклой тени. Удар за ударом. Пришёл в себя и тут же в ужасе отскочил.
— Какого… — произнёс он.
Вермунды выломали дверь, ворвались в жилище.
— Микгриб, бросай оружие! — заорал Хидунг. — Ты арестован за предательство, за убийство воспитательницы приюта и за…
Вермунд прервал свой рёв, фонари подсветили осколки, части тела и кровь. Последней было совсем немного.
— Он напал на меня, — заговорил Ханд. — Возможно, плохая была идея зайти первым для исключения опасности, что могла бы исходить от артефакта. А опасность исходила от него самого.
— А я говорил, предупреждал. Ну, как вы? Врач нужен?
— Нет, спасибо… обошелся лёгким испугом. Скоро пройдёт.
— Хорошо. Проводить вас?
— Благодарю, но сам. Мне нужно к ученикам. Будем готовиться к отправке в экспедицию.
13. Нарушение равновесия
Из «Пьяной коленки» вывалились постояльцы, спорили, касались разных высоких, и не очень высоких, тем. Всё-то им было по плечу. При желании могли бы по щелчку пальцев изменить весь мир, научить неумех вести дела и удерживать порядок в государстве Вентраль. Ещё могли направить струю на далёкие огни, что горят в верхнем озере, но не делали это только потому, что не хотели; да и зачем вообще. Толстопуз решил выделиться, с угрозами кряхтел про Воронов и самого Хора. Желал им поскорее исчезнуть, дабы не пачкали мир своим в нём пребыванием. «Без таких страхолюдин всем станет только лучше», — фырчал тот.
Грегор, мертвецки улыбнувшись, прошёл мимо.
Перед заворотом в переулок, коих слишком уж много, был остановлен немым образом. На него смотрела особа, прятала лик под чернейшей вуалью. Такую и слепец разглядит. Позади неё — гробовщик в пугающей маске послушно держал корзинку, будто слуга или кто-то приближённый к этому. Она выставила указательный перст, маятником покачала им. Прямо перед Грегором, прорвав пространство, выпрыгнул облачённый в дым убийца. Кинул снизу топор и вбил лезвие в челюсть. Вернее так бы и произошло, если бы напавший тут же не исчез. Отразив атаку предчувствия, приготовился к продолжению, но его так и не случилось.
— Пойдём, мой друг, не сейчас. Будет ещё время, сколотишь для него гроб, — донеслись из-под вуали слова, адресованные тому, кто делал замеры на расстоянии.
Гробовщик сложил ленту, последовал за своей госпожой. Парочка прошла дальше. Проводив их, Ворон ушёл на узкую тропу меж домов. Из-под подошвы выпрыгивали отчётливо слышимые подтверждения прикосновению к камню. Тяжёл его шаг.
— Намерено не скрываешь топот? — задала вопрос ожидавшая в переулке. — Тебя слышно за лигу.
— В этом нет нужды. Всё равно услышала бы, рыцарка.
— Я — Рыцарь и никак иначе. Уже говорила об этом. Тогда выражалась на непонятном языке, или попросту забыл? У всех Воронов проблема с памятью?
— Не, я особенный. Туговат на ухо. А тебе идёт колпак. Точно ведьма. Раньше не видел его на тебе. Где нашла такую прелесть, неужели сама сшила? Украла? — тут же наклонил голову вправо. — На мгновение показалось, что клинок стал толще бревна. — Так всё, довольно размахивать рапирой. Так и пораниться можно.
— Во время первой встречи… ты не был таким наглым. Что успело измениться, что произошло в доме вермунда, Мик… Миг… Грибка?
— Неужели я слышу попытку в юмор? Неумелый, но уже кое-что. Есть куда расти, — спокойно подметил Грегор и вынул из кармана камни. — Вот они, забирай.
— Вот так просто отдаёшь их мне, даже не торгуешься, не пытаешься продать за золото?
— Эти рубины важны для тебя. Не знаю подробностей, но Её Величество Каэйдра даровалаих своим верным стражам. А это значит — ты одна из них, а не из странствующих. Была… по крайней мере. Потому… не хочу ничего продавать человеку, который
