Я тоже иногда отдыхаю. Миссис Хоук, — обратился, я к Стелле, — не составите ли вы мне компанию в танце?
Она надменно кивнула головой, грациозно поднялась, и мы направились к танцующим парам. Танцевала она легко, а я постепенно уводил ее в танце к бару. Когда танец кончился, мы оказались у бара.
— Вы хотели мне что–то сказать, шериф? — спросила она.
— Отдаю должное вашей проницательности, — сказал я. — Так что вы будете пить?
— Мартини.
— Мартини и бурбон, — сказал я бармену. Мы сели у стойки и взяли свои стаканы.
— Так что вы хотели мне сказать, шериф? — повторила она.
— Пока еще никому не удавалось меня дважды провести, миссис Хоук. И только из–за вашей сестры вы все еще на свободе.
— Что это значит? — удивилась она, хотя рука, державшая рюмку, дрогнула.
— Это значит то, что после нашего разговора вы пытались с Диком Лоренсом убить меня…
— Что это за глупость, шериф! — возмутилась она.
— О, так мы никогда не закончим разговор, а ведь вас ждут, — спокойно сказал я, — а поэтому, только слушайте и думайте. Вы были с Диком в спортивной машине, когда в меня был произведен выстрел из пистолета 22–го калибра № 322171, зарегистрированного на имя Стеллы Моулз. Заключение экспертизы у меня в кармане, — и я небрежным жестом похлопал себя по карману. — Но чтоб у вас не было больше желания еще раз избавиться от меня, я приехал в сопровождении лейтенанта Рейлана. Да, пуля была выпущена из вашего пистолета. Да и Дик тоже наследил… Он оставил на месте преступления окурок сигары.
— Но ведь сигары курит не только он! — парировала она.
— Разумеется, но экспертиза по слюне определила группу крови, которая соответствует его группе.
— Откуда вы можете знать его группу крови? — удивилась она.
— Миссис Хоук, вы забываете, что он служил в армии, а поднять его досье не составило большого труда. — У меня ничего такого, конечно, не было, но я говорил так уверенно, как блефует игрок с «парой» на руках, показывая всем, что у него не менее «каре». — К тому же, есть и еще одна интересная деталь.
Я изъял браслет с сапфирами и бриллиантами, который у вас якобы был похищен из сейфа отца и который вы указали в списке украденных драгоценностей под № 11, у актрисы Лизи Фойгт, с которой успели переспать и ваш муж, и ваш любовник.
— Вы слишком много себе позволяете, шериф! — высокомерно сказала она.
— Я говорю только то, что могу подтвердить и представителям прессы, и под присягой в суде. Я знал, что будет слишком трудно доказать покушение на меня, а поэтому дал вам пару недель срока, чтобы вы успокоились, а сам в это время собрал довольно–таки интересные сведения. Кстати, вы не хуже меня знаете, что ваш муж наркоман… Вы не хуже меня знаете некоторые свои проступки, которые любая женщина хотела бы скрыть. Кроме указанного вами браслета, я обнаружил еще и недурной перстенек, якобы пропавший у Бетти Хоук, но так же, как и ваш браслет, покинувший пределы досягаемости хозяйки месяца два–три назад… Это становится очень интересным. — Я опустил руку в карман и извлек оттуда перстень. — Я думаю, вы узнаете эту вещичку? А теперь встает следующий вопрос: существовали ли вообще драгоценности? Не подменили ли вы их стекляшками, которые потом утащил из сейфа Дик Лоренс, оглушив вашего отца? Вы же в это время создавали ему алиби…
— Это уже слишком! — сказала она и встала с табурета. — Вы не имеете права!
Хотя эти слова она и произнесла твердым тоном, но я увидел, как она побледнела.
— Это не слишком, дорогая Стелла, — я впервые назвал ее по имени. — Мне просто будет жаль, если сестре моей жены придется отвечать на эти вопросы прессе, а ведь несмотря на все богатство и могущество вашего отца, найдутся желающие предать огласке этот скандал, да еще добавить и домыслы… А факты я им предоставлю завтра же. Я с ними не расстаюсь даже в ванной. — Я опустил перстенек снова в карман и дотронулся освободившейся рукой до пиджака в том месте, где был внутренний карман.
Она в упор смотрела на меня.
— А если завтра отец даст согласие на ваш брак с Джулией, то что тогда? тихо спросила она.
— Тогда я никому не позволю позорить доброе имя Моулзов, — так же тихо ответил я.
— О'кей, родственник, — усмехнулась она. — Завтра утром вам позвонит отец и даст согласие. На этот раз я вам это твердо обещаю. — С этими словами она повернулась и пошла к своему столику, не дожидаясь, чтобы я ее проводил.
Я вернулся к лейтенанту.
— Ну как? — встретил он меня вопросом.
— Я загнал ее в угол, и она сегодня уговорит отца, — спокойно ответил я, садясь за столик.
— О'кей, Сид. За удачу, — сказал он, поднимая стакан.
Мы еще немного посидели, выпили и направились к выходу. Обратный путь мы проделали молча. Каждый думал о своем. Мои мысли были заняты завтрашним решающим днем.
Я приехал домой, но не мог уснуть. Еще и еще раз я мысленно проигрывал все события минувшего месяца… Нет, кажется, ошибки нигде не было. Я должен, должен выиграть… Я не видел ни малейшей лазейки для Гарри Моулза или его дочери Стеллы. Все было против них. Все против…
Часы показывали полночь. Я загасил последнюю сигарету и решил ложиться спать, как вдруг раздался телефонный звонок.
— Слушаю, Керт, — сказал я, сняв трубку.
— Сид, приезжай срочно в бунгало, — раздался какой–то неестественный и взволнованный голос Джулии, а затем короткие гудки.
Я даже не подумал, что она должна находиться на ферме, не подумал, зачем она приехала сюда и почему, считая меня своим мужем, не зашла ко мне домой.
Я быстро оделся, проверил пистолет и бросился к машине. «Ягуар» быстро летел по спящим улицам, и постепенно до меня стало доходить, что Джулия попала в какую–то ловушку и мне надо быть осторожнее. Я, конечно, не думал, что Джулия может предать меня и заманить куда–то, но что–то с ней случилось, я не сомневался. Я остановил машину, не доезжая до бунгало ярдов двести, и направился туда пешком. Подойдя к дому,
