Не факт, что это намного лучше. Смысл сохранялся тот же — маг получал в единоличное пользование универсального проводника. Просто Арман старше, опытнее и хитрее, и если в его власти сделать так, чтобы привязка не причиняла мне боли, то почему бы и нет?
Проклятые россыпи!
С другой стороны, он мог присвоить мой дар, еще когда узнал о нем, но не сделал этого.
Оберегал.
Защищал.
И меня угораздило влюбиться…
Когда драгоценный уклонился от первой атаки, вторую отразил щитом, а Нарделл азартно попытался его пробить, ненадолго подзабыв обо мне, я собралась и изо всех сил оттолкнула его чары, одновременно сливаясь с силой жениха. Это легко. Мы уже проделывали подобное однажды.
Магия растаяла.
Боль начала отступать.
Слабость заставила меня сползти на мостовую.
Арман отбился, а потом, пропустив через меня новую порцию силы, ударил врага чем-то зеленым. Это была демонстрация для сомневающихся, как я поняла. Камни мостовой брызнули в стороны. Нарделл отлетел на несколько шагов и остался лежать.
Обойдя меня, Арман склонился над ним и отчетливо произнес:
— Я оставлю тебя в живых, но только потому, что ты еще слишком молод, чтобы считаться полноценным противником. Возвращайся в Адаманту и учись побеждать честно, потому что подлость иногда выходит боком.
Под аплодисменты подтянувшихся зрителей и их же восхищенные возгласы, он запихнул поверженного создателя почтовых жуков в наемный экипаж, назвал адрес, и только потом вернулся за мной.
Подхватил на руки.
Я мстительно испачкала его белый костюм в кровь.
— Ненавижу тебя, — прошептала, давясь слезами, пока он вместе со мной забирался в экипаж.
Пирожные остались где-то там, размазанные у входа в кондитерскую.
А на меня накатила истерика. Она требовала разнести что-нибудь, убить Армана и убежать подальше, но слабость тяжестью поселилась в теле и оставила не так много пространства для маневров. В итоге я неприлично ругалась, рыдала и билась в сильных руках. Арман их не разжимал, но при этом давал мне достаточно свободы, чтобы я могла выплеснуть взбесившиеся эмоции, и никак не пытался остановить.
Да и зачем?
Скоро я сама успокоилась и, выпутавшись из его рук, перебралась на другое сиденье, где устроилась с ногами.
— Ты же понимаешь, что я был вынужден это сделать? — заговорил он, когда мы уже подъезжали к дому.
Кивнула.
В голове вяло крутились разные мысли… и мне было одинаково стыдно за них все.
Теперь нас нельзя разлучить.
Власть древней силы новое положение дел никак не отменяет.
Не поменяется ли теперь отношение Армана ко мне?
Я просто не вынесу, если мне придется видеть у себя перед носом его личную жизнь!
— Обещаю не пользоваться тобой в корыстных целях, — добавил драгоценный. — Ты же сама все знаешь. Понятия не имею, зачем говорю очевидные вещи.
Ничего не очевидные!
Мне было важно это услышать.
Опять кивнула.
И не сдержала очередной всхлип…
— Хочешь жить среди магов, учись быть сильной, — посоветовал жених и потер лицо ладонями.
— Говоришь со мной, как будто я твоя студентка, — буркнула я.
Не отошла еще от пережитого.
Колючками лезли страх и боль.
— Пока нет, но с осени будешь, — не открывая глаза, заявил маг. — У тебя и свой небольшой дар есть, ты просто пока его не чувствуешь. Как сильнейший в нашей паре, я должен позаботиться, чтобы ты полностью раскрылась. Теперь, когда ты не бесхозный проводник, это безопасно.
Я подавилась воздухом и так и не нашла, что сказать.
Значит, такие у нас теперь будут отношения?
Отлично.
Сказочно просто!
И ничего я не реву!
Экипаж остановился.
— Плохо, что пирожные не выжили, — глубокомысленно заметила я, когда, опираясь на жениха, выбиралась наружу. — Подмазаться к родителям нам бы не помешало.
— Думаешь? — вопрос прозвучал беззаботно, но по лицу читалось напряжение.
— Вообще не представляю, как им сказать.
Собственно, нам и не пришлось. Широко распахнулась дверь, и на крыльце появился Грайан. Видимо, услышал, как мы подъехали. И если поначалу его недовольство было вызвано тем, что мы вместе, слишком близко вместе, то уже через мгновение… я не знаю, как он все понял.
Но понял точно, тут без сомнений.
Пронзил убийственным взглядом Армана и сжал почерневшие пальцы, но удержать тьму не сумел, и она поползла вверх по его рукам.
— Что… Что ты сделал?!
— Ты не понимаешь… — Я еще надеялась избежать бури. — У него не было выбора!
— Как удачно, — зло рассмеялся Грайан, и вокруг него зазмеилась тьма.
Проклятая сила все еще в нем, никуда не делась, как бы он ни верил в обратное.
— Этта, не влезай. — Арман затолкал меня за спину.
На лестнице послышались шаги. Найюла при ходьбе шаркает, значит, сейчас к нам спешил кто-то из родителей.
Грайан оглянулся… и его лицо приобрело решительное выражение.
— Что ж, ты не оставил мне выбора, — с предвкушением протянул мой брат. — Вернуть себе сестру теперь я могу только одним способом.
Тьмы стало больше.
Она плескалась и в глазах — они уже не были родными и зелеными.
— Стой, прекрати! — взмолилась я. — Арман меня спас! Он никогда не сделает мне плохого!
— Маленькая наивная дурочка, — рассмеялся Грайан. — Ты ничего не знаешь о жизни.
Знаний мне хватило, чтобы понять, что пусть он меня и любит, но его любовь не такая, когда хотя бы интересуются желаниями дорогого человека.
— Что у вас там происходит? — Все-таки мама.
Отвечать ей никто не стал.
Ладони Грайана вспыхнули алым.
Арман успел выставить щит, но защита сразу же начала будто плавиться. Вместе с крыльцом, дверью и частью стен. Сила брата откровенно пугала. Арман выругался сквозь зубы.
Рассыпались драгоценный блики и… ничего.
Арман еще раз выругался.
Мама вскрикнула.
Да чтоб их всех! Я решила не стоять истуканом и обхватила жениха поперек груди. Раз уж ему в руки свалился проводник, пусть пользуется!
Поначалу он попытался меня стряхнуть, потом решил игнорировать. При этом его заклинания работали кое-как, совершенно не вредя Грайану, тот уже уничтожил несколько щитов, а где-то за его спиной причитала мама, требуя, чтобы мы не смели нападать на ее сыночка. Справедливости ради, остановить его она тоже пыталась, но он не слушал.
