дыхание. От змеи шел острый запах сырого мяса. Я посмотрел на уже почти переставшие трепыхаться куски, нагнулся и, сдаваясь набросившемуся на меня звериному зову, схватил останки рептилии и принялся жадно их поглощать. Кости и чешуя трещали на зубах. Я ощущал, как по подбородку текла кровь. Тепло ударило мне голову, она закружилась. Руки задрожали, губы мгновенно пересохли.
— Твою мать. — Проговорил я, практически пьяный от страха. — Что ж со мной такое?
* * *
И уже через полчаса от страха не осталось и следа! Мне было восемнадцать, а мозг ребенка не способен долго пребывать в одном эмоциональном состоянии. Я, конечно, утрирую, но… я опробовал свои клинки практически на всем, что попадалось по пути. Куст? Снесем его взмахом! Дерево? Почувствуй себя дровосеком, мужик! Ящерица? Наколи этого динозавра на копье и приготовь обед себе и своей самке! Бабочка? Что эта крылатая тварь делает в моих владениях? Завалить ее! И все в таком духе… Впрочем, помимо разрушительной, у всего этого была и если не созидательная, то уж точно научная сторона. Клинки оказались чрезвычайно необычным оружием. Это была органика, кость проще говоря, но до какой же степени прочная. Срезать одним взмахом небольшое дерево или камень — было равноценным. К тому же, я мог контролировать выпуск когтей — захотел, вышел один, захотел два. Мне нужно было только подумать, а мысль, как мы все знаем, чертовски быстрая штука.
Когда мне по-настоящему сильно захотелось есть, я не тратил патроны и не ставил силки. Несколько крупных ящериц были пойманы моими когтями. Растущие на большой высоте яблоки и персики были просто срезаны вместе с веткой. И я, вполне довольный собой, но не отказывающийся от возможности, что все происходящее могло мне просто привидеться в смертельной агонии, сидел под огромным буком и с аппетитом ел мясо с фруктами… Периодически я думал о друзьях. Они должны были добраться до базы еще ночью. Не знаю, что привлекло тогда Отголосков, но их было очень много, и я надеялся, что по пути ребятам никто не встретился. Если только не какой-нибудь дополнительный отряд Фантомов… Нет, надо гнать эти мысли. Если бы на них напали, я бы увидел — двигаясь, я держал трассу на виду. Пока не было никаких обломков, обожженного обезображенного асфальта, никаких следов борьбы. А раз так, надежда еще была… У меня постоянно вырывались смешки, каждый раз когда я представлял лица ребят. Они ведь считают, что я погиб. Правда… после каждого смешка мне становилось стыдно. Я думал о Лее, о Рике, о Данте, даже о Танке с Хантером. Они сейчас считали, что я умер, что еще на одну пару рук стало меньше. А я, выживший чудом, чудом залечивший раны и получивший в обладание чудесные клинки, сидел под деревом в ус не дуя, жевал от пуза и прикидывал, как они удивятся, когда я приду и постучусь в дверь. Кусок застревал в горле от стыда. Но я был ребенком, я все еще был ребенком. Пусть и пережившим уже многое.
Внезапно тревога переполнила меня. Хотя нет, это была не тревога, это было что-то другое… Уверенность, понимание, м-м-м-м-м, убежденность… предчувствие! Да, это можно было назвать предчувствием. Каждый мой нерв оголился, по нему словно пробегали молнии. Чувства… Боже, это было что-то неподдающееся описанию. Слух, зрение, осязание и обоняние, все вдруг активизировалось, стало удивительно острым. Я видел далеко, слышал далеко, различал тысячи запахов, ощущал малейшие колебания воздуха своей кожей, словно покрытой током. Будь у меня иголки как у ежа, они бы уже все ощетинились. Я медленно встал. Кто-то был рядом, я это чувствовал. Знал, что кто-то следит за мной, смотрит на меня. Возможно, это и есть предчувствие. Мои руки потянулись к рукояткам пистолетов, пальцы обхватили холодный метал и вдруг весь организм закричал мне одной-единственной молниеносной мыслью:
«В сторону!!!».
В секунду напряг ноги, толкнул ими землю и наклонил корпус влево. И почти в тоже мгновение, задев когтем мою штанину и порвав ее, в то место где стоял я, жестко опустился Отголосок. Тварь стопроцентно не ожидала такого. Она грохнулась на землю, а обе руки ее воткнули свои когти-кинжалы в ствол дерева и застряли там. А я смотрел на существо, ошарашено переваривая тот факт, что находился я метрах в десяти в стороне. Я выработал хорошую реакцию за месяцы тренировок, но это… А прыжок! Как я мог отпрыгнуть так далеко за какую-то секунду?!
Возмущенные рыки монстра вернули меня на землю. Тварь билась и брыкалась, но когти надежно держала буковая кора. Я знал, что нужно было сделать. Это нужно было сделать. Достал пистолет и, приблизившись на несколько шагов, направил ствол на безобразную голову. Титаническими усилиями монстр освободил руку, выдрав когти из собственной плоти. Я прицелился, мой палец стал усиливать давление на спусковой крючок… Шелест! Впереди, относительно меня, послышался шелест. Тот самый шелест. На мгновение отвлекся, потом, что опять же меня дико удивило, резко вернул взгляд назад, спокойным жестом выстрелил, разворотив несущуюся ко мне зубастую прорву, точным и расчетливым движением перевел руку повыше и в сторону и выстрелил еще два раза. Два тела упали к моим ногам, колотясь в агонии, а я посмотрел на свои руки. Невиданная твердость наполняла их. Мое внимание было собрано как в мушке винтовки — я замечал все, видел все, предугадывал движение моего противника.
Облизал пересохшие губы, услышав новый шелест и треск убрал пистолет и побежал. Ноги! Я никогда еще не чувствовал в них столько силы. И легкости. Я бежал, увеличивал скорость, а они даже и не думали напрягаться. Перепрыгивал через поваленные стволы, через кочки, ямы и пни, перелетал через все это как птица. У меня словно вырастали крылья. Лес превращался в единую темно-зеленую стену, все сливалось воедино. Я не мог сдержать эмоций, восклицал и смеялся, поражался своей скорости, силе.
Отголосок перекрыл мне путь. Он был от меня метрах в пяти. Рычал, царапал когтями землю, брюзжал слюной. Через мгновение рядом с ним появился второй. Справа зашел третий. Слева четвертый и пятый. А за спиной трещали ветви и ломались кусты. Я ощутил на губах сладковатый вкус битвы, приправленный злостью. Когти медленно вышли из рук, полностью оголились и я рассек ими воздух, разведя руки в стороны.
— Ну давайте, твари. — Хриплым, чужим даже для самого себя голосом сказал я, медленно кружась на месте, ощущая как кровь наполняет все мои мускулы.
Когти рванули землю, пасти обнажили клыки, и хор
