Да. Именно так эти тени узнали, что Кощей не помер от уничтожения иглы. Меня заставили искать его. Я нашёл гору, где он спал.
– Как?
– Ошейник заговорён на поиск всплесков одновременно положительной и отрицательной магии.
Волослав выругался.
– Я нашёл гору, но войти так и не смог. Осенью маг исчез из своей усыпальницы. И я начал искать дальше. Сегодня утром ошейник, да и я тоже почувствовали всплеск. Так я и вернулся в Домир. Полагаю, я нашёл его. Кощей ведь за дверью. Я прав?
Волослав не ответил.
– Теперь они знают и, наверное, сами придут за ним.
– Что ж, посмотрим, кто придёт, – себе под нос злобно шепнул Волослав. Однако услышали его все присутствующие.
Ивана не было видно, но почему-то все знали, что он потупил взгляд.
– Добей меня, – послышалось из темноты.
Волослав сделал шаг вперёд, склонился над Ваней и твёрдо сказал:
– Я найду и выпотрошу того, кто это сделал! Обещаю тебе, сынок.
После чего Волослав встал и ушёл. В камеру заскочил Кирилл.
– Куда? – прошипела мать.
– Всё нормально. Платон не даст ему напасть, – послышался голос Тихона.
Услышав имя «Платон», Иван невольно улыбнулся. Он погладил пол и с тёплой интонацией сказал:
– Старина Платон. Старый друг.
Стены откликнулись:
– Мы с тобой, Ванечка.
Екатерина поймала себя на мысли, что Ивана тут принимают как родного. Она вздохнула и зашла вслед за Кириллом.
– А говорил сирота. Вон какая у тебя семья, – сдержанно сказала женщина. Она не знала, что ещё сказать.
Черты Ивана едва были видны.
– Простите меня.
– За что? – удивился Кирилл. – Ты ни в чём не виноват.
– Мы искали тебя, – сказала женщина.
– Мы тебя очень любим, – послышался заплаканный голос Полины, стоящей позади матери. Девушка собралась духом и вернулась, чтобы в последний раз увидеть отца. Ближе дочь подойти не рисковала. Боялась, что снова разревётся.
– Это всё, чего я хотел, – уже сдержано сказал Иван. Сказал как-то в стиле Волослава. – Теперь, вы должны меня отпустить.
– Нет, пап, мы придумали как остановить гниение.
– Сынок, я умер. Это процесс не обратимый. Так бывает. Отпусти меня.
– Тебе больно? – спросила Екатерина.
– Ты даже не представляешь, – тяжело вздохнул Иван.
– Вань.
– Не многим выпадает шанс проститься, – сказал Иван. – В нашу последнюю встречу, я хочу, чтобы вы знали, что я счастлив. Счастлив увидеть вас. Кирилла такого серьёзного и сильного. Я горжусь тобой, сынок. Мало кто бы смог от меня вырваться. Счастлив увидеть дочь, такую взрослую и красивую. Увидеть любимую жену. Увидеть вас всех тут вместе с моими друзьями. Я хочу, чтобы вы знали, как я счастлив. И ни о чём не жалею.
– И что скажешь напоследок? – спросила Екатерина. Спросила сдержано, но со слезами, задержавшимися в глазах.
– Обо мне не горюйте ни секунды. Я должен был умереть восемь веков назад. Эти годы с вами стали приятным бонусом к уже прожитой жизни. Мой век далеко позади. Так что, не горюйте и держитесь Волослава. Он надёжный, сильный и…, и он воспитал меня таким, каким вы меня знаете и не знаете. С ним вы будете…
Волослав как раз вошёл в камеру. Он вздохнул и сказал:
– Пора!
– Куда? – грустно поинтересовался Иван.
– Мы тебя погрузим в сон. Тело попробуем сохранить.
– Не добьёшь?
– Рука не поднимается, – признался Волослав.
– Даже если я прошу?
– Ты впадёшь в забвение.
Мертвец не успокоился. Тогда Волослав спросил:
– Хочешь сразу во тьму?
Ваня дрогнул и после недолгих раздумий согласился на сон.
***
Вечером того же дня…
Волослав вошёл в кабинет и закрыл за собой дверь. Никто не должен был видеть его сейчас. Он озадаченно обошёл стол. Потом обошёл его снова. Так он нарезал кругов двадцать. Старая волчья привычка. Потом Волослав схватил стул и одним ударом разбил его об стол. Стул, на котором совсем недавно сидела Марго, разлетелся в щепки. Не удовлетворившись, Волослав схватил другой стул и тоже его разбил. Впервые в жизни он уничтожал мебель. Думая о Ване в груди тысячелетнего воина всё сжималось. Где-то далеко едва-едва цеплялось забытое ещё в детстве ощущение. Ощущение подходящих к глазам слёз. А детство Волослава, на минуточку, закончилось тысячу с лишним лет назад. Это ещё больше разозлило воина. Рассудок будто его покинул. Нет, он отлично осознавал, что делает, просто поступок его был безрассудным со всех точек зрения. Он подался через стол и из ящика достал заговорённый футляр, где хранил браслет. Воин срезал его с Тихона вместе с левой рукой богатыря.
Он открыл футляр и уставился на него. Будто решаясь он на миг задумался. Потом взял браслет с руку и занёс его над левой.
– Ты что это творишь? – раздался осуждающий голос Платона.
– Я хочу понять!
– Да ты головой ударился.
– Я не знаю другого пути!!! – рявкнул Волослав. Такое поведение было ему не свойственно.
– Я тебя не узнаю, – проворчал домовой. – Где твой рассудок? Ты же сам говорил, что воля Тихона возможно в десять раз сильней твоей. А воля Ивана? Думаешь он слабей тебя?
– Нет, – признал Волослав, небрежно бросил браслет на стол и отвернулся. Он озадаченно уставился в окно. Была уже глубокая ночь. Снег не шёл, только ветер иногда лениво бил в стекло.
Домовой озадаченно проводил взглядом скользящий по столу браслет.
– Чувствуешь что-нибудь?
– Нет, – поморщившись признал Платон. – Я вообще не улавливаю в нём магии. Как думаешь, отдельно от носителя он может за нами шпионить?
Волослав резко повернулся, схватил браслет, приставил его к губам и холодно сказал:
– Если ты меня слышишь. Кем бы ты ни был, ты подохнешь. Подохнешь от моей руки. Даю тебе слово…
ГЛАВА XIX: ИСТИННОЕ НАСЛЕДСТВО
Разве может снежный лес резко смениться бесснежным? Анна глазам не поверила. Снег будто выдуло.
С другой стороны, всё было логично. Похоже снежный циклон не достал до этой части леса. Осадки ведь выпадают неравномерно? Однажды верховная наблюдала как дождь, идущий стеной, резко обрывается. Вот с одной стороны дороги было сухо, с другой было налито целое озеро. Когда дождь закончился вода зеркалом отражала небо. Анна вспомнила тот летний день. Подумать только, это было
