Неподалёку прогремел взрыв, и Чимбик накрыл котелок ладонью, защищая еду от посыпавшейся с потолка пыли.
– И вам приятного аппетита! – пожелал вражеским артиллеристам Блайз.
Оставшаяся часть завтрака прошла в молчании.
Доев, Чимбик тщательно почистил посуду и прилёг было подремать, но писк такблока внёс коррективы в планы.
Прочитав вводную, сержант скомандовал:
– Собираемся.
Отделение молча экипировалось, лишь Сыч спустился вниз, к пункту боепитания за дополнительным боекомплектом. А его нужно было как можно больше: репликантов бросали в поддержку пехоте, штурмующей здание торгового центра.
Водитель бронетранспортёра гнал на максимально возможной скорости, лавируя меж руин и завалов. Если бы не ремни безопасности, летать бы репликантам по салону, собирая синяки и шишки.
Наконец машина замерла, откидывая аппарель.
– К борту! – скомандовал Чимбик и первым выскочил наружу.
На такблоке сразу обозначилась зелёная линия – безопасный маршрут к отведённой репликантам позиции.
Выпустив «мух», сержант перешёл на бег, бдительно контролируя всё вокруг. Некоторое несоответствие в пейзаже бросило Чимбика за груду щебня раньше, чем он успел сообразить что, собственно, увидел. Отделение тут же рассыпалось кругом, приготовившись к бою.
Сержант всмотрелся в привлёкшую внимание деталь, а потом встал и двинулся к ней, настороженно поводя стволом автомата.
– «Садж?» – даже имплант не смог скрыть недоумения Блайза.
Чимбик не отреагировал. Подойдя к туше зверя, он огляделся и опустил оружие. Оба саблезуба лежали рядом, просто более массивный Пекеньо поначалу скрывал «хорошую девочку» Флоринду от глаз репликанта.
Чимбик обошёл их и двинулся к стене, у которой валялись исковерканные тела в остатках брони и одежды. Судя по их виду, на позицию тиаматцев прилетело что-то тяжёлое, осколочно-фугасное, вроде снаряда танковой пушки.
Присев у одного из тел с диагональной старшинской полосой на покорёженном наплечнике, сержант стянул с мертвеца чудом уцелевший шлем. Лицо де Силвы застыло гримасе ярости, словно старшина и после смерти продолжал вести бой.
Чимбик снял с его шеи цепочку с жетоном и бережно уложил в нагрудный подсумок. Затем повторил ту же процедуру с остальными тиаматцами. Зачем? На этот вопрос у сержанта ответа не было. Но он знал, что сделает всё, чтобы сохранить эти металлические овалы с выбитыми именами.
Потому что это правильно.
Глава 27
Планета Идиллия. Город Зелар
Пол под ногами вздрагивал от близких разрывов, в воздухе висела пыль, а на голову сыпался мелкий мусор. Грэм протёр визор и ругнулся: чёртова пыль работала не хуже дымзавесы, застилая обзор и ухудшая работу сенсоров шлема.
– О, привет жандармам! – поприветствовал влезшего в подвал торгового центра Нэйва майор-пехотинец из дорсайского полка, переброшенного в город неделю назад.
Грэм уже знал, что «жандармами» дорсайцы и китежцы в шутку называют контрразведку – традиция, уходящая корнями в седое прошлое обоих народов.
– Привет прямоногим, – отшутился он.
Так на Гефесте называли пехотинцев.
– Как обстановка? – Нэйв перешёл к делу.
Такблок выдавал минимум информации: РЭБовцы по обе стороны вели активную борьбу, забивая и блокируя каналы связи противника. Потому пришлось узнавать, что творится вокруг, вот так, по старинке.
– Слоёный пирог, – майор вывел голограмму того, что осталось от здания.
