пыхнул дымом, пошел к борту и, послюнив палец, поднял его кверху. Ни малейшего дуновения!
Боцман тихонько и тоскливо засвистел, сложив губы трубочкой. В ответ послышался свист с бака, и со всех концов палубы стали свистеть матросы. Капитан Кинг иронически усмехнулся, но промолчал.
Таким способом дети моря пытались вызвать ветер. Но сколько ни свистели — не помогало. Оставалось еще одно радикальное средство, и боцман Ли призвал его на помощь:
— Эй, почешите там грот-мачту!
Мачту чесали в разных случаях жизни: в безветрие или по ночам, когда вахтенным мерещилась всякая чертовщина… Один из матросов с глубокомысленным видом подошел к ней и стал почесывать ее огромной корявой рукой с крепкими ногтями.
Результата никакого.
— Чеши хорошенько! — крикнул боцман.
Капитан не выдержал и расхохотался. Боцман обернулся к нему:
— Иногда, сэр, это помогает. Смеяться тут, простите, неуместно, — совершенно серьезно, с оттенком недовольства вымолвил он.
— Надо еще кашлянуть под корму. — Матрос — норвежец Янсен, который в начале плавания рассказывал про Клабаутерманна, пошел к гакаборту и, нагнувшись, громко кашлянул.
— Смотри, не кашляни другим местом, — сострил капитан. — От натуги всякое может случиться.
В ответ на эту шутку норвежец рассмеялся и перестал кашлять.
Шутки шутками, а хода нет. В чистом небе насмешливо сияло яркое солнце.
Капитан распорядился:
— Матросам отдыхать! Приводить себя в порядок. Можно помыться из брандспойта забортной водой…
— Есть, сэр! — ответил боцман. — Неплохо бы дать команде по порции рома…
— Хорошо. Дайте перед обедом, — разрешил капитан.
— Есть, сэр! — радостно повторил боцман и пошел вниз, чтобы сообщить морякам приятную для них весть.
Капитан, вооружившись зрительной трубой, поворачивался во все стороны и осматривал горизонт. Океан был тих и спокоен — ни рябинки на воде, ни облачка в небе. В полумиле от «Поймай ветер» так же безвольно и неуправляемо стоял, словно влитый в водную гладь, «Капитан Кук».
Можно было спустить шлюпку и съездить к Джеймсу, но ветер мог подняться в любую минуту.
Нет ничего более ненадежного и непостоянного, чем погода…
«Некогда разъезжать по гостям, — решил Кинг. — Где же все-таки „Меченый Мавр“»? Наконец далеко на зюйд-осте он увидел маленькую точку. Это и был его соперник. Кажется, Стоун исправил повреждения на мачтах и опять разодел свой клипер парусами, словно невесту. Но он тоже дрейфовал. И там, видимо, не было ветра…
4
Почему у клипера Дэниэла Кинга на всем пути от Тайваньского пролива до мыса Доброй Надежды ни разу не сломалось ни одно рангоутное дерево, а Гарри Стоун на «Меченом Мавре» дважды чинил стеньги и реи? Быть может, качество деревянной оснастки у него было хуже?
Возможно и так. Поставщики рангоутного материала для постройки кораблей иной раз надували верфь, подсовывая ей мачты и реи со скрытыми изъянами. Но дело не только в этом.
Капитан Кинг, несмотря на его порывистость и склонность к риску, на привычку держать парусность постоянно на пределе, был все же и осторожен. Когда он видел, что дополнительные паруса ставить нельзя — не ставил их. Это имело значение. Но решающим был не только капитанский расчет.
Чем уже корпус корабля и чем глаже его поверхность, тем меньше уходит энергии на преодоление волнового сопротивления. У клипера «Поймай ветер» с днищем, обшитым листовой медью, такое сопротивление было меньше, чем у «Меченого Мавра», у которого на деревянной обшивке за время плавания образовались наросты из ракушек. А если меньше затрачивалось энергии на преодоление волнового сопротивления, то корабль скользил быстрее и своим ходом уменьшал давление ветра на паруса и мачты.
x x x
Дрейф продолжался еще несколько дней, а затем слабые попутные и не очень попутные ветры восточных направлений помогли капитану Кингу добраться до 24 градуса южной широты. Здесь корабль был подхвачен постоянным пассатом и пошел с быстротой застоявшегося коня, вырвавшегося из денника.
На крыльях пассата, поставив все паруса вплоть до лиселей, клипер пересек южный тропик и стал приближаться к острову Святой Елены, оставив позади соперников. Юго-западное течение, огибавшее африканское побережье, помогало быстрому ходу.
Погода у тропиков стояла почему-то отнюдь не тропическая. Было довольно прохладно. После вахты матросам давали порцию рома. Этого напитка в запасе имелось предостаточно, если учесть, что капитан не очень-то стремился ублажать свой экипаж спиртным от самого Лондона.
Беспокоило Кинга то, что таяли запасы провианта и пресной воды. От долгого хранения в деревянных цистернах и бочках она стала приобретать дурной вкус.
Подсчитав запасы продуктов, Кинг решил ввести жесткую экономию. Старший кок спросил:
— Как еще экономить, сэр? Я и так негусто закладываю в котел. Не давать же матросам потаж![110]
— Дело ваше, но до Лондона надо дотянуть во что бы то ни стало. Заходить в порты и пополнять запасы не придется. Не проигрывать же из-за этого гонку!
Кок вышел от капитана весьма озабоченным.
Кинг распорядился урезать дневную выдачу продуктов на камбуз. Баталер сказал старшему коку, чтобы он поменьше расходовал и соли. Она тоже кончалась. Правда, суп из солонины солить почти не приходилось, но ведь надо было приготовлять еще и похлебку из гороха, маиса, а также кашу.
Однажды матросы в своих мисках обнаружили среди разваренной крупы маленьких морских угорьков и, возмутившись, послали на камбуз целую делегацию:
— Ты, жирный кот, чем нас кормишь? Откуда в похлебке взялись дары моря?
— Это приправа, — попробовал отшутиться кок.
Но матросам было не до шуток.
— У тебя нет соли, и ты добавляешь в котел морскую воду! Знаем этот прием! Мы пожалуемся капитану.
— Ну нет соли. Что я поделаю? От морской воды не умрете, — отмахнулся от моряков старший кок.
Однако варить с добавкой забортной воды больше не стал, опасаясь матросских кулаков. Баталер выдал ему немного соли из запаса, оставленного на крайний случай. Пищу стали недосаливать. Моряки язвили по адресу кока, однако мирились с этим: раз нет соли — не родить же ее…
Но вскоре возмущение на клипере вспыхнуло с новой силой, когда в кубрик принесли мутное с неприятным запахом варево. Почти никто не стал есть.
Ни увещевания боцмана, ни его угрозы не погасили недовольства и пришлось пригласить капитана.
— В чем дело, ребята? — спросил Кинг.
Ему протянули миску с варевом.
— Вот, сэр, чем нас кормят? Мы работаем, как волы, а пища никуда не годится. С такой жратвы можно и ноги протянуть!
Капитан посмотрел, понюхал варево и отставил миску.
— Кока и баталера сюда! — приказал он.
Те прибежали сразу.
— Почему плохо кормите матросов? — вскинулся на них капитан. — Сейчас же приготовьте хороший суп, иначе вам несдобровать!
