Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
ли нужно говорить, как быстро были представлены примеры, показывающие, что применение обобщений к таким территориям, как север и юг, имеет немногим больше смысла, чем ко всей стране в целом. Но в качестве грубой эмпирической оценки анализ Грея остается достаточно существенным.
Доктор Леветт предоставила самое весомое свидетельство, опровергающее представление о Черной смерти как водоразделе в социальной истории Англии. Она показала, что во многих поместьях епископа Винчестерского до эпидемии Черной смерти замена формы оплаты труда практически не встречалась и в годы, непосредственно следовавшие за ней, на удивление мало что изменилось. Когда Уильям Уикем[131] начал вводить замену трудовых повинностей денежными платежами, он делал это скорее чтобы собрать денег на свой проект создания нового колледжа в Винчестере, чем из-за проблем, созданных Черной смертью. Статистика, представленная доктором Леветт, весьма внушительна, но против нее можно возразить, что опыт поместий, принадлежавших богатому, влиятельному и консервативному служителю церкви, не обязательно применим к другим поместьям, даже расположенным по соседству, не говоря уже обо всей стране в целом.
Впрочем, ее результаты не применимы даже ко всем поместьям епископа. Параллельное исследование поместья Уитни приводит к совершенно другим выводам. В этом поместье умерли две трети жителей, из-за чего большое количество земли перешло лорду и было сдано в аренду на новых условиях, за деньги. Лендлорд постепенно отказался от борьбы за сохранение сельскохозяйственной деятельности на своих землях и перестал использовать трудовые повинности, добровольно заменив их денежными выплатами. Число вилланов, занятых на уборке урожая, сократилось со 121 в 1348 году до 28 в 1350-м. Потом в 1352-м оно снова начало расти, составив 42 человека, но к 1354 году дошло только до 48. Никто из новых арендаторов не работал на землях лорда, и вся система быстро зачахла. Точно так же в поместьях аббатства Рамсей Черная смерть способствовала введению новой формы арендной платы, подразумевавшей в основном оплату деньгами и исчезновение всех или почти всех вилланских повинностей.
Приведем другой пример, когда лендлорд тоже обладал достаточным богатством и влиянием, чтобы выдержать почти любой экономический шторм. В расположенном в Куксхэме поместье, принадлежавшем Мертон-колледжу, до прихода Черной смерти намного больше половины работ на землях лорда делала челядь, то есть люди, занятые в домашнем хозяйстве лорда и проживавшие на его землях. Две трети оставшейся работы совершали обычные вилланы, и только треть – наемные работники. За 70 лет, с 1276 по 1347 год, – период, во время которого, согласно Торолду Роджерсу, замена натуральной формы оплаты денежной быстро завоевывала Англию, – объем работы, выполнявшейся за деньги, пропорционально упал. После эпидемии Черной смерти трудовые повинности практически исчезли, а работы, выполняемой челядью, стало вдвое меньше. Уменьшилось все количество работы на землях лорда, но тем не менее затраты на наемный труд утроились. В 1361 году Мертон-колледж решил сдать поместье в аренду вместо того, чтобы вести сельскохозяйственную деятельность в убыток.
Таким образом, в одних частях Англии Черная смерть стала действенным стимулом к быстрой и устойчивой замене манориальных повинностей денежными выплатами, в других она положила начало такой замене, но лендлордам удалось остановить этот процесс и более-менее восстановить прежний статус-кво, в-третьих, ее влияние на манориальную структуру было незначительным, и, наконец, в-четвертых, она побудила лендлордов к активным действиям по возвращению даже тех повинностей, которые давно перестали существовать. Наиболее процветающие и стабильные поместья оказались затронуты меньше всего. Но там, где земля была бедной, а лендлорд – плохим хозяином или чума свирепствовала с особой силой, последствием, скорее всего, стала быстрая смена форм оплаты. Оценить, в скольких случаях такое развитие событий было чем-то совершенно новым, а в скольких этот процесс уже шел, не представляется возможным. Профессор Постан склонялся в пользу того, что быстрое движение в сторону изменения форм оплаты наблюдалось в XII веке, но в XIII веке оно затормозилось или даже пошло вспять. Однако можно вполне резонно утверждать, что до 1348 года замена форм оплаты была хорошо известна в большей части Англии и что Черная смерть всего лишь ускорила – причем часто насильственно – прогресс, который в долговременной перспективе был неизбежен.
Что можно сказать о других экономических последствиях Черной смерти, которые, по мнению Торолда Роджерса, так радикально изменили манориальную систему и привели к восстанию Уота Тайлера? После эпидемии оплата труда и цены на промышленные товары определенно резко выросли, но этот рост не сохранился. Как и падение цен на сельскохозяйственную продукцию. Все приведенные выше примеры, иллюстрирующие драматические последствия чумы, можно также использовать для демонстрации того, как быстро эти последствия сошли на нет. Но в большинстве случаев они исчезли не полностью. Особенно это касается оплаты труда. Работникам удалось добиться и сохранить реальное ее повышение практически во всех частях Англии. Пахарь из Куксхэма, зарплата которого выросла с 2 шиллингов до 10 шиллингов 6 пенсов, в 1351–1352 годах все еще получал 6 шиллингов 3 пенса, а в период с 1353 года по 1359-й – 7 шиллингов 6 пенсов. В Теддингтоне и Паддингтоне в 1351–1352 годах зарплаты резко упали, но остались значительно выше, чем были до эпидемии. Согласно Торолду Роджерсу, молотильщик, средний заработок которого в первой половине века составлял 31/8 пенса, во второй зарабатывал 41/8 пенса. В то же время заработок плотника вырос с 31/8 пенсов до 45/8. Конечно, рост стоимости жизни забирал у работника часть этой прибавки, но арендная плата, составлявшая самую важную часть его бюджета, если и выросла, то далеко не так сильно, как его доходы, и чистая прибыль почти всегда оставалась существенной. После этого не обязательно значит вследствие этого, но было бы проявлением чрезмерной осторожности не согласиться, что Черная смерть стала важным фактором в этом процессе.
Цены на сельскохозяйственную продукцию в целом не просто вернулись к прежнему уровню, но и превзошли его в течение 1–2 лет после окончания эпидемии, хотя их рост отставал от роста оплаты труда. Возьмем для сравнения два периода: с 1341 по 1350 год и с 1351 по 1360-й. Пшеница, ячмень и другое зерно выросло в цене на 30 %, в то же время цена шерсти немного снизилась, а цены на скот так сильно разнились, что сделать какие-то общие выводы практически невозможно. Бык стал стоить на 15 % больше, а корова – на 3 % меньше; овцы значительно подорожали, свиньи и тягловые лошади немного подешевели; цыплята и утки стали стоить больше, а взрослые куры, гуси и петухи – меньше. С другой стороны, цены на промышленные товары, резко взлетевшие
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
