— Замечание принял! Прими и ты указание!
— Слушаю!
Кудреев устроился поудобнее:
— Начни освещать территорию городка прожекторами! Не постоянно, а с интервалом, скажем, минут в десять! Десять — свет, десять — тьма!
— Принял! Но неизвестно, как на это среагируют террористы.
— К черту их! Ничего они не сделают до переговоров!
Командир группы вертолетов, круживших вокруг гарнизона, возразил:
— Не скажи, Утес! Насколько мне известно, бандиты уже завалили как минимум двух человек!
Голос Кудреева напрягся:
— Кого?
— Точно не знаю! Офицера и женщину!
— Женщину?
— Да!
— Твари! И все же делай, как я сказал. Это нужно для того, чтобы я смог высадиться.
— Принял! Выполняю!
— Мы взлетаем! Передаю связь Мухину. Согласуйте с ним взаимодействие у городка.
Андрей передал связь командиру вертолетного звена Службы.
Сам прошел к подчиненным. Присел в углу, посмотрел на часы — 3.10! Как быстро летит время! До рассвета где-то часа три. За это время нужно закончить операцию, а они еще на плато в Чечне. Несмотря на строжайший запрет, подполковник закурил, задумавшись. Бандиты в гарнизоне убили женщину. Кого? Ольгу? Узнав, что она прапорщик отряда? Вряд ли. У Кулана не может быть специалиста по средствам связи спецслужбы. А она, эта связь, ему еще может понадобиться. По крайней мере, Бригадир просто обязан просчитать реальность раскрытия Воронцовой и воспользоваться именно аппаратурой секретки! Чтобы хотя бы отсрочить приговор Ольге! Ну, а отменит его сам Кудреев!
В 3.18 «Ми-8», оставив на плато пустые кассеты из-под НУРСов, взмыли вверх, взяв курс на поселок Дивный.
Андрей не ошибся в Тарасове.
Генерал, получив информацию о том, что среди заложников находится прапорщик Воронцова, понял, что ее легко могут вычислить. Но не уберут, если он, как представитель власти, выйдет на связь с Куланом через специальную аппаратуру Службы. Что Тарасов в 3.40, совершив перелет из Москвы на сверхзвуковом истребителе, и сделал.
Он тут же запросил секретную часть отряда.
На пульте в секретке замигал красный индикатор.
Это сразу увидел Доку. Повернулся к Воронцовой, спросив:
— Что означает сигнал?
Ольга ответила:
— Вызов непосредственного начальника. Он просит связи.
— Угу! Ясно!
Бандит поднес ко рту портативную рацию:
— Босс! Это Доку!
— Что у тебя?
— Здесь спецназовский начальник вызывает своих на связь!
— Понятно. Пусть баба включается. Я иду.
Доку кивнул Ольге:
— Отвечай. И скажи, что сейчас подойдет наш босс.
Воронцова включила аппаратуру, ответив:
— Утес на связи!
Тарасов узнал голос прапорщика:
— Утес! Я Бригадир! Доложите обстановку в гарнизоне!
Трубку перехватил Кулан, вошедший в помещение секретной части:
— Я тебе ее доложу! С кем имею честь?
— Называй меня Бригадиром, Кулан!
— Чувствуется твердость спецназа! Короче, Бригадир, Кудреев твой подчиненный?
— Я запросил обстановку, ты влез в разговор, обещая сделать это за прапорщика. Так выполняй свое обещание! Я слушаю!
Кулаев усмехнулся:
— Какой напор?! Но… приятно общаться с человеком дела. Ладно. Слушай обстановку, Бригадир.
Аслан поведал Тарасову то, о чем генерал уже был прекрасно информирован. Но он выслушал бандита.
В завершение Кулан отметил:
— Таким образом, Бригадир, мы вполне можем договориться. Ты мне своего Кудреева, я тебе — всех заложников. Ну, естественно, за исключением необходимого прикрытия в виде десятка женщин. У меня должна быть гарантия, что ваши средства ПВО не разнесут «Ми-26» при перелете в Чечню! Там я отпущу последних заложниц и даже сообщу, как ваши спецы смогут их подобрать. Это единственный вариант, при котором мы сможем разойтись без гибели сотен людей. Другие даже рассматриваться не будут. Что скажешь, Бригадир?
Тарасов, не раздумывая, ответил:
— Думаю, твои условия приемлемы.
Что, надо признать, немало удивило Кулана, никак не ожидавшего согласия высокопоставленного чиновника спецслужбы, которым, без всякого сомнения, являлся этот Бригадир. Аслан произнес:
— Вот как? Ты так спокойно жертвуешь своим профи? Хотя… другого выхода у тебя просто нет.
Генерал спокойно ответил:
— Ошибаешься, Кулан. Выход всегда найти можно, к примеру, отдать приказ захватить пару аулов, откуда родом твои горные орлы, я имею в виду людей Радаева. И публично, чтобы слышали твои абреки, выставить встречные условия: ты уходишь из гарнизона, мы не трогаем селения. И наоборот, гибель людей в городке — немедленная ответная реакция в аулах! Посмотрел бы я, как на это среагировали бы твои подчиненные. И получил бы ты Кудреева!
— Так почему не делаешь этого?
— Да потому, что Кудреев не тот человек, чтобы допустить гибель людей ради сохранения собственной жизни.
Кулан рассмеялся:
— Да ты что? Какие мы благородные?! Ну, что ж, посмотрим! Когда мне ожидать прибытия подполковника?
Тарасов, немного подумав, ответил:
— Часа через три, не раньше.
— Что так?
— Он, как ты знаешь, сейчас в Чечне, громит твои оставшиеся у Кербаха силы. Пока я свяжусь с ним, пока отряд выйдет к месту базирования вертолетов, пока доберется сюда. В общем, ты понял. Как только Кудреев прибудет ко мне, я свяжусь с тобой. По этому же каналу! Да, не советую еще кого-либо убить!
Кулан спросил:
— И что изменится, если мне придется кого-то убрать? Пошлешь войска на штурм?
— Нет, Кулан, не стоишь ты того, чтобы ради тебя рисковать жизнями стольких людей. А изменится ни много ни мало — твоя судьба. Если после того как улетишь отсюда и разделаешься с Кудреевым, ты чуть позже умрешь, сравнительно легко, от пули снайпера, то в случае продолжения убийств умирать твоей особе придется тяжело. Я прикажу взять тебя живым, где бы ты ни укрылся. В Чечне ли или за «бугром». Взять и доставить в один мрачный подвал, где лично будешь умолять меня, чтобы тебя прикончили.
Аслан вновь рассмеялся, но как-то нервно:
— Ты — шутник, Бригадир! Слушай, у тебя же в моем окружении работает агент? Почему не приказал ему раньше или не прикажешь сейчас завалить меня?
— А зачем, Кулан? Чтобы твоя стая потеряла управление и начала беспредельничать от страха? Мне этого не надо, как невыгодно было ранее, чтобы она после твоей гибели, что, кстати, было легко организовать, разбежалась.
