I
* Принимая во внимание многочисленные загадочные перемены, которыми полна история Востока, совершено неудивительно, что многие люди, находящиеся в настоящий момент в крайней нищете, смеют утверждать, что ведут свою родословную от какого-нибудь прославленного предка. Восточные жители, как правило, относятся с большим почтением к чистоте крови и древней родословной. Среди бедных палестинцев много таких, кто, будучи вынуждены выполнять самую черную работу, чтобы заработать себе на хлеб, например работать в качестве прислуги, чернорабочих и т. п., продолжают называть себя «ауляд асль», что значит «дети благородного происхождения». Если эти люди добросовестно выполняют свою работу, они могут насладиться определенной долей уважения, в отличие от людей низкого происхождения. Рассказывают историю об одном таком человеке, который, обладая крепким телом и недюжинной силой, но при этом не имея никаких средств к существованию, вынужден был пойти в работники к бедному крестьянину. У крестьянина этого вместо двух волов был всего один, и поэтому он не мог вспахать свое поле. Так вот, наш благородный отпрыск согласился, чтобы его запрягли в плуг вместо быка, поставив при этом хозяину условие, чтобы, помимо положенного вознаграждения в виде еды и зарплаты, тот оказывал свому работнику исключительное уважение, обращаясь к нему не иначе, как «О эмир». Теперь, проходя мимо пашни, можно было услышать, как пахарь погонял своих «волов» с криками: «Йаминак, йа эмир», «Шемаляк, йа эмир», что значит «Направо, эмир», «Налево, эмир».
Сейчас в Иерусалиме живет одна швея, чье семейство любит похвастаться тем, что ведет свою родословную от царя Персии Хосроеса. На протяжении некоторого времени у вашего покорного слуги работал на посылках один крестьянин, ведший свою родословную от Фатимида халифа ад-Дахира; в 1874 году учитель одной из миссионерских школ в Иерусалиме утверждал, что он потомок древних царей Армении. Некоторым из этих благородных людей, чьи предки сумели прославиться в своей жизни, сейчас повезло больше. Так, потомки знаменитого Халида ибн Валида, за свои многочисленные военные победы заслужившего прозвище Меч Аллаха, до сих пор пользуются в Иерусалиме значительным влиянием. К этому древнему роду принадлежал покойный Ясин-паша аль-Хальди, представлявший среди прочих Турцию на Берлинской конференции, а также одно время занимавший пост мэра Иерусалима. То же можно сказать о двоих имперских оттоманских комиссарах, назначенных руководить раскопками Фонда по изучению Палестины. В Ливане живут потомки великого рыцаря Саладина, которые до того, как разразилась война, состояли в качестве пенсионеров в Германском протестантском ордене рыцарей святого Джона (Иоанна Крестителя) в Иерусалиме. То значение, которое придается на Востоке принадлежности к знатной фамилии, закреплено в устойчивом выражении: «Выбирай добрую породу, даже если в придачу получишь одну рогожу». Это значит, что лучше жениться на девушке благородного происхождения, даже если все ее приданое составляет кусок рогожи. С другой стороны, люди, которые ведут себя высокомерно лишь на том основании, что они якобы принадлежат к знатной фамилии, а сами при этом не обладают никакими достоинствами, подвергаются безжалостному осмеянию, и поделом. Принцип «Благородное происхождение обязывает» непременно должен соблюдаться.
II
* Духовников, принадлежащих к греческой православной общине, легко можно узнать по очень длинным волосам. То же можно сказать о многих мусульманских дервишах. А вот крестьяне из исламских деревень, напротив, привыкли брить голову, оставляя лишь небольшой пучок на макушке под названием шуша. Если верить легенде, которую рассказывают туристам местные драгоманы-христиане, этот пучок оставляют для того, чтобы Мухаммеду и ангелам было за что тащить умершего мусульманина на небеса, подобно тому как тело пророка Хабаккука отправили в Вавилон. Однако более правдоподобно звучит другое объяснение, согласно которому обычай оставлять на макушке пучок волос связан с тем, чтобы в случае, если мусульманин попадет в руки неверного и будет убит, последний смог бы тащить его отрубленную голову за этот пучок. Не будь на голове умершего волос, язычник может решить засунуть мусульманину в рот свою грязную руку и тащить его таким образом, потому что борода может оказаться слишком короткой для этого дела.
VI
* Десять лет назад, будучи в Иерусалиме, я слышал рассказ об одном патриархе католической церкви, у которого был слуга, прекрасно умевший играть на свирели. Как-то раз этого человека послали ночью по одному срочному поручению к главе одной религиозной общины в Назарете. Покинув город и оказавшись посреди темной долины, он решил приободриться и поднять себе настроение игрой на любимом музыкальном инструменте. Внезапно его окружило множество горящих факелов, освещавших темные лица: это была свадебная процессия, участники которой попросили мужчину остановиться и сыграть для них. Тот попытался отказаться, сославшись на срочность данного ему поручения, однако пирующие заверили его, что он может не беспокоиться: по окончании праздника они за один час перенесут его на такое расстояние, на преодоление которого ему потребовалась бы целая ночь. Мужчина понял, услышав эти слова и повнимательнее приглядевшись к лицам окружающих, что имеет дело с джиннами, и побоялся сопротивляться.
