Отрывок из «Зеркальных войн» Р.Б. Шимосы
Сегодня почти несомненно, что одним из важнейших открытий нашего века стала возможность записывать сны на воспроизводимый носитель, биомагнитную пленку, покрытую жидким «фантазмом». Это освобождение психики, в самой продвинутой его форме, стало известно как Вирт. Посредством Вирта люди смогли вновь переживать собственные сны или, что опаснее, посещать сны других людей, сны незнакомцев.
Считается, что «окно между реальностью и сном» впервые открыл аморфологист «мисс Хобарт», но истинное происхождение Вирта и способа, которым люди попадали туда (с помощью «перьев сна», помещаемых в рот), навсегда останется под покровом тайны.
Сама суть Вирта порождает прискорбный недостаток информации, ибо «мир снов» почти сразу зажил собственной жизнью. Прежние жители Земли в массе не знали об этом аспекте изобретения. Между тем явление «собственного сна» Вирта, в конце концов, привело к серии сражений известной ныне как Зеркальные войны. В этой книге мы попытаемся по возможности без эмоций описать ужасные войны между сном и реальностью, конфликт, в котором обе стороны несли ужасные потери, пока не определился окончательный победитель.
Все крупные теории военных действий можно свести к аналитике жадности. Вышло так, что, обретая все большую силу, порождения сна стали презирать и смотреть сверху вниз на настоящих сновидцев, которых они называли простыми «рассказчиками» планеты Земля. Надо сказать, порождения сна теперь воспринимали свой фантастический мир как самостоятельную реальность, Планету Вирт. «Виртуалы» начали борьбу за независимость.
Наиболее слабое место в барьере между сном и реальностью находилось в психическом пространстве, окружавшем Манчестер, пропитанный дождем город на северо-востоке Синглии (Singland – Страна Песен (англ.)) (которую в те примитивные дни знали под именем «Англия»). Это был легендарный город, где произошел инцидент, который сегодня мы называем «Опылением». Он официально считается одним из самых ранних столкновений в Зеркальных войнах.
Понедельник 1 мая
Отец сказал, что я проживу столько лет, сколько пылинок смогу удержать в ладони. В результате я дожила до такого преклонного возраста, что теперь, когда тело мое разрушено временем и силы покинули меня, все, что у меня осталось, – это голос, Тень и желание рассказывать.
Моя фамилия – Джонс. Неожиданным подарком стало христианское имя, данное мне отцом – Сивилла. Сивилла Джонс. Я родилась с проклятием Неведающего – это значит, я не могу видеть сны. Представьте: в мире, подсевшем на перья Вирта, на чужие сновидения, для меня сон – просто отдых. Иммунитет к Вирту – генетический порок; ему неизменно подвержены шесть процентов населения. Те, кто могут видеть сны, прозвали нас дронтами, нелетающими птицами. В молодости я часто представляла дронтовую составляющую своего тела как реку темной, стерильной жидкости, текущей по моим жилам. Или как черного голодного жука, который поселился у меня в животе и пожирает мои новорожденные сны.
Мое проклятие. Запертые двери Страны Чудес.
Моим же спасением стал дар Тени, открывший доступ к мыслям других людей. Я путешественница разума, чтец чужого сознания, это мой путь, и я шла по нему всю жизнь. Я прожила так сто пятьдесят два года, и мой мир стал похож на пыльную комнату. Пыль прячется в каждой щели. Извилистая карта мозга стала садом текучего праха.
Так было не всегда.
Когда я была молодой и полной сил, я не просыхала, а от чего – от крови, от любви или от выпивки – в общем-то, не так важно. Поверь на слово: я пыталась найти замену недоступным снам. Я была добровольным участником паводка зрелости, добровольной жертвой биологии. Но ах! пыль добралась до меня раньше, чем обычно, я постарела прежде времени – мой муж из-за этого бросил меня, и дочь меня покинула, и все, что у меня осталось, – стремление к неспецифическому правосудию. Я стала теневым копом, работала в манчестерской полиции, отдала свой дар телепатии службе дознания. Тогда все мне было просто и ясно: моя жизнь стала крестовым походом против преступлений и измены, протекавшим в пучине алкоголя, дыма и одиночества. Я сроднилась с этим принципом самоотречения.
Все должно было пойти прахом.
Я хочу рассказать тебе эту историю, дочь моя, историю осколков, собранных в Манчестере: цветы и собаки, сны и рваные карты любви. Похоже, пора. Скоро твоя мать, превратившаяся в женщину из пыли, умрет. Пожалуйста, выслушай внимательно. Это моя история, твоя история; моя Тень, твоя Тень; моя жизнь, летящая по ветру, моя книга, моя книга Сивиллы…
Койот – лучший водитель черного такси всех времен. Он провез больше людей на больше километров, в более странные места, в более странные времена, при этом у него было меньше проблем, меньше грязи на лобовом стекле, он ловчее крутит руль, глубже видит карту, реже попадает в аварии, реже сворачивает не туда, на него реже жалуются, реже требуют вернуть деньги, он чаще срезает путь и находит закрытые дороги, он меньше берет за проезд, у него больше ответственности и куда больше ран, чем может представить какой-нибудь другой драйвер.
Раннее утро, без двух минут четыре, первое мая, мир дрожит: темные птицы, крылья копоти, черные поля и ослепшая луна. И еще вот-вот начнется дождь. Погано. Но это не важно: Койот – отличный пес-драйвер, и сейчас его, челюсти покрыты слюной в предвкушении отличного мяса, жирного пассажира, замечательной сочной мышцы денег.
Мясо и деньги: мечты-близнецы, возможность расплатиться с долгами.
Видит Бог, долгов у Койота предостаточно. Долги банку, долги суду, долги маленькой девочке, которая живет дальше по улице. Он зовет ее дочерью: милого ребенка, которого он иногда навещает и чья мать – Койотова бывшая жена – постоянно просит помочь материально. Койоту не жалко денег; сказать по правде, ему нравится платить, просто сейчас у него пусто в кармане.
