В Янгстаун я гнал «додж» на скорости девяносто миль, постоянно посматривая в зеркало заднего вида в ожидании машин с красными мигалками. Я снова попытался позвонить Винсу, но безуспешно. Батарейки явно садились.
Когда мы доехали до поворота на Янгстаун, я почувствовал облегчение, считая, что на шоссе мы значительно уязвимее, заметнее. Но вдруг полиция уже ждет меня у дома Слоуна? В госпитале копам наверняка сказали, где живет сбежавший пациент, и они могли устроить там засаду. Какой умирающий не хочет встретить смерть в своей постели?
Я промчался по главной улице, свернул налево, пару миль проехал к югу и оказался возле дома Слоуна. Он выглядел вполне мирным, когда мы к нему подъехали. В паре окон горел свет, «хонда» все еще стояла на дорожке.
Никаких полицейских машин. Пока.
— Я объеду дом сзади, там машину не видно с улицы.
Клейтон кивнул. Я загнал пикап за заднюю лужайку, выключил фары и двигатель.
— Заходите, — сказал Клейтон, — проверьте, как там ваш приятель. Постараюсь угнаться за вами.
Я выскочил из машины и пошел к двери черного хода. Она оказалась закрытой, и я постучал.
— Винс! — крикнул я и заглянул в окна, но не заметил никакого движения. Я снова обежал дом, поглядывая на улицу, нет ли там полицейских машин, и дернул входную дверь.
Она была отперта.
— Винс! — позвал я, входя в прихожую. Я еще не видел ни Энид Слоун, ни ее инвалидной коляски, ни Винса Флеминга.
До того как попал на кухню.
Энид и там не оказалось, но Винс лежал на полу, и рубашка на его спине была окровавлена.
— Винс, — позвал я, опускаясь рядом с ним на колени. — Господи, Винс. — Я думал, он умер, но он глухо застонал. — Бог мой, ты жив!
— Терри, — прошептал он. Его правая щека была прижата к полу. — У нее под пледом… был этот гребаный пистолет. — Глаза его закатились. Изо рта текла кровь. — Стыд и позор…
— Молчи, — велел я. — Сейчас позвоню девять-один-один.
Я нашел телефон, схватил трубку и набрал три цифры.
— В человека стреляли, — сказал я, продиктовал адрес, попросил оператора поторопиться, проигнорировал все вопросы и повесил трубку.
— Он вернулся, — прошептал Винс, когда я снова опустился рядом с ним на колени. — Джереми… Она встретила его в дверях, даже войти не дала… сказала, что им надо торопиться. Она позвонила ему, после того как выстрелила в меня, велела поднажать на газ.
— Джереми был здесь?
— Я слышал его голос… — Кровь так и текла изо рта. — Они поехали назад. Она даже не разрешила ему войти и отлить. Не хотела, чтобы он видел меня… Ничего ему не сказала…
О чем думала Энид? Что творилось в ее голове?
Я слышал, как Клейтон, шаркая ногами, входит в дом через переднюю дверь.
— Черт, как больно… — пробормотал Винс. — Проклятая старушенция.
— С тобой все будет в порядке, — заверил я.
— Терри, — прошептал он так тихо, что я едва расслышал. — Ты присмотри… за Джейн… Ладно?
— Держись, приятель. Ты только держись.
ГЛАВА 43
— Энид никогда не открывает дверь, не положив под плед пистолета, — сказал Клейтон, с трудом переводя дыхание. — Особенно если одна в доме.
Он умудрился добраться до кухни и стоял, опершись на буфет и глядя на Винса Флеминга. Путешествие из машины, вокруг дома к входной двери и затем на кухню окончательно его вымотало.
Немного оправившись, он произнес:
— Ее легко недооценить. Она всегда ждет удобного момента. Когда он повернулся к ней спиной и находился достаточно близко, чтобы не промахнуться, она выстрелила. — Клейтон покачал головой. — С ней никому не совладать.
— Я вызвал медиков. Надеюсь, они не задержатся, потому что я полный профан в помощи пострадавшим.
— Ага, — прошептал Винс. Веки его вздрагивали.
— Мы должны догнать Энид и Джереми. Они попытаются схватить Синтию и мою дочь.
— Делай то, что должен, — прошептал Винс.
— Джереми вернулся домой, но Энид его даже в дом не пустила, заставила поехать назад, — повернулся я к Клейтону.
Тот медленно кивнул:
— Она и его не пожалеет.
— Что?
— Она не пустила его в дом не потому, что боялась огорчить неприятной сценой. Просто не хотела, чтобы он знал.
— Почему?
Клейтон пару раз глубоко вдохнул.
— Мне нужно сесть, — сказал он. Я поднялся с пола и помог ему опуститься на один из стульев у кухонного стола. — Загляни-ка вон туда, в буфет, — попросил он, показывая пальцем. — Там должен быть тайленол или что-нибудь еще.
Мне пришлось переступить через ноги Винса и обойти все увеличивающуюся лужу крови, чтобы добраться до буфета. Я нашел там экстрасильный тайленол, налил в стакан воды и двинулся в обратный путь, стараясь не поскользнуться. Положил на ладонь Клейтона две таблетки.
— Четыре, — потребовал он.
Я прислушивался, не слышно ли сирены «скорой помощи». Я ждал ее с нетерпением, но в то же время хотел убраться до приезда врачей. Я вытряхнул еще две таблетки и протянул Клейтону стакан с водой. Ему пришлось пить их по одной. На это ушла целая вечность. Когда он закончил, я спросил:
— Почему? Почему она не хотела, чтобы он знал?
— Потому что, узнав, Джереми мог бы заставить ее отказаться от своих планов. От того, что они задумали. Здесь раненый, вы поехали ко мне в больницу, к тому же знаете, кто он такой. Джереми бы сообразил, что дело развалилось. Если они не отступили от первоначального плана, у них очень мало шансов выйти сухими из воды.
— Но ведь и Энид это понимает, — возразил я.
Клейтон криво улыбнулся:
— Вы не знаете Энид. Она думает только о наследстве и слепа относительно всего остального. Нет проблем, которые могли бы остановить ее.
Я взглянул на настенные часы. Их циферблат был сделан в виде яблока в разрезе. Шесть минут второго.
— Как вы думаете, сколько у них форы? — спросил Клейтон.
— Сколько бы ни было, — ответил я, — все равно слишком много.
На столе валялись фольга и коричневые крошки.
— Она взяла с собой морковный пирог. На дорогу.
— Ладно. — Клейтон собрался с силами, чтобы встать. — Гребаный рак, он у меня везде. Жизнь и так сплошная боль и страдания, а тут еще эта пакость.
Поднявшись на ноги, он сказал:
— Я должен взять с собой одну вещь, но боюсь, у меня не хватит сил спуститься вниз.
— Что вы имеете в виду?
— В подвале есть верстак, а на нем красный ящик для инструментов.
