Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Он обвел взглядом комнату. Через прореху между занавесками проходил луч света, падающий прямо на циферблат настенных часов, словно его направляла туда чья-то рука. Циферблат был размыт. Со дна часов сочилось какое-то черное желеобразное вещество. Это было само Время, вытекающее из механизма.
Наконец, ему удалось разглядеть время на часах: они показывали шесть минут восьмого.
Найквист почувствовал тошноту.
– Позволь мне… – Его голос был прерывистым, нечетким. – Позволь мне тебя увидеть. Мне нужно… Мне нужно увидеть тебя, твое лицо.
Элеанор кивнула. Она говорила тихо, используя странные слова, и он снова обрел возможность двигаться. Старательно удерживая равновесие, Найквист сделал несколько робких шагов в ее сторону.
– Пожалуйста, Джон. Не так близко.
Голос девушки менялся, в нем чувствовалась усталость.
И он вспомнил сказанное Аишей Кинкейд – что Элеанор застряла в другом часовом поясе. Какое огромное усилие должна была приложить девушка, чтобы показать ему себя, чтобы проявиться в его мире, хотя бы частично. Да, да, именно поэтому из часов вытекало время. Два мира столкнулись друг с другом, чтобы дать им возможность поговорить.
– Элеанор, ты в порядке?
– Это ведь то самое место, верно? – ответила она. – Эти сумерки. Все часы тикают так медленно. Время медленно истекает. – Голос понизился до шепота. – Тик-так, тик-так. Ох…
Найквист включил прикроватную лампу, вызвав у Элеанор судорожный вздох.
– Это причиняет тебе боль? – спросил он.
– Немного.
Подняв лампу у основания, Найквист медленно двинулся к девушке. Она откинулась назад, в тень. Держа лампу перед собой, Найквист приблизился к ней.
Теперь он различал ее лицо, повернутое почти в профиль.
– Элеанор, посмотри на меня.
Она сделала это, и увиденное потрясло Найквиста.
– Пожалуйста, не подумай обо мне плохо, Джонни. Надеюсь, ты не возражаешь, если я буду называть тебя так? Ведь мы друзья, правда? Конечно, да. Джон Найквист. Прекрасное имя для прекрасного человека.
Найквист четко видел ее лицо в свете лампы и, наконец, все понял. Теперь он знал правду. Все хитросплетения этого длинного трудного дела распутались, все загадки и ложные следы обрели осмысленное объяснение. Держа дрожащей рукой лампу, он изучал ту, что сидела перед ним.
Лицо девушки было бледноватым, почти полупрозрачным. Сильно выделялись открытые темно-красные губы, жадно втягивающие воздух. Хуже всего выглядели глаза, безнадежно бесцветные: в них не осталось ни грамма голубого цвета, так ярко сиявшие в глазах прежней Элеанор, и никакой белизны. Напротив, они были черными, угольно-черными и блестящими. Вокруг головы, словно нити мечты, выходящие изо рта, клубились сгустки тумана. Самое странное, что лицо слегка подрагивало, размываясь по краям. Она открыла рот, и оттуда вырвалось облачко тумана.
Найквист застыл в ужасе, понимая, что перед ним тело Элеанор Бэйл, захваченное духом ее сестры, Элизы Кинкейд. Вернее, сейчас он видел: две девушки занимали одно и то же место в чуть сдвинутые друг относительно друга промежутки времени. Всего несколько секунд разделяли их, чтобы разрешить это слияние. Найквист почувствовал, как по коже бегут мурашки, и от страха уронил лампу. От внезапного падения источника света по стенам комнаты пробежали тени.
– Элеанор?
Он не осмеливался взглянуть на нее, но, собравшись с духом, все же сделал это. Он попытался повторить ее имя, зная, что это ложь или полуправда. Его голос оборвался на середине слова.
– Спокойно, Джонни. Ты ослаб, ослаб и устал. – Лицо девушки приняло более серьезное выражение. – Когда я была младше, намного младше… – Слова звучали отдаленно, нечетко, их едва можно было расслышать. Она то входила, то выходила из его временной шкалы, изо всех сил пытаясь в ней задержаться.
Это заставило его поднести руку к собственному лицу, чтобы ощутить собственную плоть и кровь, свое телесное тепло. Даже смотреть на эту девушку казалось неимоверно сложным. Все признаки юношеской стеснительности Элеанор исчезли, поглощенные присутствием сестры. Годы, проведенные здесь, в сумерках, сказались на Элизе, заставив ее потерять чувство жизни, и вся юная жизненная сила, казалось, иссякла. Теперь она была паразитом. И хищный взгляд в почерневших глазах подсказывал ему, что она скоро вернет всю жизненную силу Элеанор себе. Но Найквист чувствовал, что она лишь следует приказам ее бабушки. Какая-то частица сущности Элизы по-прежнему любила своего близнеца.
– Ты должен меня выслушать, – сказала она. – Ты можешь это сделать?
Это была Элиза.
– Да, – кивнул Найквист.
– Когда я была младше, я жила одна, здесь, в этой комнате. Они заперли меня, мой отец и бабушка. Ох, они кормили меня, умывали, пытались вылечить мою болезнь и говорили, что очень сильно меня любят, но я оставалась одна. Я жила в этой комнате, очень часто сидя в темноте, как мне хотелось, и внутри меня был туман. Я чувствовала его. Прямо здесь, когда становилась старше. И здесь… – Ее руки коснулись груди и живота. – Пока не пришло время открыть дверь. Я выходила в поля сумерек и дышала. Я выдыхала туман, – сказала она и снова продемонстрировала ему свое умение.
Найквист больше не мог этого выносить. Отогнав от лица клубившийся сгусток тумана, он закричал:
– Элеанор! Элеанор, если ты там, поговори со мной. Скажи что-нибудь!
– Она не слышит тебя, – вздохнула ее темная сестра. – Элеанор сейчас ничего не может сделать.
– Отпусти ее.
– Не могу.
– Элиза, пожалуйста… – Он впервые использовал имя девушки.
– Боюсь, я не могу тебе помочь.
– Что тебе нужно? – взмолился он.
Она улыбнулась. Ужасно было видеть лицо Элеанор, слышать ее голос и наблюдать, как по-другому, совсем иначе шевелятся ее руки и изменяется мимика. Слышать совсем другой, не такой, какой он привык слышать, набор слов и фраз.
– Элиза, что тебе нужно? – повторил он свой вопрос.
– Только то, что было у меня украдено. Моя жизнь, моя сила.
– Ты собираешься убить ее?
Смоляно-черные глаза моргнули, голова слегка наклонилась.
– Моя бабушка проведет церемонию. Физическое тело Элеанор умрет. Но даже тогда я верю, что моя сестра будет жить внутри меня.
Найквист наклонился ближе.
– Это не ответ, Элиза. Ты не можешь украсть ее жизнь.
Девушка вздрогнула.
– Я должна была уничтожить ее в утробе матери.
Восемь слов, без колебаний, без эмоций.
Ставшие для него последней каплей.
Найквист отошел.
Девушка поднялась с кресла, протягивая руку в знак предупреждения.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
