Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
Иногда жены первопроходцев, жившие на границе с индейскими племенами, например в Северном Шайенне в Монтане, начинали проникаться симпатией к своим соседкам, хотя крепкая дружба между представительницами двух народов была невообразима. О жизни племени с точки зрения индианки мы можем узнать лишь по немногим уцелевшим историям, записанным или рассказанным самими женщинами.
Принцесса Сара Уиннемакка Хопкинс в подростковом возрасте училась в школе для белых и имела двух белых мужей (первый брак закончился разводом). Но, кажется, ни один из них не заставил ее бросить то, чему она посвятила свою жизнь, – историю племени пайютов, к которому она принадлежала. В 1883 году она написала автобиографию, в которой рассказала американцам о тех притеснениях, которые терпели пайюты от белых людей[368]. Сперва они под натиском приехавших иммигрантов вынуждены были перебраться из Невады в Калифорнию; позже их вытеснили в резервации, где их обирали нечистые на руку администраторы. Нынешнему униженному и жалкому положению пайютов она противопоставляла их идиллическое прошлое. А еще она подробно описывала ритуалы сватовства и свадьбы:
Девочкам разрешалось выходить замуж, только когда они достигали зрелости, и этот период считается священным ‹…› Девушка под присмотром двух старших подруг на двадцать пять дней селится в маленький вигвам, типи, в котором хватает места только для них троих ‹…› Она должна выполнить определенную работу, которая, как полагали, укрепляет ее ‹…› Три раза в день она собирает хворост, чтобы сделать из него пять как можно более высоких вязанок. Получается пятнадцать вязанок в день. Раз в пять дней под вечер подруги отводят ее на реку для купания. Она воздерживается от мяса все эти дни, а дальше – на протяжении пяти дней каждого месяца. По окончании двадцати пяти дней она возвращается в семью, а всю одежду отдает подругам как плату за их заботу…
Итак, всем становится известно, что еще одна женщина достигла брачного возраста, и молодые люди начинают интересоваться ею или желать заключить с нею союз. Однако сватовство это очень отличается от того, что принято у белых людей. Жених никогда не заговаривает с девушкой и не приходит к ее семье, но пытается привлечь ее внимание, показывая, как он умело держится на коне и т. п.
Такие ухаживания, при которых молодые не разговаривают друг с другом, продолжаются год или больше. Даже когда жених наконец отваживается прийти в типи, где живет семья девушки, он не заговаривает ни с ней, ни с ее бабкой, рядом с которой девушка спит. Если девушка в разговоре с бабкой подтверждает, что юноша ей нравится, с ним говорит отец девушки, он спрашивает, действительно ли тот любит его дочь, и задает тот же вопрос дочери. Он напоминает молодым об их супружеских обязанностях. «Она должна прибирать вигвам, готовить пищу, чистить шкуры, шить мужу мокасины, причесывать его волосы, приносить хворост – в общем, выполнять всю работу по дому».
Когда пара решит жениться, «строится типи для подарков, которые стекаются отовсюду», и начинается подготовка церемонии.
Пища для свадебного угощения готовится в корзинах. Девушка сидит возле юноши и подает ему корзину с едой, которую приготовила сама. Правой рукой он сжимает запястье девушки, а левой берет корзину. Вот и вся свадебная церемония, после которой отец объявляет молодых мужем и женой. Они отправляются в свой вигвам и живут там до тех пор, пока не появится первый ребенок. По этому случаю тоже устраивают праздник. Отец и мать воздерживаются от мясного, а отец на протяжении двадцати пяти дней собирает хворост и выполняет всю женскую работу по дому ‹…› Молодые матери часто собираются, чтобы обсудить, насколько их мужья внимательны и заботливы; они выясняют друг у друга, проводят ли те время с детьми и берегут ли здоровье жен.
Конечно, эти воспоминания не позволяют судить о том, как обстояло дело в других племенах, но они позволяют понять значимость ритуалов, которыми сопровождались такие важные события, как половое созревание, помолвка, брак и рождение ребенка. Кроме того, они свидетельствуют о разделении обязанностей между мужьями и женами: индейские женщины, как и простые американки, должны были выполнять «всю работу по дому» за исключением, что крайне любопытно, 25-дневной передышки сразу после родов. А если муж не следовал ритуалу, его осуждала по меньшей мере женская часть населения.
В племенах индейцев, как правило, дарение подарков было частью сватовства. Смелый юноша мог молча положить тушу оленя у входа в жилище невесты. Принимая подарок, семья одобряла и его ухаживания. Женихи дарили подарки (меха, перья и скот) всем членам семьи девушки и выплачивали «цену невесты», равнявшуюся пятидесяти лошадям и стопке одеял. Индейцы племени карук не признавали брак, которому не предшествовала подобная выплата, а в некоторых племенах Тихоокеанского побережья детей пары, образованной без церемонии ухаживания, считали незаконнорожденными[369].
Брачные ритуалы у индейцев разнились от племени к племени. Где-то молодым позволялось жить вместе до свадьбы, где-то – нет. В некоторых племенах были приняты моногамные отношения, а в других – полигамные. В полигамном племени сиксики первую жену называли «сидящей-позади-него», она главенствовала над остальными женами. В племени месквоки младшая сестра невесты оставалась в ее новой семье и, повзрослев, становилась второй женой ее мужа. В племенах с матриархатом женщина могла пожить с несколькими мужчинами и выбрать себе одного, с которым хотела бы быть постоянно.
Как правило, в индейских племенах супругам надлежало быть верными, а в случае измены жену подвергали телесным наказаниям или изгоняли. У апачей изменнице отрезали нос и уши. Но существовал и обычай делить жен. В племени пуэбло, например, это считалось вежливым, особенно в период религиозных обрядов.
Браки с белыми мужчинами не поощрялись, но и не были запрещены. В начале XIX века охотники и торговцы часто брали в жены индейских женщин: те исполняли обязанности переводчиц, могли остановить набеги, быстро приготовить обед, помогали в охоте, консервировали шкуры и чинили инструменты.
Хотя многие белые мужчины не утруждали себя тем, чтобы легализовать такой союз, некоторые все же прибегали к услугам протестантских или католических священников. Легендарный охотник Эндрю Гарсия женился на своей индейской невесте с участием католического священника, когда ему было двадцать три, а его невесте – девятнадцать лет[370]. Они спали порознь до тех пор, пока, к удивлению своих товарищей-охотников, он не надел ей на палец кольцо, пообещав быть образцовым мужем. Эти ранние смешанные браки напоминают нам о том, что американская история, с тех пор как на континент ступила нога белого человека, была историей сосуществования и смешения множества культур.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
