Когда машина остановилась в северо-западной его части, самая старшая из членов семьи Ротенберг, Самилла Рафаэловна, обратила внимание Ломсадзе на довольно высокие здания, стоявшие в небольшом отдалении.
— Автандил Алексеевич, эти современные дома частные, принадлежат богатым американцам, которые захотели жить в непосредственной близости от стен Старого города.
Ломсадзе посмотрел в указанную сторону. Действительно, дома имели роскошный фасад, были построены из местного камня, но основную площадь отделки занимало темно-коричневое стекло, что отвечало духу современной архитектуры. Из этих окон-стен наверняка открывалась полная панорама Старого города. Оставив машину на стоянке, Автандил Ломсадзе и его сопровождающие вошли в Старый город через главные, Яффские ворота. Некоторое время они медленно шли по улочкам, образованным только высокими стенами из каменной кладки, затем ступили на небольшую площадь, от которой тоже шли все те же узкие, как коридоры, улицы. Здесь кипела ярмарочная жизнь. Арабские лавки были завалены яркими коврами, сувенирами, искусно выполненными ювелирными изделиями.
Знойный день был в разгаре, солнце поднялось в зенит. Совершая прогулку по старому городу, семья Ротенберг вместе со своими гостями зашли в одну из арабских лавок. Их охватила приятная прохлада: в помещении работал кондиционер. Сверкающие латунные сосуды в арабском стиле теснились на полках почти под самым потолком. В сплошных застекленных витринах — изобилие восточных украшений. Все витрины вели к прилавку, стоящему в центре небольшого торгового зала, за которым стояли два продавца и хозяин лавки.
— Салам алейкум! — довольно громко произнес Ломсадзе. Он всегда здоровался на языке народа той национальности и той страны, где ему доводилось бывать. Дружный ответ на его приветствие не замедлил себя ждать. Автандил Алексеевич подошел к прилавку. Женщины стали рассматривать витрины. Надо отдать должное изобретательности и мастерству арабских мастеров. На малиновом бархате в яркой подсветке витрин были выставлены кресты с фигуркой спасителя, вырезанные, отлитые, выточенные из различных материалов, и небольшие нательные крестики, сделанные из дерева, металла и морских раковин. Хозяин лавки, высокий, худой седовласый араб с черными усами, спросив у Автандила Алексеевича, что он желает, сделал знак продавцу, и тот поспешно стал выкладывать товар на ярко освещенный прилавок. Подошла Лариса, взглянула на витрину — какое разнообразие крестиков! Особенно привлекли ее внимание крестики из белого перламутра, легкие, хрупкие, выточенные на фоне небольшого кусочка резного орнамента все из того же перламутра. Автандил Алексеевич купил их достаточное количество всем близким и знакомым. Лариса уже представила, как обрадуются этому подарку друзья, но внезапно мелькнула мысль: «К ним бы еще цепочки…».
— А цепочки мы купим у еврейских ювелиров, — сказал Автандил Алексеевич, отвечая на мысли Ларисы. Она давно привыкла к тому, что Ломсадзе легко воспринимает мысли, но не переставала удивляться каждый раз, когда он отвечал на ее мысленные вопросы. Ломсадзе посмотрел на нее внимательным взглядом:
— Поняла?
— Поняла… — растерянно произнесла Лариса и механически повторила:
— Цепочки мы купим у еврейских ювелиров…
На обратной стороне крестиков было выгравировано «Иерусалим». Хозяин лавки и Автандил Ломсадзе объяснялись отдельными английскими словами и жестами, неплохо понимая друг друга. Узнав, что Автандил Алексеевич целитель, араб поведал о том, что врачи бессильны помочь его сыну… Получив от Ломсадзе визитку в качестве приглашения на лечение, он печально улыбнулся. Казалось, он навсегда потерял надежду на выздоровление своего сына. Лариса подумала: знал бы он, что человек, который сейчас находится в его лавке, наверняка мог бы помочь его сыну… Ведь, как она поняла, у юноши заболевание нервной системы. Воспользуется ли он этим кусочком картона с адресом и телефоном, который ему дал сам Ломсадзе, было неизвестно…
Неожиданно для себя, подчиняясь какому-то внутреннему движению, Лариса извинилась, попросила на минуту вернуть визитную карточку, дописала на ней адрес в Маале Адумиме и вновь протянула ее хозяину лавки. Тот взглянул на адрес, понял, печально улыбнулся и кивнул головой.
Он взял с витрины серебряный крест и толстую серебряную цепочку и протянул их Ларисе в подарок. Это был жест уважения к Ломсадзе, ему хотелось сделать что-нибудь приятное. Лариса взглянула на Автандила Алексеевича — он утвердительно кивнул головой и поблагодарил хозяина лавки. Лариса тоже поблагодарила и растерянно стала разглядывать неожиданный подарок. Через несколько минут необычные посетители покинули лавку, хозяин проводил их до самой двери и, вздохнув, вернулся обратно. Он повертел в руках визитку. Нет, он не повезет сына в Маале Адумим, все надежды — лишь иллюзия. Он не мог предположить, что адрес, который был приписан на визитке Ларисой, будет необходим ему через месяц и совсем для другой цели. Этот пожилой и, как видно, много переживший на своем веку человек, не подозревал, что эта встреча была началом чуда. Уже вечером, придя домой, он заметит неожиданное улучшение в состоянии здоровья сына, и потом, постепенно будет наблюдать дальнейшие удивительные перемены. Не сразу он поймет причину выздоровления своего сына, но когда эта мысль озарит его, он отыщет визитку Ломсадзе и, прочитав адрес Маале Адумима, поедет его искать, чтобы поблагодарить за чудо выздоровления. Семья Роттенбергов перешлет в Санкт-Петербург слова благодарного араба и его горячее желание что-нибудь сделать для фантастического целителя. В ответ из России придет ответ Ломсадзе: «Пусть отблагодарит тем, что поможет человеку, который ждет от него помощи…» Но все это произойдет только через четыре месяца, а сейчас хозяин лавки, проводив посетителей, остался наедине со своими грустными мыслями.
Выйдя из прохладного помещения на дышащую жаром узкую улочку Старого города, экскурсанты пошли медленным шагом дальше. Влекомые потоком многочисленных туристов, которые стекались от всех восьми ворот Старого города, они вышли к национальной святыне еврейского народа — к западной стене — «Стене Плача». Эта часть стены, которая окружала храмовую гору. Сам храм, построенный царем Соломоном, является духовным центром, но в течение длительного времени был трижды разрушен.
Здесь Автандил Алексеевич и Лариса воочию увидели дорогу, по которой Христос шел на казнь. Вот здесь, по преданию, он, неся крест по этому скорбному пути, оперся о стену рукой, и миллионы людей стремятся дотронуться рукой до этого места на стене, отчего в ней образовалось большое углубление. Лариса с благоговейным трепетом коснулась ладонью стены.
Туристы стекаются к главной святыне Иерусалима, где находится храм Гроба Господня. Он стоит у самого подножья холма Голгофа. Здесь, по преданию, был распят Иисус. Туристы проходят через маленькую калитку и ступают под сень храма. Прямо у входа лежит низкая плита. По преданиям, именно сюда люди положили тело Христа перед погребением. Автандил Ломсадзе вместе со всеми вошел в мрачный зал, свод которого опирался на большое количество колонн. Храм разделен на притворы разных