Грэм взглянул на перемешавшиеся зелёные союзные и красные вражеские отметки и вздохнул. Да, самый натуральный слоёный пирог – свои и чужие вперемешку. Но зато в этом имелся и небольшой плюс: артиллерия и авиация выбывали, поскольку могли зацепить своих. Артиллеристы обеих сторон перешли на долбёжку улиц, стремясь отсечь прибывающие подкрепления. Тут у союзовцев преимущество: к месту боя пехота подтянулась по подземным коридорам. Это давало шанс удержать здание и выбить доминионцев из соседних. Если союзовцы смогут осуществить такое, то вернут контроль над одной из крупнейших дорожных развязок города, наглухо перекрыв передвижение противника в этом секторе обороны.
– Сколько у тебя народу? – поинтересовался майор.
– Сорок пять человек, – ответил Нэйв.
– И на том спасибо, – дорсаец указал на угол третьего этажа, окрашенный красным. – Выбей этих говнюков оттуда.
– Принял, – коротко отозвался Грэм и принялся отдавать команды сержантам.
Бою в городских условиях контрразведчиков обучали на совесть. Другое дело, что раньше Грэм никогда не командовал людьми в реальной схватке и теперь куда больше боялся не умереть, а напортачить.
Бойцы разбились на тройки и двинулись к выходу из подвала.
Сознание Нэйва выхватывало отдельные фрагменты из творящегося снаружи ада. Хвост ударного вертолёта доминионцев, валяющийся в разгромленном холле торгового центра. Ярко полыхающий снаружи бронетранспортёр. Строчки трассеров, тянущиеся к людям, словно щупальца сказочного чудовища. И непонятно как уцелевшие среди всего этого хаоса настенные часы. Почему-то Грэм запомнил именно их: серое табло с красными цифрами висело на изрешечённой стене и исправно показывало время. Часы были словно не от мира сего – абсолютно целые, нетронутые пулями и осколками.
Всё это откладывалось в голове капитана, словно ненужные, но ценные вещи в чулане. Грэм отдавал команды, а сам оглядывался через плечо посмотреть – целы ли часы. Почему-то ему казалось, что, пока они идут, всё будет в порядке.
На втором этаже возникло неожиданное препятствие: доминионцы смогли занять лестничную площадку третьего, и теперь союзовцы старались их оттуда вышибить
Доминионцы, оказавшись зажатыми между этажами, занятыми противником, сопротивлялись яростно, пытаясь пробить коридор для подмоги.
Присев за обломок стены у ограждения галереи, Нэйв огляделся, оценивая ситуацию. Хруст ломающихся конструкций над головой заставил его отскочить. Вовремя. Он едва не оказался придавленным двумя штурмовиками Доминиона в тяжёлой «силовой» броне, провалившимися сквозь стеклянный пол третьего этажа. Видимо, панели, побитые взрывами и пулями, не выдержали веса солдат.
Падение на секунду дезориентировало штурмовиков, уронивших оружие. Нейв успел прошить короткой очередью одного из врагов. А вот второй умирать не захотел: с диким рёвом штурмовик обезоружил Грэма и попытался выхватить свой пистолет. Нэйв перехватил его руку и всей массой навалился на противника, стараясь скинуть его вниз. Это почти удалось: доминионец, проломив перила, уже падал, но в последний момент успел ухватить контрразведчика за подвесную.
Два тела рухнули на первый этаж, прямо в груду мусора. Нэйв оказался сверху, но доминионец, защищённый тяжёлой штурмовой бронёй-экзоскелетом, не пострадал. Рыча, словно настоящий саблезуб, он ухватил обломок бетона с торчащим из него куском арматуры и врезал им по голове контрразведчика. Удар был такой силы, что шлем треснул. Нэйв охнул и свалился на пол. Мир перед глазами крутился, не давая встать на ноги. Штурмовик вскочил, намереваясь добить Грэма, но получил очередь в спину от пробегавшего мимо пехотинца-союзовца и рухнул рядом со своей несостоявшейся жертвой.
