– Милка! – прошипела поляница, оглядываясь. – Быстро на лошадь!
– Настасья, не торопись! – На берегу показались близнецы-послушники. Правда, в руках у обоих не было оружия. – Давай поговорим!
– А где Арсентий? – Воительница крутила головой, пытаясь понять, в чем заключается хитрость их наставника. – И Валдай с гриднями?
– Они в Полоцк поехали, – ответил один, вроде бы Федька. – А нас Арсентий к тебе отправил, чтобы помогали княжну оберегать.
– Больно нужна мне ваша помощь! – фыркнула Настасья. – Сама справлюсь!
– Он сказал, что ты наверняка так и ответишь! – заулыбался Гриня, потом его лицо стало чуть серьезнее. – И просил передать, что стоит подумать не о себе, а о Радмиле. Твои раны еще не до конца затянулись, а желающих сцапать княжну по-прежнему хватает. И если ты ненадолго забудешь о гордости, то поймешь, что два наших меча лишними не будут.
– Ага, – поляница не спешила опускать клинок, – а он не подумал, что у меня нет никаких поводов вам спину доверять?
– Подумал, – наклонил голову Федька. – И велел сказать, что у каждого есть право на выбор. Он свой сделал – больше не будет вас преследовать, а поедет разбираться с тем, что поработило князя. А теперь предстоит выбирать тебе. И ей.
Настасья, услышав эти слова, неторопливо вернула меч в ножны, подошла к Радмиле, обняла за плечи.
– Я тоже свой выбор сделала, Милка. – Поляница смотрела на княжну сверху вниз. – Куда бы ты ни направилась, я буду рядом. Стану защищать тебя от любой беды, пока могу дышать. Но сейчас время решать тебе. Мы можем поехать на юг, спасать твою жизнь. Или на север, спасать твое княжество. Выбор непростой, но жизнь редко предлагает простые.
Радмила вскинула на подругу глаза. Смотрела сперва со страхом, а потом громко вздохнула:
– Обещаешь, что не оставишь меня?
– Клянусь!
– Мы тоже! – с серьезными лицами присоединились близнецы.
– Тогда мы едем домой! – Княжна подошла к своей лошади и забралась в седло.
И вскоре маленький отряд из четырех человек и одного ворона выбрался на неширокую дорогу, ведущую на север. Настасья, скакавшая во главе на гнедой кобылице, мыслями была далеко отсюда. Этот человек, Арсентий, так ее разозлил, что сейчас она страстно желала догнать его и в лицо высказать, как сильно ненавидит. За то, что он заставил поляницу делать то, чего она до этого делать не собиралась.
Правда почему-то, обдумывая их возможную встречу, поляница неизменно представляла себе, как после спора они хватаются за мечи и сходятся в поединке. И как в этом бою она, хотя и не сразу, но проигрывает.
Последняя битва
Услышав тихий стук в дверь, Настасья тут же вскочила на ноги с мечом в руках. Быстрым взмахом ладони показала Радмиле, чтобы та спряталась за печкой, а сама на цыпочках подошла к входу, замерла, прислушиваясь.
– Настасья, открывай, свои! Я один, – услышала поляница знакомый голос. Тем не менее, скинув засов, она сперва чуть приоткрыла дверь, осмотрелась через щель. И только убедившись, что перед домом действительно перетаптывается молодой послушник Федька и он действительно один, распахнула дверь.
– Ну что? Нашел? – нетерпеливо спросила Настасья у близнеца, жадно приникшего к ковшу с водой, зачерпнутой из деревянного ведра.
– Нет, – помотал головой Федька, напившись. – Был у Валдая дома, там никого. Соседи бают, он там редко бывал в последнее время. А с две седмицы ни он, ни сын вообще не заглядывали. И рыжего монаха никто не встречал.
– Куда же они запропали? – Настасья опустилась на лавку возле окна, затянутого бычьим пузырем. Ворон, до того сидевший на подоконнике, тут же запрыгнул ей на плечо. – Ну, может, Гриня что выяснит.
К Полоцку они приехали этим утром, вскоре после рассвета. В город соваться не стали, нашли в получасе езды заброшенный крестьянский дом – совсем небольшой, в одну комнату, – в нем и остановились. Близнецы отправились в город на поиски Валдая с Арсентием. Договорились, что Федька пойдет домой к сотнику, а Гриня в кремль, куда, по уму, гридни со старшим послушником должны были поехать в первую очередь.
В ожидании близнецов девушки не находили себе места. Радмила – от страха. Слишком близко они сейчас находились к той опасности, от которой она бежала не так давно. А Настасья – от того, что не привыкла находиться в бездействии. И, разумеется, от волнения за людей, внезапно ставших ей близкими.
Приближающиеся мужские голоса они услышали одновременно. Княжна, уже без указания, бросилась за печку, а поляница с Федькой, оба с обнаженными мечами, встали с обеих сторон от двери, в которую вскоре постучали.
– Открывайте, это я, Гриня, – послышалось с той стороны.
– С кем ты? – крикнул Федька, положивший руку на засов.
– С другом! – ответил брат и громко добавил: – Тут три сойки на крыше.
Федька, услышав эти слова, тут же откинул засов. Вслед за Гриней порог перешагнул совсем молодой парень, высокий и широкоплечий. Его румяное лицо, покрытое юношеским пушком, полянице кого-то смутно напоминало, но кого именно, пока понять не могла.
– Да это же Мишаня, Валдаев сын, – хлопнул парня по спине Гриня. – Сказывай, что знаешь, Мишань!
– Тут такое дело. – Гость потер коротко стриженный затылок. – Батька мой с дядькой вашим в порубе сидят. Князь велел их казнить завтра в полдень.
Настасья с недоумением посмотрела сперва на Мишаньку, потом на Гриню, который кивком подтвердил слова сотникова сына, потом на Радмилу, вышедшую из-за печки и растерянно хлопавшую ресницами.
– Сказывай все, парень! – Поляница пальцем указала Мишане на скамью. – За что их?
– Князь сказал, что батька и Арсентий задумали извести его и всю его семью. Мол, они сговорились со смолянами, поэтому и погубили дочерей одну за другой. А когда Василий Дмитриевич услал подальше от опасности последнюю дочь, Радмилу, – Мишаня головой показал на княжну, – нашли ее и тоже убили. А потом вернулись, чтобы и князя с княгиней ухайдакать.
– Интересно они все перевернули, – хлопнул себя по шее Федька. – И что, все в Полоцке поверили в это?
– Все или не все, то не ведаю. Но дружинные не станут перечить воле князя. Велел утром казнить, стал быть, утром казнят. А мне одному никак батьку не вызволить. Да и вам тоже. Там же дружина – почитай, три сотни копий.
– Мало нас для этого, да. – Настасья задумчиво сделала пару шагов. – Но и оставлять их в беде тоже нельзя.
– И что предлагаешь? – Гриня посмотрел на поляницу горящими глазами. – Возьмем кремль боем? Я готов, ежели что.
– Из поруба мы их не вытащим, – покачал головой Федька.
Настасья потеребила пальцами левую косу, обдумывая положение, в котором они оказались. Потом взмахом откинула волосы.
